…двенадцать пронумерованных черных голографических обелисков. SEELE.
…утробный рык Ноль — Первого, вой сирен, запах крови и машинного масла. Ужас.
…гигантская раздутая белая фигура в семиглазой маске, подвешенная на исполинском кресте. Лилит.
…каменные плиты под вакуумными колпаками, покрытые непонятными символами. Свитки Мертвого моря.
…фотография Юи на письменном столе. Отчаяние.
…громадное, скрученное в спираль странное оружие с двумя наконечниками. Копье Лонгиния.
…маленький Синдзи, рыдающий у могилы матери. Холод.
…маленькая девочка с голубыми волосами, погруженная в какой–то резервуар с желтоватой жидкостью. Рей.
Проект Комплиментации Человечества.
Шут ухватился за ограждающий поручень, что бы не свалиться в бассейн. Все события последних недель обрели четкость и логическую последовательность, а будущее из просто неопределенного превратилось в крайне мрачное. Ему открылась картина мира, не просто находящегося под угрозой уничтожения, но обреченного на него при любом раскладе. Все, что было по силам его обитателям — это выбрать смерть по их усмотрению. Ангел, прорвавшийся в Конечную Догму, просто стер бы человечество с лица планеты, как и всякую память о нем. Если бы всех Ангелов удалось уничтожить — лишенное внешнего врага человечество тут же аннигилировало бы самое себя в пламени Четвертой Мировой войны. И те тайные силы, что правили миром из тени, объединились в организацию SEELE и направили человечество к тому концу, который устраивал их больше всего. Комплиментация. Объединение разумов и тел всех людей в единый мыслящий сверхорганизм. Мир без страданий, конфликтов и непонимания.
Шут медленно открыл глаза, и попытался успокоить бешено ухающее в груди сердце. Слишком резко изменилась картина мира, слишком многое надо осмыслить и принять. Принять мысль о дремлющих в охраняемых подземельях божествах–творцах. Принять положение человечества как ложных наследников, не имеющих права на планету. Принять Евангелионы, этот нечестивый сплав ангельской плоти, мертвого металла и человеческой души. Наконец, принять самого Командующего, никакого не человеконенавистника, а изувеченного человека, живущего лишь ради такой глупости как любовь. Тяжело дышащий псайкер несколько раз сжал кулаки, смочил виски водой из ведра. Пофиг что грязная, после работы можно будет принять душ. Сейчас важнее не грохнуться в обморок, слишком силен шок. Шут глянул наверх, туда, где стояли пилот Нулевого и морщащийся от внезапно нахлынувшей головной боли Икари–старший. Конечно, очень многое из уже решенного и спланированного придется перестраивать, но в одном он уверился точно — убийство Командующего откладывается на неопределенный срок за бессмысленностью данного действия.
Смена пролетела незаметно, и уже собрав инвентарь и направляясь к выходу, Шут обернулся к Ноль — Первому и прошептал на прощание:
— Спокойной ночи, Юи–сан.
* * *
Цуруми Ватару сидел в своем кабинете и с мрачным видом принимал доклад о ходе расследования, а точнее — о его отсутствии, порученного ему Научным отделом. Этот факт раздражал Цуруми еще больше, поскольку он не без оснований полагал, что у него и без всяких шляющихся по городу ангелоподобных чертей забот хватает. Ни черта эти штатские не понимают в работе Второго отдела. Интересно, они хоть раз задумывались, чего стоит обеспечить охрану тех же пилотов? Группы наружного наблюдения, лазерная прослушка, контроль почты, ежедневное прочесывание зданий на основных маршрутах следования беспокойных детишек, что бы не дай боже не устроил лежку снайпер. И всех их надо скоординировать, что бы не мешались друг у друга под ногами. А кроме них в институте еще две тысячи сотрудников, многие из которых так же нуждаются в охране, да еще столько же подрядных рабочих, да в городе население за пятьсот тысяч, плюс голодная стая репортеров и целая толпа шпионов и разведчиков всех мастей, которым надо оперативно поставлять дезинформацию. Да это просто чудо, что Второй отдел ухитряется справляться со своей работой при таком мизерном штате и финансировании! Именно поэтому, недолго думая, Цуруми попытался спихнуть последнее дело на Оперативный отдел. Дескать, наша работа — люди и информация, а с Ангелами разбирайтесь сами. Но эта соплячка Кацураги сумела отвертеться под тем предлогом, что во–первых, искомый объект излучает в фиолетовом и соответственно Ангелом не является. Во–вторых, в распоряжении оперативного отдела находятся один Евангелион действующий и один неактивный плюс стационарные орудийные системы, а в охоте за человекоподобным существом, скрывающемся где–то в городе, все это добро как минимум неэффективно. Вот нападет этот ваш "серафим", как его обозвали ученые, на штаб–квартиру — вот тогда мы за него и возьмемся, а пока извините. В общем, как ни крути, работу по поимке нового образца для Белобрысой Стервы поручили Цуруми, и он за нее взялся, хоть и с большой неохотой.
