Он подбежал к Эле, ласково взял её руки и вместе с ней кружился, как торнадо, крича в небо:
– Я выберу её! Всегда выберу её!
Эля не понимала, что это значит, но и не хотела спрашивать, потому что была навечно заложена в сердце Гриши, а счастье переполняло ее изнутри. Вдруг Гриша остановился, остановив и Элю. Он прошел взглядом каждый сантиметр ее красивого лица.
– Ты чего, Гриша, ты чего остановился?
– Пытаюсь запомнить!
– Что запомнить?
– В подробностях твоё лицо…
И на глаза Гриши накатились слёзы.
Ребята около получаса просто стояли в поле и смотрели друг на друга, потом Гриша прижал Элину голову к своей груди и сказал:
– Я хочу навечно остаться с тобою в этом поле, мне ничего не нужно, кроме тебя. Моя душа – твоя душа, забирай. Всего себя отдаю тебе.
– Знаю, знаю, милый, я тоже полностью твоя, в твоих глазах я нахожу все, чего мне не хватает. Твои глаза – мои океаны, настолько чистые океаны, что я вижу, как ты меня любишь, и это знание помогает мне жить и верить, что ты ко мне вернёшься, а сейчас я хочу подарить тебе стих собственного сочинения специально для тебя, дорогой.
Эля достала из сумочки конвертик и протянула Грише.
– Можно, я сейчас прочитаю? – спросил мальчик.
– Как пожелаешь, моя любовь.
Гриша аккуратными движениями пальцев распечатал конверт и достал листочек из бархатной бумаги, наощупь будто чистый хлопок. Парню уже было очень приятно, ведь ему никто не делал подарков прежде. Он развернул листок и прочитал: «Посвящается моей вечной любви».
– О, мне уже нравится! – с улыбкой сказал Гриша.
– Читай, Гриша! – с нетерпением произнесла Эля.
– Хорошо.
12. Тебе…
Ты улыбнешься – улыбнусь и я,
Пускай не видимся мы хоть годами,
Ты взгрустнешь, и грусть окутает меня,
И совсем неважно, что там между нами…
Важно чувствовать родное сердце рядом,
Даже если далеко оно, затем
Вечером весенним, теплым взглядом
Провожать тебя, спросив: «Ты насовсем?»
Хочется сказать тебе, что не забуду…
Теплые и нежные слова,
Ведь твой голос – он со мной повсюду,
Даже если рядом нет тебя…
Я всегда с тобою, друг мой,
Также, как и ты всегда со мной,
И однажды, может быть, зимою лютой,
Обещаю, встретимся с тобой!
– Очень сильно, – сказал Гриша. – А почему друг мой, а не моя любовь?
– Гриша, не порти момент, я обещаю, что это не последний стих тебе!
– Да-а… он обалденный, правда, ничего подобного для меня никто не делал, и я очень рад, что таков первый в моей жизни подарок от тебя. И кстати, что там за цифра в начале стиха? Двенадцать? Это к чему вообще?
– Я тебе все расскажу, но в своё время, – взяв за руки Гришу, ласковым голосом сказала девочка.
Сегодня эти оба были очень счастливы, а этот день принёс им массу радости, массу тёплых чувств. Ребята шагали по дороге и смеялись, а праздничный путь семейства Вебер стал дорогой Элиной Любви. В скором времени они дошли до дома девочки, и Эля предложила зайти в дом и познакомиться с теми, с кем Гриша еще не имел чести встретиться. Мальчик долго отпирался и говорил, что это лишнее, что так не стоит проводить последние часы вместе, но Эля настаивала так сильно, что недолгое сопротивление Гриши было сломано. Идя к подъезду, Эля заметила, что Николай до сих пор не появился. Она решила рассказать Грише о том, каким хорошим другом ей приходится Николай. Гриша, недолго думая, выдвинул идею найти бездомного. «Все же это лучше, чем знакомиться с отцом девушки, пока за душой ни цента», – подумал Гриша. Эля по своей доброте согласилась, и они выдвинулись на поиски бомжа, но недолго пришлось его искать, – он валялся возле дома напротив, в клумбе с цветами. Гриша аккуратно перевернул его с живота на спину и пощупал пульс.
– Живой он, но по лицу видно, что его побили, он еле дышит, тут скорая нужна.
Эля молча с глазами, полными слез, вызвала скорую, которая, как ни странно, не заставила себя ждать и уже спустя полчаса приехала. Медики долго не соглашались забирать бомжа, но у Гриши был дар убеждения. По предварительному заключению врача, Николай потерял много крови, так что нужно было приехать в больницу и определить группу крови.
По приезду в больницу Гриша сразу пошёл к главному врачу и объяснил ему, что нужно делать, и как стоит относиться к бездомному. Врач сразу все понял и оказал достойное внимание сему аспекту. Недолго определялась группа крови – четвертая отрицательная, но такой группы крови в наличии не было. Тут Эля закричала:
– Возьмите мою, у меня четвертая отрицательная! Возьмите, вот! – вытянув руку вперед, потребовала Эля.
– Может, не надо? – тихо сказал Гриша.
– Надо… надо, не волнуйся.
Элю сразу положили на кушетку для забора крови, и медсестра подошла к ней с тонометром. После измерения медсестра сообщила Элине, что у нее слишком пониженное давление. Григорий влез в диалог и заявил, что никакой передачи крови не будет. На что Эля возразила:
– Ну Гриша! Ему же будет плохо!
– Так, ладно, что-нибудь придумаем! Можно мне узнать, какая у меня кровь?
– Конечно, – ответила медсестра. – Но вы же понимаете, что шансов, что у вас такая же кровь, немного!
– Да-да, давайте! – с нетерпением промолвил мальчик.
У Григория взяли анализ крови и вскоре медсестра снова подошла:
– Ну, знаете, я еще не видела, чтобы людям так везло! У вас тоже четвертая отрицательная.
Эля запрыгала от радости, а Гриша молча лег на кушетку для переливания крови. Прошло около двадцати минут, и Николай стал открывать глаза. Гришу отсоединили от аппарата, и он сразу спросил у Эли:
– Ну что, ты рада?
– Ты мой герой, – с милой улыбкой произнесла Гриши Элина.
Гриша еще раз поговорил с главным врачом с глазу на глаз, и Николая оставили в больнице на два дня, а Эля не переставала светиться как новогодняя ёлка. С этими делами они и не заметили, как их последний день подошёл к концу и на улице потемнело. Эля, выйдя из больницы, заплакала. Гриша долго пытался успокаивать ее, хотя ему тоже нужно было успокоение. Девочка вызвала такси, и через полчаса они были у подъезда Элины. Гриша обнял Элю и стал рассказывать, как он вернется к ней, он описывал ей их будущую жизнь, а Эля стояла и представляла эти картины. Так, мечтая и смотря друг на друга, ребята
