Несколько секунд думаю.
— Да, вроде.
— обещаю, всё будет хорошо.
Молчу в ответ, а он вцепляется в губы. Снимаю с нас белье, и он входит в меня.
«Это не передаваемые ощущения.»
Он движется во мне так нежно и страстно, растягивая каждую секунду. Вцепляюсь в его спину, а он руками в микроволновку, стоящую за мной. Становится невыносимо жарко. Знойная жара и пожар.
Глава 12 — Дима
Шелковистые волосы, соблазнительное лицо, восхитительное обнажённое тело сейчас лежат на мне, а я кайфую, как мелкий пацан, которому родители только что купили самолёт на радиоуправлении.
«Давно же мне так хорошо не было. Все же правда говорят: всё, что не делается, всё к лучшему. Все имеют право на счастья, даже такие, как мы с этой красоткой.»
«Нужно придумать что-то большее, чтобы её отблагодарить, ведь мы теперь часть друг друга, она теперь моя и я несу за неё ответственность, как и она за меня. Я не могу убить её морально, после того, что было между нами. Она не обязана и не должна была меня прощать и позволять жить у себя, но она это сделала.»
«Не позволю, что б её касался кто-то другой, со мной и после меня, не важно, при каких обстоятельствах. Больше никогда она не будет ни с кем близка кроме меня. Только я и она. Не допущу этого. Я не могу позволить, чтоб мой ангел превращался в хрен знает, что.»
«Она такая секси, когда злиться. Нет, я раньше видел, как она злилась, но до вчерашнего дня я не придавал этому лично значения. Вчера был реальный отвал башки. Господи, она так орала, думал всю глотку себе сорвёт, убьёт меня, расчленит и выкинет в мусор, но пронесло. Её глаза округлились до безумия широко, думал выскочат из орбит. Вспоминаю и смеюсь, а вчера, блин, было не до смеха. А ноздри? ноздри прикольно дёргаются и губы становятся похожими на бантик, рядом с которыми ещё прям хочется дорисовать ленточки… вот умора. Че я несу? Уверен, что все это она сама не замечает и не осознает, но боже, это так заводит. Прямо кровь в жилах закипает.»
«А как она кричит во время секса — это рай для ушей — это самые любимые звуки. Её изящное обнажённое тело на мне, ни следа каких-либо недостатков на нем. У неё между грудями есть родинка, под пупком дорожка из волосков, на коленке и на спине есть небольшой шрам явно давний, на руках старые шрамы в виде длинных полос, как от порезов. Моя бедная девочка. Не представляю, как ей было тяжело, что она этим занималась.»
«Было бы неплохо смотаться с ней куда-нибудь подальше отсюда, где будем только мы вдвоём, где не надо прятаться, где сможем куда-либо выйти, не стесняясь и никого не боясь, делать всё, что захотим, где захотим и сколько захотим. Мне самому прежде всего необходимо с ней побыть столько, сколько это будет возможно, насладиться ею сполна и всецело посвятить ей самого себя. Такое местечко однозначно есть. Надо предложить ей смотаться со мной в деревню на несколько дней. Было бы супер. Надо ехать прям сегодня».
Как можно аккуратнее выползаю из-под прекрасной леди, чтоб не разбудить, пусть поспит. Накрываю её пододеяльником, и она отворачивается от меня на другой бок, так мило надувает губки. Целую её в плечо, надеваю боксёры и ковыляю на кухню.
Смачиваю горло ледяной водой и открываю холодильник. Так отлично, есть из чего кучу бутербродов сделать, ещё плов с борщом остались. Грею себе порцию борща, и в это время накладываю в тарелку порцию плова. Она его обожает. Брызжу туда кетчунеза и рядом ставлю чай с 4 кубиками сахара.
Позавтракав и вымыв посуду, возвращаюсь в кровать. Включаю тихо телик и листаю каналы.
«Блин на «Первом» и на «России», суки, показывают мою наглую рожу
«Твою ж мать! ну, на хрен это дерьмо! не хочу портить прекрасное утро».
Листаю дальше.
Милое постанывание от пробуждения заставляетотвлечься от «Интернов» и обернуться назад. Глажу её гладкие ножки, целую ушко и шепчу: «доброе утро, малыш». Она поворачивается ко мне, кладёт голову мне на руку и целует меня в плечо. Крепко обнимает, прижимаясь сочной грудью ко мне. Мои губы расползаются в улыбке до ушей от удовольствия. Мила сладко так шепчет «доброе утро». Мы целуемся, и она открывает глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как спалось? — спрашивает она.
