– Мы отказываемся учиться у неё, – выступил Елин вперёд, наклонив упрямо лобастую белобрысую голову.
– Вы представляете только свой класс? – Вежливо поинтересовался директор, всё уже решив для себя.
– С пятого по седьмой! Всех, у кого она уроки ведёт!
– … сволочи неблагодарные, – выплёвывала слова оплывшая женщина под сорок, стоящая за воротами Школы, – я для них…
– Ирина Степановна, – с нотками скуки сказал один из носильщиков, нагруженный скарбом бывшей учительницы, – нас на час всего откомандировали! Вещи таскать, а не слушать вас!
Женщина развернулась, попытавшись ожечь его взглядом. Не подействовало, и явственно рыкнув, она направилась в сторону Сырского.
Глава 9
– Валер… дядь Жень… – здороваюсь с мужиками – благо, знаю почти всех. Коллеги отца по работе, соседи по микрорайону и садам, дальние родственники и отцы одноклассников.
– Давно не забегал, Сашок, – мелкий дядя Женя задерживает руку, заглядывая в глаза. Несмотря на росточек, мужик он жёсткий, крутой и очень дельный. Крутость не в кулаках… хотя говорят, умеет. Скорее – в характере и готовности иди до конца.
– Нарасхват он, будто сам не знаешь, – успокаивает того Мотыль, – так чё пришёл-то? Навестить или по делам?
– Совместить можно? – Улыбаюсь в ответ, очень уж встреча… привычная. Домашняя.
– Можно, можно…
– Навестить – это во-первых, – жестом фокусника вытаскиваю из вещмешка самогонки, – с Пашкой нагнали для Госпиталя, и Зинпална разрешила взять чуток.
– Ооо!
– С этого и надо было начинать!
– Сам-то будешь?
– Не… я и раньше не особо, а теперь и вовсе… не принимает душа.
– У нас всё примет, – ухмыляется Мотыль.
– А я продегустирую, – подал голос Пашка, – за компанию.
Сели в тенёчке под навесом, неподалёку от стоящих на возвышении станков.
– Не влетит?
– От кого? – удивляется дядя Женя, – а… Сачков у нас нет, а что перерыв не по графику, так мы этим не заморачиваемся. Рабочий день всё равно часов по двенадцать, кому как удобней, так и устраиваемся. Не на дядю для галочки работаем, на себя. Рыбку будешь?
– Спрашиваешь!
Вроде бы и не так далеко от посёлков река, но… много всего «Но». Для начала – крокодилы и всякие там… плезиозавры, обитающие по берегам в устрашающих количествах.
Чисто сухопутных хищников вокруг посёлков мы изрядно повывели – не только из-за безопасности, но и… сожрали банально. Гигантские хищные птицы – что-то вроде плотоядных страусов, оказались вполне себе вкусными. Только запашок специфический… ну его научились травами отбивать. Похоже на индейку, но чуть плотней и сочней.
С крокодилами и прочими водными и полуводными тварями сложней: на освободившееся место перекочёвывает новый хищник. Так что все экспедиции к реке – с серьёзной такой охраной.
– Вот что меня частично примиряет с Переносом, так это рыба, – сообщаю, чавкая. Почти все выловленные породы – осетровые. Говорят, чуть ли не древнейшие на планете… Так это или нет, не знаю, но рыба вкусная, костей в ней нет и… почему-то нет паразитов. Дядь Саша Кочергин проверяет чуть не каждую, но нет, и всё тут!
– Будем, – коротко доложился один из мужиков, опрокидывая стакан, – Х-ха! Хороша! Так что за дело, Саш?
– Оружие по руке, – откладываю рыбу в сторону, – сейчас пока вот.
По рукам пошёл широкий кинжал кавказского типа.
– Нормальный клинок, – одобрил дядя Женя, – не по руке?
– Угу. Точнее по руке – сам же делал… просто для здешних условий не годится, по большому счёту. Мне бы скорее что-нибудь такое… типа мачете. Чтоб лиану срубить, хищника не крупного или вот… от этой пакости, – показываю на пролетающую мимо стрекозу. Не самую крупную, сантиметров тридцати в длину. А кусают, заразы! Не то что до крови – до мяса, с мясом!
– Ага… – мужики начали переглядываться, роняя малоинформативные словечки и хмыканья.
