Войдя в дом, Дима усаживает меня на табурет и уходит в комнату. Через пару минут он возвращается с пачкой таблеток в руках и протягивает их.
— Эти?
Я могу только утвердительно кивнуть. Дима наливает воду в стакан и вручает вместе с таблеткой «Кветиапина»
— Спасибо, — говорю я и целую его, — спасибо за всё, — слезинки набухают в уголках глаз.
Я стою в тёмной комнате, не имеющей окон и дверей, в комнате без малейшего источника света. Хоть глаза слепы сейчас, но я знаю, здесь есть кто-то ещё. Даже знаю кто. Но он не человек. Он — существо с длинными мокрыми волосами, облепившими его лицо, отвратно растянутое на вогнутой внутрь голове, его тело изломанно и кошмарно-худощаво. Его кожа бледна и холодна как снег, он глядит на меня даже не имея глаз…
Тошнотворное чувство, подступающее к горлу. Внезапно, комната пропала. Теперь вокруг только вода, сомкнувшаяся над головой. Не могу пошевелиться и покорно иду ко дну. А он наблюдает из бездонной, иссиня-чёрной тьмы водоёма. "Нет, только не опять!" — пытаюсь я закричать, но губы меня не слушаются. Пузырьки воздуха выскользнули из рта. Лёгкие жгло огнём… Бешеный страх за свою жизнь заставляет меня снова и снова пытаться пошевелиться.
Просыпаюсь в холодном поту, глотая душный, пропахший сиренью воздух. Вокруг всё, как обычно, огромные окно, пропускавшее в комнату длинные лучи круглого серпа луны, стол, стул, шкаф… Всё точно так же, но как-то странным. У меня пересыхает в горле, поэтому я иду на кухню за стаканом воды и в кровать.
Глава 14 — Дима
Милка напротив спит, как ребёнок, как только мы вернулись в постель. Прижимается ко мне всем нежным телом и не отрывается ни на секунду.
— Люблю тебя, детка, — провожу по ее размётанным по подушке волосам. Она что-то бубнит, а я улыбаюсь.
Тихонечко выползаю из-под её «крылышка» и проскальзываю на улицу. Я планирую подготовить сюрприз для красотки. Только бы не разбудить.
После сюрприза я принимаю душ. Обтираюсь полотенцем и в этот момент заходит моя королева.
— А-а, вот ты где, — подлетает она с радостной улыбкой на лице.
«Ох, уж эти её губки.»
Целую её крепко-крепко и прижимаю к себе.
— Букет на окне прекрасный, спасибо, любимый, — гладит она меня по волосам и третья бёдрами.
Не успеваю опомниться, как она в мгновение заводит меня до предела, усаживается на стиралку, и притягивает к себе.
— Кстати, на кухне тебя ждёт ещё один сюрприз — восстанавливая дыхание продолжаю я.
— какой? — широко улыбаясь отвечает она.
— пойдём, увидишь — выходим из ванной — закрой-ка глазки.
— зачем?
— Ну, пожалуйста.
— Ок.
Она зажмуривает глаза, я веду ее к столу со вкусностями, усаживаю на стул и прошу открыть глаза.
«Я продам сейчас все, что угодно, чтобы ещё раз увидеть эту счастливую улыбку на её личике. А это блеск её глазок. Бог мой.»
— Это…, это так мило, — её голос дрожит, — Сколько ж времени ты потратил на это? Ты во сколько встал, чтобы это все приготовить?
— Ну-у, если честно, то я не спал.
— Дима-а, — она умиляется, и её щеки румянятся.
Лучшая награда для меня.
— Очень хочется все это попробовать.
— Смелее.
Первым делом она принимается за картофельное пюре с фаршем и с поджаркой. Затем мы вместе уплетаем слегка подгоревшую яичницу с приправами, ну а завтрак мы заканчиваем кофе с мини-пиццами.
— Боже, как же это все вкусно. Ты, молодец. Солнышко.
— Все только ради тебя.
— Я объелась до отвала.
— Как на счёт футбольного поля, тут есть заброшенная школа, можно там побродить. Растрястись, так сказать. Или можно дойти до элитной улицы, там красивые дома стоят.
— А это интересно. Только стирочку быструю организую.
— Забей на стирку, там нечего стирать.
— В смысле? Были же наши вещи.
— Ну-у, я все постирал и развесил сушиться.