— Замечательно! Выспался, как слон. Поел вот только, и тебе оставил там кое-что на столе. Пойдём, покушаешь. А я тебе одну мыслишку свою расскажу.
Она трёт глаза и потягивается, как кошечка, выгибая спинку.
— Задобрить меня едой хочешь? интрига! Ладно, — поднимается с кровати, не прикрывая бесстыжее голое тело и идёт в туалет
«Что творит?»
Облизываюсь, как кот на масленицу
Слышу, как через некоторое время спускает воду и открывает кран, чтобы умыться. Тогда и я встаю с кровати и иду к ней.
Дверь не заперта. Открываю. Она по-прежнему обнажена и чертовски соблазнительна. Подхожу к ней сзади и трусь о половинки её ягодиц набухшим членом в труселях.
— Как тебе спалось? — касаюсь губами её спины.
— На удивление отлично, — выгибается она, опершись ладонями на раковину.
— На удивление?
— Это была лучшая ночь в моей жизни, — улыбается, поворачивается ко мне и крепко целует в губы.
Усаживаю её на стиралку и одним движением освобождаю друга из плена и ввожу его в неё. Как же сладко она стонет, хватая меня за шею. Прижимаю её плотно к себе и вцепляюсь в стиралку. С первых же секунд задаю бешеный ритм. Крышу рвёт от возбуждения и предчувствия фееричного оргазма. Аж скулы сводит от напряжения. Уши закладывает от её экстатических криков. В какой-то момент она срывает голос, но этот хрип только пуще прежнего будоражит все внутри меня. Плюс к этому, стоящие на стиралке банки, склянки летят к чертям громко звеня. Мельком бросаю взгляд на них, пока Милка сползает с меня и встаёт раком, уперевшись руками в ванну.
Со стоном вхожу в неё. Так быстро я ещё никогда не двигался, а ощущения при этом — космос!
Хватаюсь за стиралку и раковину, делая последние фрикции и кончаю. Кончаю и зависаю внутри Милы. Выхожу и упираюсь локтями и лбом в стиралку, сердце выпрыгивает из груди. Зажмуриваюсь на пару секунд, чтоб слегка прийти в себя, открываю глаза и вижу пачку противозачаточных, а рядом другая пачка с незнакомым названием.
— Ты со мной?
Поворачиваю голову и вижу её, стоящей в ванне с душем в руке. Пот и правда льёт с меня градом.
— Конечно — переваливаю через бортик ванны и вместе с ней включаю освежающий душ.
Она выдавливает гель для душа на мочалку и проводит ею по моей груди. Кладу руку поверх её и вместе с ней намыливаюсь. Когда мы спускаемся ниже пупка, то забираю мочалку, чтобы намылить её тело. Мила, тем временем, касается члена пальчиками так, будто боится его.
«Господи! Я ещё не отошёл, а она сейчас снова выведет меня на стартовую позицию. Господи, где она этому научилась? это точно та Милана, что я встретил семь лет назад?»
Запрокидываю слегка голову, уперевшись спиной в стену ванной. Мила прижимается ко мне и сочно целует в губы, но, не выпуская член из цепких пальчиков.
— М-м, — шиплю я, когда она чересчур его сдавливает.
— Больно? — её бровки так подлетают вверх, будто ей самой стало больно.
— Нет, просто нужен не большой перерыв, а то сотрём банан, — улыбаюсь я и целую её мыльные ручки.
***
Спустя время мы выходим на кухню, где все остыло триста раз.
«Триста — отсоси у тракториста»
— Ты помнишь? Это… это так мило, — слезинки радости сверкают в её глазах.
— Это ж просто плов, детка, — ставлю тарелку с кружкой чая разогреваться.
В это время она собирает волосы в фирменный пучок и садится за стол.
— Так что ты придумал? — накидывается она на ещё парящий жаром плов с такой жадностью, что кажется, будто она готова насмерть заколоть его вилкой.
— что, если нам … смотаться сегодня на несколько дней в «Михеево»? Там классно. Тишь, да гладь. Ни души на километры вокруг, а? Мы бы могли там оторваться на всю катушку, делать все что хочется, ничего не боясь, м?
