улыбнулся, увидев, как смутился опер. С самого начала рассказа геолога Щукин нервно покусывал губу. Чувствовалось, что ему неловко оттого, что гражданский, а не он, выдает полковнику сведения, способные помочь в поимке преступников, стрелявших в Свистунова. Майору было явно неудобно в роли свидетеля, к тому же бесполезного. Гурову даже стало немного жаль опера, беспечно попавшегося в ловушку бандитов.
– Майор, посмотри, вернулся ли сержант с девушкой, и приведи ее сюда, – решил он дать Щукину почувствовать себя не наблюдателем, а участником дела. – Потом помоги экспертам. Задачу ты знаешь. Ищи все, что может показаться полезным.
Щукин встрепенулся и быстро вышел из кухни. А через несколько секунд туда зашла девушка. Выглядела она бледной и заплаканной, но легкий макияж все-таки успела сделать. Да и оделась не в домашний халат, а вполне приличное платье, скромное, но выгодно подчеркивающее пусть и полноватую, но вполне привлекательную фигуру.
– Как вас зовут? – спросил Лев.
– Таня, – ответила женщина и тут же поправилась: – Селезнева Татьяна Ивановна.
Рассказ женщины хоть и изобиловал эмоциональными выражениями, был куда менее содержательным, чем повествование геолога. Собственно говоря, для сыщика он был абсолютно бесполезен. Записав показания обоих, Гуров попросил их остаться до конца изъятия в качестве понятых, а затем подозвал к себе Щукина:
– Доставь все изъятое в Главк, как только тут закончите. Может понадобиться твоя помощь при разборе вещдоков. У тебя какие распоряжения от генерала?
– В ваше полное распоряжение, товарищ полковник, – отрапортовал Щукин.
– Отлично! Тогда, если меня в Главке не будет, топай в мой кабинет, и займетесь анализом информации вместе с Крячко, – обрадовался Лев полученной помощи. – И перестань меня по званию называть. «Льва Ивановича» будет вполне достаточно!
– Есть, това… Понял, Лев Иванович, – смущенно улыбнулся майор.
Гуров усмехнулся и вышел из квартиры Челнокова. Информация, полученная от Силуянова, если она достоверна, могла очень пригодиться. Перчатки выглядели несколько специфично, вряд ли такие есть в каждом магазине. Правда, проверить придется огромное количество торговых точек, да и вероятность того, что продавцы смогут вспомнить покупателей, весьма мала, но потянуть за эту ниточку стоило. Нужно отправить в каждый отдел полиции распоряжение по проверке торговых точек. Пусть опера, да и патрульные прочешут каждый магазин. А для верности их нужно снабдить фотороботом, что составили Крячко и бдительный дед. Может быть, и убивали Челнокова, и обыскивали его дом одни и те же люди.
Вообще эта история с бандитским обыском в квартире журналиста выглядела очень странно. Первым кандидатом на пост подозреваемого, естественно, напрашивался Григорян. Он сам рассказал о компромате, которым угрожал ему Челноков. Позже выяснилось, что слухи о подобном компромате относительно партии «паленого» алкоголя действительно были. И логично было предположить, что убийство и обыск с этим напрямую связаны. Вот только Гуров в это верил с трудом.
Конечно, можно было предположить, что наемники перестарались в первом случае и, вместо того чтобы отобрать у журналиста компромат на Григоряна, убили его. Но было бы большой глупостью послать боевиков для обыска квартиры после того, как полиция начала расследование смерти Челнокова. А вот глупцом Григорян точно не был! Или это вновь несогласованная инициатива наемников?
В общем, вопросов в деле убитого журналиста становилось все больше, а вот с ответами было туговато. Льву казалось, что он что-то упускает. Что-то настолько очевидное и простое, что кажется абсолютно незаметным и незначительным. Как потерянные ключи, которые все время лежали на самом видном месте.
Прерывая его размышления, зазвонил телефон.
– Лева, ты что там такое вытворяешь? – раздался в трубке возмущенный голос Орлова. – Ты чем вообще занимаешься?!.
– Я, товарищ генерал-лейтенант, сейчас у тещи на блинах! – огрызнулся Гуров. – У меня тут весьма культурные дамы, так что, прежде чем вы начнете выражаться нецензурными словами, прошу это учесть.
– Какие дамы? Какие нецензурные?! – вскипел Орлов. – Ты там белены объелся или где? Чего молчишь?
– Не пойму, в какой последовательности на вопросы отвечать, – задумчиво проговорил Лев, слегка передразнив манеру генерала. – Может, объяснишь, где беда пришла?
– Где-где, в министерстве эм-ве-де! – буркнул Орлов. – Мне сейчас именно оттуда и звонили.
Оказалось, генерал-лейтенанта расстроил звонок одного из заместителей министра. Тот, не слишком следя за своими интонациями, отчитал начальника Главка за действия его подчиненного. По словам чиновника в погонах, Гуров приставал с оскорбительными вопросами к «уважаемым и законопослушным гражданам». Замминистра потребовал, чтобы Орлов принял «меры дисциплинарного характера» относительно излишне рьяного подчиненного, иначе вопрос о соответствии Орлова занимаемой должности «будет рассматриваться на самых верхах». Как-то так!
– А каких конкретно «уважаемых граждан» я оскорбил? – развеселившись, поинтересовался Гуров.
– Тебе лучше знать! – обиженно буркнул Орлов. – Что ты там за воду мутишь, Лев? На кого наехать успел?
– Вот тебе честное пионерское, Петр, ни на кого еще не наезжал. С несколькими предположительными заказчиками убийства журналиста пообщался, поэтому и хотел узнать, кто именно из них зашевелился.
– Заказное убийство?! – взревел генерал. – Ты точно там ничего противозаконного не ел? Почему не доложил сразу, как положено?! Я же тебе говорил, держать мою руку на пульсе!
– Да успокойся ты! – осадил его Гуров. – Я сейчас вернусь с места перестрелки и обо всем тебе расскажу.
– Какая перестрелка, мать вашу?! – По громкости рева казалось, что Орлов сейчас лопнет от удивления и возмущения.
Пришлось вкратце рассказать генералу о недавнем происшествии в квартире Челнокова, упомянув, что уже есть кое-какие зацепки для поиска преступников. Чтобы поддержать бодрость духа друга, Лев добавил, что оба преступления наверняка взаимосвязаны, поэтому шанс найти убийц Челнокова значительно вырос, по сравнению с утренней ситуацией. Генерала его рассказ немного успокоил.
– Это не значит, что от тебя отчета не требуется, – проворчал он и отключился.
Садясь в машину, Гуров мысленно анализировал ситуацию. Разговор с генералом дал дополнительную пищу для размышлений. Кто-то из троих подозреваемых явно имел отношение к убийству журналиста. Иначе какой смысл задействовать свои связи и пытаться оказать давление на ход расследования? Теоретически у всех троих было достаточно связей и влияния, чтобы провернуть такой фокус, и все же Лев считал, что Морозова и Григорян имели больше рычагов для давления
