рабочего движения, как тактические разногласия с ревизионистами и расколы на этой почве, — это придется еще непременно пережить рабочему классу в несравненно более крупных размерах, когда пролетарская революция обострит все спорные вопросы, сконцентрирует все разногласия на пунктах, имеющих самое непосредственное значение для определения поведения масс, заставит в пылу борьбы отделять врагов от друзей, выбрасывать плохих союзников для нанесения решительных ударов врагу».[16]
В современный период общественного развития, который характеризуется величайшими завоеваниями марксизма-ленинизма, когда даже враги признают его огромную действенную и притягательную силу, практика развития международного рабочего движения подтверждает это ленинское предвидение. В процессе решения важнейших задач нашей эпохи международное рабочее движение и каждая марксистская партия сталкивается с трудностями, создаваемыми ревизионизмом, и эти трудности тем сложнее и коварнее, чем сильнее ревизионизм, чем активнее его усилия в пересмотре марксистско-ленинской теории.
Широкое использование ревизионистских приемов, в том числе и за рамками марксизма, в целях социальной дезориентации молодежи объясняется двумя обстоятельствами. Во-первых, как уже говорилось, это успехи марксизма-ленинизма и международного рабочего движения, которые оказывают решающее влияние как на дальнейший общественный прогресс, так и на общественное сознание, на формирование современной молодежи. Социалистическая идеология утвердилась и утверждается в качестве господствующей в странах социализма, проникает в сознание сотен миллионов людей капиталистических и развивающихся стран, оказывая особое воздействие на молодежь. Широкое распространение марксистско-ленинской теории как никогда ранее заставляет врагов марксизма-ленинизма рядиться в тогу его почитателей, что следует рассматривать как косвенное признание его, выступать, в полном смысле слова, под чужим знаменем, скрывать реакционную сущность практики и идеологии буржуазии под маской марксизма и социализма, под ширмой эклектической окрошки, претендующей на всесторонность, под флагом «преодоления» односторонности двух коренных направлений в философии, которое, как отмечал В. И. Ленин, не содержит в себе ничего, кроме «примиренческого шарлатанства». Во-вторых, это всеобщий кризис капитализма и его обострение, которое оборачивается невиданной, попирающей элементарную нравственность деградацией его культуры, небывалой компрометацией в глазах молодежи роли буржуазного мировоззрения.
Когда буржуазные идеологи еще как-то сами верили в жизнеспособность капитализма, они, как правило, замалчивали марксизм-ленинизм, ничего не желая слышать о марксистской философии. Теперь же, окончательно перестав верить в незыблемость старого миропорядка, они самой историей вынуждены прятать его сущность под видимостью чужой сущности, изображать свои нападки на марксизм и реальный социализм как поиски лучшей идеологии и лучшего пути общественного развития, как попытку подняться выше борьбы основных философских и идеологических направлений и противостояния основных общественно-экономических систем — социализма и капитализма.
Насколько массовым раньше был Базаров, заимствующий идеи у Маха, настолько редким был Мах, заимствующий у Базарова. Но теперь дело обстоит иначе: не только ревизионисты заимствуют свои идеи у буржуазных идеологов, сами буржуазные идеологи все больше заимствуют у ревизионистов приемы и способы борьбы против марксизма и социализма. Отработка таких приемов, их широкое применение превратились в общее дело буржуазных философов и ревизионистов. Если в конце XIX и начале XX века, в эпоху империализма, захвата рынков сбыта и колоний, буржуазные идеологи, как правило, не хотели и слышать о философии пролетариата, философии диалектического материализма, а буржуазные литераторы окружали марксизм заговором молчания, то теперь, в эпоху перехода от капитализма к социализму, особенно на протяжении последних десятилетий, представители даже самого реакционного направления современной буржуазной философии — неотомизма — сочиняют «учебники» по диалектическому материализму! Сложилось специальное «течение» среди буржуазных философов, которое своей исключительной задачей ставит интерпретацию и «изучение» марксизма — течение, известное под названием западной марксологии. Это антимарксистское течение приобретает в настоящее время все больше и больше сторонников из числа самых различных представителей буржуазной философии. Его ряды растут и за счет ревизионистов, «отлученных» в конце концов от марксизма-ленинизма.
