Маша
– Тише, милая, тише, – прошептал он, гладя меня по голове.
Я не выдержала и расплакалась. Со мной никто никогда так не разговаривал. Даже папа. Милая! Слово-то какое красивое! И голос у него мягкий, с легкой хрипотцой.
– Пожалуйста, поднимитесь на кресло, – громко сказал Айболит.
Я попыталась было положить ноги на поручни, но он одной рукой опустил мои колени вниз и покачал головой.
– Сейчас будет немного неприятно. Извините, – он поднял руку ладонью вверх и скорчил забавную гримасу: мол, давай, пошуми немного.
– Ой, доктор! Больно! – захныкала я.
Он удовлетворенно кивнул и поднял вверх большой палец.
– Ничего страшного. Не нужно краснеть и стесняться. Я ведь врач. Считайте, что меня здесь нет. Только… немного… вот так.. чтобы не подтекало. У вас платье красивое, боюсь, чтобы не запачкалось, – он положил руку себе на грудь и показал мне, чтобы я вздохнула.
Я честно задышала и застонала.
– Всё-все! Я закончил. Одевайтесь, пожалуйста. Средства гигиены в шкафчике. Вот здесь. Берите, что хотите
Он ободряюще улыбнулся и снова поднял вверх большой палец. Наклонился ко мне и прошептал:
– Оскара нам! Обоим!
Его волосы коснулись моего лица. Меня захлестнула острая волна благодарности. Никто никогда меня не спасал. Мне так хотелось, чтобы он сейчас наклонился еще ниже, обнял меня и закрыл от всего мира. Чтобы он, большой и сильный, заслонил собой солнце, звезды и небо. Чтобы только я и он, добрый доктор Айболит.
Я не удержалась, схватила его руку, поцеловала в запястье и прижалась щекой к его большой и крепкой ладони. Он растерялся и застыл, беспомощно глядя на меня.
– Спасибо, – прошептала я одними губами.
Он вздохнул, молча отвернулся, слегка отодвинул ширму и протиснулся в узкую щель, закрывая меня собой.
Оказавшись с той стороны, немедленно плотно задвинул проем в ширме и пошел к крану. Я услышала, как льется вода.
– Ну что? – громко спросил Амир.
– Выйдем в коридор, пока девушка одевается.
Айболит
– Ну не томи, доктор, – Амир нетерпеливо крутил в руках ключи от машины.
– Месячные, – кивнул Айболит. – Обильные и очень болезненные.
– Да как так-то? Отчего кран сорвало, э? – возмутился Амир.
– Оттого, что вы ее напугали. У нерожавших женщин вся эта система вообще очень нестабильная. Чуть переволновалась, малость устала – и всё, начались женские дни.
– Да чем я ее напугал-то? С первой женой таких проблем не было. Как легла, так и дала.
– Вы с первой женой сколько встречались до свадьбы?
– Ну полгода где-то. Ну как встречались? Сначала договорились о свадьбе, а потом в кино иногда ходили, в ресторан. Но не одни. При свидетелях. Большой компанией. А что?
– А то! Вас Марья видит в первый раз в жизни. Она по характеру робкая. А тут столько новостей и волнений. Ну вот и пришли "гости", когда не ждали. Так что пенять можете только на себя.
– Вот те раз и Гондурас! – Амир расстроенно хлопнул себя по бедрам. – Ну ладно. Спасибо тебе, Айболит. Буду знать, что она цаца и что с ней нужно, как с хрустальной вазой. Но вообще-то это ещё больше возбуждает, что она такая вся нежная, – он осклабился и подмигнул.
Айболит гадливо поморщился и сухо произнёс:
– Извините, у меня еще много дел, раз уж приехал на работу. Не смею больше задерживать.
Он подошел к лифту и нажал на кнопку. И в этот момент двери распахнулись и из лифта шагнула в коридор высокая, крупная блондинка. Она улыбнулась и обняла Айболита:
– Ну здравствуй, Ванечка!
– Дарья? Что ты здесь делаешь? – растерялся Айболит.
– Да вот жену родного братика привезла на обследование и рожать. Думала сначала позвонить. А вдруг койко-места не найдётся? Ты же у нас теперь медицинская звезда. А потом подумала: не отправишь же ты нас обратно. Если в твоей койке для меня места не нашлось, то хоть для жены брата отыщи койку в своей клинике, – она крепко поцеловала Айболита в губы.