Жестом отослав докладчика, начальник Второго отдела попытался сосредоточиться на этом деле. Первоначально они имели довольно приличный объем данных, и кое–что удалось найти в процессе, но потом дело встало. Люди такого высокого роста были в Японии редкостью, и следствие отталкивалось именно от этого. Но в Токио‑3 было много приезжих из–за границы, так что суммарно под подозрение попадала почти тысяча человек, из которых сто тринадцать работали в самом NERV, и трое из них — во Втором отделе. Ладно, это тоже не так страшно. Путем снятия данных с уличных камер и проверки памяти систем электронных турникетов на рабочих местах удалось обеспечить алиби примерно трем сотням человек, в том числе сорока двум NERVовцам. И на этом дело встало. Обеспечить слежку за всеми не представлялось возможным, и не следовало исключать того, что их цель может вообще официально нигде не числиться.
Цуруми задумчиво пододвинул к себе лист бумаги и принялся рисовать на нем закорючки. Проконтролировать сотрудников NERV будет проще всего: их немного. Но в то же время вероятность того, что непонятно кто, не шпион и не двойной агент, а кто–то вообще левый, пробрался в самую защищенную организацию на Земле и обстряпывает тут свои делишки казалась ничтожной. Ну да ладно, паранойя в таком деле еще никогда лишней не была. Выдадим ориентировки постам охраны, будем следить за перемещениями внутри штаб–квартиры, данными на личных компьютерах и записями, при необходимости — проведем обыски в домах наиболее подозрительных.
Затем, настучать по голове муниципалитету, что бы дали согласие на перепрограммирование камер наружного наблюдения в городе. После такой модернизации они смогут автоматически засекать пресловутое искажение картинки, так что реши объект появиться на улицах — он будет сразу обнаружен. Долго, муторно, но в перспективе — очень эффективно. Кстати, не забыть тоже самое провести в стенах NERV, благо тут руки уже развязаны.
Еще можно проверить отели, гостиницы и лицензированных домовладельцев на предмет подходящих под описание постояльцев. Пожалуй, лучше это спихнуть на бездельников из полиции, все равно в Токио‑3 у них работы кот наплакал.
Так же не в последнюю очередь начальника Второго отдела беспокоили странные гильзы и пули с места первого убийства. А именно — крайне необычные следы от нарезов на пулях и от бойка на капсюлях. Он отдал военной разведке пятнадцать лет, и мог поставить годовое жалование на то, что ни одна страна в мире не использует такое оружие, даже разработавшие его русские. Цуруми поднял старые связи и всего за две недели выяснил, что это оружие — пистолет ГШ‑18, и что этих пистолетов было изготовлено всего пять штук — штучное производство для демонстрационных и тестовых целей. И четыре из них в настоящий момент утилизированы, а пятый находится под надежной охраной в московском военном музее. Конечно, можно предположить, что недобросовестные работники просто загнали официально списанные стволы на черном рынке, и это бы все объяснило, если бы убийца стрелял обычными 9‑милллиметровыми натовскими патронами. Но на месте преступления были обнаружены пули, принадлежавшие выпущенным очень ограниченной партией патронам. Которые официально так же были списаны. А что это значит? Это значит, что некто прикарманил один или несколько пистолетов, патроны к ним, и спустя четырнадцать лет решил применить их по прямому назначению. Цуруми сделал зарубку в памяти — послать запрос разведчикам в Москве, что бы досконально выяснили судьбу оружия и список лиц, имевших к нему доступ.
Сбшник устало откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Что еще нужно? Усилить охрану пилотов — сделано. Число наблюдателей увеличено, им даны директивы вмешиваться не только при непосредственной угрозе жизни, но и при любой потенциальной опасности. При этом Кацураги настояла на выдаче им максимально мощного и скорострельного оружия, хотя бы теоретически способного продавить слабенькое АТ-поле. Усилить охрану штаб–квартиры — Акаги выдала идею, что "серафим" может попытаться проникнуть в Геофронт напрямую, а Командующий поддержал — сделано. Прежние старые "Узи" и пистолеты сторожевых постов сменились на более современные HK UMP под мощный патрон сорок пятого калибра, поверх стандартной униформы появились тяжелые и неудобные бронежилеты, с помощью Оперативного отдела было начато монтирование на потолках коридоров стационарных автоматических турелей, реагирующих на движение. Сделано много, но все равно недостаточно. Надо отдать распоряжения, связаться с нужными людьми, проконтролировать исполнение приказов… но прежде всего надо выпить кофе.