Марксология, разумеется, не устраняет различия между отдельными звеньями современной буржуазной философии. И далее продолжают существовать неотомизм, персонализм, экзистенциализм, феноменология, позитивизм и т. п. Но марксология становится чем-то общим для всех них. А точнее — принятый ею способ борьбы против марксизма находит все больше сторонников во всех этих звеньях, даже в лице самых видных их представителей. Обоснованно можно говорить об экзистенциалистских марксологах, позитивистских марксологах, неотомистских марксологах и т. п.
Семантическое значение самого слова «марксология» вводит в заблуждение иных представителей мировой научной общественности и особенно молодую интеллигенцию и студенчество, создавая впечатление, будто это наука о марксизме. На самом же деле, по своей действительной сущности, марксология — это ревизия марксизма, это «учение» о том, как соединить марксизм с тем или иным направлением современной буржуазной философии — томизмом, католическим персонализмом, феноменологией, экзистенциализмом, позитивизмом, фрейдизмом и т. п., — и таким способом лишить марксизм его классовой, революционной сущности.
Возвращаясь назад, к ревизионистам, эти приемы начинают выглядеть в их сочинениях как высокие принципы чистой, беспристрастной науки, абсолютно индифферентной к каким-либо классовым и идеологическим соображениям, как своеобразное обоснование мирного сосуществования в области идеологии, или, как определяет югославский ревизионист Г. Петрович (автор известных трактатов «Философия и марксизм», «Философия и революция»), мирного сосуществования в области духа.
Ревизионистские приемы борьбы против марксизма и социализма в сочинениях буржуазных марксологов, естественно, претерпевают некоторые видоизменения. Эти изменения зависят от того, к какому именно течению буржуазной философии принадлежит данный марксолог. Как бы ни были несущественны такие видоизменения, поверхностный взгляд политически несориентированной молодой интеллигенции, студенчества не может обнаружить в них изначальной, ревизионистской сущности, а принимает их как открытие, долженствующее определить путь «творческого» развития марксизма.
С помощью подобных приемов современные ревизионисты, как правильно заметил югославский марксист Б. Зихерл, пытаются «превратить Маркса в экзистенциалиста, Энгельса и Ленина — в позитивистов, а экзистенциалистов, фрейдистов и позитивистов — в марксистов». При этом пересказ «чужих мыслей о Марксе и марксизме и даже очевидных мистификаций марксизма» изображается как «творческая марксистская философия», в то время как «многие основные положения марксистской философии, сформулированные самим Марксом… отбрасываются в соответствии с требованиями фальсификаторов марксизма».
Классическим образцом буржуазной марксологии или неомарксизма может считаться Франкфуртская школа, с самого начала своего существования идущая по пути ревизии марксизма. Эта школа сформировалась в 1930 году во Франкфурте-на-Майне. Ее возникновение было обусловлено состоянием правооппортунистической Социал-демократической партии Германии, ставшей к тому времени для германской империалистической буржуазии силой, способной предотвратить социалистическую революцию. СДПГ была допущена к участию в буржуазном правительстве, а ее теоретики — М. Хоркхаймер, Т. В. Адорно, Г. Маркузе — на кафедры университетов. Они и образовали Франкфуртскую школу как институциональную основу и идеологический центр сначала германской, а затем всей европейской социал-демократии.
Франкфуртская школа сама по себе не может рассматриваться как собственно ревизионистская, ибо ревизионизм, по Ленину, есть враждебное марксизму течение внутри марксизма. Существуя вне марксизма, она тем не менее посвятила себя пересмотру марксистской теории,