– А ты всё такая же, – улыбнулся он. – Не сдаешься. И похорошела еще больше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Так для тебя стараюсь, – хмыкнула она. – Замуж-то из-за тебя так и не вышла. Все жду Ванечку своего. Пока дождусь, так ведь завяну вся. Поэтому превратилась в консерву. Консерва – она не портится.
Айболит рассмеялся и прижал ее к себе.
– Кстати, братик мой – начальник полиции всего Краснодарского края. Так что ты, Ваня, обращайся, если что.
– Непременно, если кого-то убью, прибегу за защитой. Ты мне лучше скажи, что с женой брата? Медкарта с собой?
– Естественно. Но ты сам сделай еще раз все анализы. Да и, – она понизила голос, – медкарта не понадобится, когда увидишь, – она подошла к грузовому лифту, двери которого начали медленно открываться.
Мощный крепыш, очень похожий на Дарью, выкатил из лифта кресло на колесиках, в котором сидела грузная, отекшая женщина. Она прижимала к себе сумку и тяжело дышала.
– Помогите, доктор! – прошептала она. – Они от меня все скрывают. Говорят, что все в порядке. А я знаю, что нет. Плохо мне! Очень плохо! – она заплакала.
– Ну что вы? – Айболит взял ее за руку, наклонился и улыбнулся. – Ваше самочувствие – это нормально. Природа-мать никаких правил беременности не прописала. Это очень индивидуально. Все будет хорошо. Вы здесь. Я здесь, с вами. И ничего плохого не может случиться. А вот хорошее точно. И очень скоро.
– Все беременные красивые такие. А я вся в пятнах и отекшая… – она залилась слезами.
– А ты у меня самая красивая! – крепыш присел на корточки и взял ее за руку. – Гляди, какой пончик! А я пончики люблю! Григорий, брат Дашки, – он протянул руку Айболиту.
Тот пожал крепкую, жилистую руку и снова обратился к женщине:
– Где вы видели идеально красивых беременных? В кино? В рекламе? Потому что в жизни такого не бывает!
Он вызвал медсестру.
– Положите в первый люкс, – распорядился Айболит.
– Это хорошая палата? – спросил Григорий. – А то нам самая лучшая нужна. За мной же не заржавеет. Ты же понимаешь, доктор.
– Лучше не бывает, – заверил его Айболит. – У меня там жены губернаторов рожают. Устроит такой вариант?
– Ну если губеров, тогда да, – кивнул Григорий.
Медсестра взялась было за поручень кресла, но Григорий решительно, но мягко отодвинул ее в сторону:
– Сам! Иди погуляй, девонька.
– Нет, самому нельзя. Есть правила, – попыталась возразить медсестра.
– Для меня правила не писаны. Правда, доктор? – подмигнул Григорий Айболиту.
– Нет, неправда, – строго покачал головой Иван. – Но довезти до палаты разрешаю.
– Ты, Гришка, не бузи. Тут тебе не ментовка твоя, – осадила брата Дарья. – Здесь доктор решает как, что и когда.
– Как скажешь, док, – улыбнулся Григорий и повез жену к лифту.
– Видел да, как она вся распухла? – тревожным шёпотом просила Дарья.
– Видел, – кивнул Айболит. – Преэклампсия?
– Она самая.
– Я так и подумал. Судя по отекам. Медкарту покажи.
Дарья протянула ему планшет. Айболит озабоченно листал результаты анализов. Повышение артериального давления, головная боль, дисфункция почек, сбой в работе сердца. Хорошо, что до нарушения работы печени и помутнения зрения дело пока не дошло.
– Сердце ее мне не нравится, – покачал головой Айболит. – Возможен отек легкого.
– Рентген легких не делали, думали, что здесь уже. Может, кесаря? – Дарья с надеждой посмотрела на него.
– Посмотрим, – покачал головой Айболит. – Общую анестезию не дам. Опасно. Максимум, регионарную. Да и та под большим вопросом. Пусть пока полежит пару дней. А там видно будет по результатам обследования. Раньше-то чего не привезли?
– Да лучше не спрашивай! – отмахнулась Дарья. – Она из этих, которые все природным путем. Насмотрелась Инстаграма, дурочка! Знаешь, там эта Зверева, что дома детей пуляет одного за другим, как хомячиха?