— Господи, ты серьёзно? Что с тобой сегодня такое? Ты все ещё мой Дима?
— Мой Дима? — вскидываю бровь, глядя на неё.
«На самом деле это приятно».
— Ничего, просто решил в последние дни сделать любимой девушке приятно просто так, мне что нужна на это причина? — она заметно напрягаться, когда я продолжаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну-у нет, просто у меня давно такого не было, не привычно и приятно.
— Ты такая милашка, когда морщишься.
— Ах, ты ж, — тыкает меня в грудь, а я обнимаю ее.
Мы смеёмся.
— Слушай, я тут вспомнил. Короче, у меня есть один знакомый, который может смастерить годные документы на работу для проблемных людей, вот я и подумал, что надо к нему обратиться за помощью для тебя.
— Вау, — красноречиво выдыхает она, — это… это фантастика ….спасибо, спасибо, спасибо, — кидается на шею и расцеловывает.
— Люблю тебя, детка.
— Но, а-а, как мы с ним расплатимся за помощь?
— Ну это не твоё дело, а моё. Я сам с этим разберусь, ни о чём не беспокойся.
— Ну ладно, надеюсь хоть за это у нас не будет проблем?
— Нет, не будет, не переживай, все будет чисто и прилично, обещаю.
— Ну хорошо, я так счастлива и благодарна тебе, даже не знаю, как тебя и отблагодарить
— Дурочка моя, ты и так слишком много сделала для меня, так что не думай об этом и выбрось это из головы.
Перед выходом мы кладём в пакеты лёгкую закуску, несколько бутылок ледяной воды, покрывало и мячик. Добравшись до поля, мы решаем поиграть в волейбол. Ну как играем, я играю и учу ее играть. Пару раз ей по голове прилетает мячом. Я выигрываю пять раз подряд, но сыграв ещё несколько раз, уже когда она начинает играть лучше, я все же ей подыгрываю и специально проигрываю, пусть целый день ходит радостная. Нам это нужно, а ей особенно.
Затем мы идём к старой школе. Мы находим подходящее место, чтоб влезть внутрь.
В такой атмосфере школьных годов, мы по-детски шутим, рассматриваем тетради, учебники, муляжи, банки со всякой живностью, рисуем на всем подряд всякое, пишем непристойности, делаем фото, и на одном из столов выцарапываем «Здесь были Дилана».
Когда выходим обратно на улицу из пыльного здания, на телефоне Милы звучит уведомление о смс. Она достаёт телефон из синих коротких джинсовых шорт и читает его, и улыбка сползает с её лица.
— Что такое, Мил?
— Дим, какая-то фигня. Посмотри.
Я беру ее телефон в руки и читаю следующее:
— Привет, я друг Димана. Такое дело. Его все ищут. Говорят, он какого-то пацана укатал и у тебя его видели. К предкам его в первую очередь пошли. Как оказалось, они пришли на следующее утро, как он от них ушёл. До него никто не может дозвониться и дописаться. После ментов его отцу стало плохо, сердце ёкнуло, но он жив. Сейчас в больнице лежит. Мать там его вся распереживалась. В общем, если увидишь, услышишь его, то убеди его связаться с родными, успокоить их.
Мы ошарашено вчитываемся пару раз в сообщение и переглядываемся.
— Как думаешь это правда?
— Не знаю, Дим, все может быть.
— Твою ж мать! Когда же это все закончится!
Охватываю голову руками, думаю о родителях и этом чёртовом смс. Выхода нет. Замкнутый круг какой-то. Оседаю на высокий камень неподалёку.
Она подходит ко мне, молча обнимает и гладит по голове. Прижимаюсь к ее животу и обнимаю в ответ.
— Надо бы это проверить, мало ли. Я бы могла зайти к твоим родителям, узнать, что да как.
Я тяжело вздыхаю.
«Черт, мне ужасно страшно за родителей. Не то, что бы все это время с любимой я не разу не подумал о них, но не думал, что все так получится.»
Усаживаю на себя Милану и крепко обнимаю, как маленький мальчик от страха. Она продолжает гладить голову и спину.
— Да, давай, попробуем так, — неожиданно для меня самого срывается с губ, — Прошу, держи меня крепче, я боюсь остаться один, я боюсь за всех вас.
— Милый, ты никогда ни останешься один, мы будем всегда с тобой. Я никогда не отпущу тебя…. И ты держи меня крепче рядом с собой.
Я целую ее нежные губы.