Основательно подзаправившись, провели в арсенал.
– Здесь чисто образцы, – сообщил получивший свою долю выпивки и закуски местный смотритель, пожилой мужик, потерявший руку до локтя в схватке с вараном, – пройди погляди, что нравится. Ну и под руку сделаем.
Глаза разбегались… вот честно, ни в одном историческом музее такой коллекции не видел! Порядка сотни разновидностей только клинкового оружия – от большущих ножей наподобие мясницких, до двуручных мечей.
– Эти-то зачем? – Интересуюсь у служителя, показывая на пламенеющий двуручник.
– А… мы ж не знали, что тут водится, – пожал тот плечами, облизывая пальцы после жирной рыбы, – думали, может какие эльфо-гоблины как пойдут на нас войной! Ну и делали всё подряд, а потом примеривались, кому что удобней,
– Примерились?
– А… махнул тот рукой, – хрень! Если тут только динозавры бегают, то все эти алебарды на хрен не нужны – только копья, арбалеты, ну и тесаки – типа как мачете, от лиан и всякой мелочи. И огнестрел, куда без него. Но мы ж ничего не знаем! Может, тут типа греческих фаланг и римских легионов! Или кочевников с луками. На всех своё оружие потребуется. Так это… баловство.
– Саш… Саш! – Остановил меня Пашкин голос, – кончай к длинномерам приглядываться! Я понимаю, что ты мужиГ, но давай по руке себе выбирай! Иначе до ужина застрянем.
Очарование холодного оружия отпустило меня не без труда. Пятнадцать минут спустя я сделал наконец свой выбор.
– Уверен? – С сомнением поинтересовался Мотыль.
– Чё так?
– Да не… чудно просто. Дюссак это делается, как два пальца обосрать. Расковал арматурину на две трети в клинок, а треть загнул – типа рукоять и эфес заодно. Хотя Рудик говорил, что у немцев и чехов во времена Средневековья чуть не национальное оружие. Да и у нас многим понравилось, берут.
– Кто?
– Рудик… ну Рудольфович, Соколов.
– Эк вы его, – кручу шеей, по которой часто прилетало бамбуковой палкой от сэнсея.
– За глаза, – заулыбался Мотыль, – мужик сурьёзный, таких шуточек не понимает.
В кузне сделали замеры и тут же отковали, буквально через полчаса вручив клинок.
– С закалкой ебаться не стал, – пояснил кузнец Захарыч, древний как говно мамонта (семьдесят шесть годочков!), – обычное сталистое железо. Легко тупится, зато и точится на раз, да и остроту можно чуть не бритвенную сделать. Я так понял, тебе не лианы рубить, а просто на всякий случай?
– Правильно понял, Захарыч.
– Ну всё тогда, – хряпнувший самогона кузнец посчитал свою миссию выполненной и выпроводил нас из кузни.
– А ничего так в руке лежит, – примерился Пашка к тесаку, – легковато для меня, но удобно. Бюджетный такой, но вполне приличный вариант.
– Погодь, молодёжь! – Дядя Женя нагнал нас уже в воротах Завода, как всё чаще называют посёлок. Да и правда… это скорее Завод, при котором притулились люди, живущие едва ли не под станками.
Потихонечку Завод обрастает предместьями-хуторами – благо, после налаживания нефтехимии безопасность повысилась в разы. Есть горючка для двигателей, есть напалм, есть примитивные, но вполне эффективные (варанам хватает) пушки, стреляющие картечью и удлинёнными ядрами.
– Погодь! Барахло за вас я тащить буду!? Раз уж пришли, то давайте-ка, заберите заказ от Госпиталя!
– Маать! – простонал Павел, оценив груз, – да тут килограмм семьдесят!
Между Заводом и Госпиталем расстояние больше полутора километров. Раньше его мы преодолевали не меньше чем впятером, постоянно сторожась и хватаясь за копья. А сейчас и ничего… Заводские выселки, да хутора. Армяне вон нормально пристроились – аккурат между Заводом и Госпиталем свой хутор поставили, посредничать что-то пытаются. Вряд ли что выйдет, как по мне.
Правда, дорога всё равно грунтовая и вечно раскисшая, да и змеи… Проект нормальных дорог уже готов, по нашему климату это будут помосты, без вариантов! Благо, бамбука вокруг до хрена, строить из него легко, да и гниёт медленно.
