Он наблюдал так расслабленно и спокойно, как будто вообще никуда не спешил, и меня его взгляд не раздражал и не отвлекал, я бы всю ночь так проработала. Но работа кончилась, я внимательно осмотрела результат, подправила даже там, где это было не особенно нужно, вздохнула, сохранила и закрыла файл. Посмотрела на ВэВэ и сказала:
– Я всё.
Он уважительно приподнял брови:
– Здорово у тебя получается. Давно занимаешься дизайном?
– Здесь год с небольшим, до этого ещё в трёх фирмах, в одной год, ещё в двух по месяцу.
– А почему по месяцу? Не устроили?
Я молчала и смотрела на его руки, желание потрогать его было таким сильным, что я мысленно вопила себе в оба уха о том, что это очень плохая идея, но помогало слабо. Решила, что лучший способ не поддаваться соблазну – это находиться от него как можно дальше физически, а для этого надо разделаться со всем, что нас связывает. Собралась из последних сил, посмотрела куда-то в стол и сказала:
– Вы хотели о чём-то поговорить?
– Пойдём кофе попьём, – он встал, взял пакеты, один из строительного магазина, один из пекарни, и пошёл к двери с таким уверенным видом, как будто я не могла отказаться. Я приложила усилие для того, чтобы не пойти за ним, и ровно сказала:
– Я уже выпила сегодня две чашки, мне больше нельзя.
Он обернулся, посмотрел на меня с сомнением в моей адекватности и уровне интеллекта, медленно глубоко вдохнул, на секунду закрыв глаза, открыл и сказал, как туповатому ребёнку:
– Ну пойдём чай попьём.
– В чае тоже кофеин.
Его ответный взгляд выражал такую бездну осознания того, что перед ним безнадёжно тупой человек, что я сдерживала желание уйти только потому, что в своих фантазиях дралась с бомжами за очерёдность копания в мусорном контейнере.
"Был бы у меня миллион в кармане, я бы проползла под столом, чтобы не проходить мимо ВэВэ, и убежала. И даже за трудовой не пришла бы, попросила бы Юлю, она бы мне за ворота вынесла. Какую свободу дают деньги... Наверное. Вряд ли я узнаю точно."
ВэВэ стоял молча, пока я на него не посмотрела, не знаю, почему я это сделала, не могла больше выносить эту тишину. Он чуть улыбнулся и сказал:
– Просто иди за мной, – развернулся и пошёл. А я встала и просто пошла за ним.
"Вот тебе и миллион в кармане, Анечка. Не в миллионе дело."
Я шла по коридору и смотрела в спину ВэВэ, притормозила на повороте к выходу, понимая, что вот здесь самое время сбежать, и понимая, что не сделаю этого, даже за миллион. ВэВэ шёл по узкому коридору, а я шла за ним, как ищейка, по шлейфу запаха, который встречал меня на работе каждое утро.
"Воодушевляющий и свежий. Немного мятный. Немного с лимоном. Или это то, что он в пекарне купил, так пахнет?"
От мыслей о еде мой всегда спокойный желудок очнулся от вечной спячки и напомнил, что последней нормальной едой, которую он видел, был мамин суп вчера вечером, а потом были две чашки кофе, две конфеты и одна ангельская таблетка, это вся моя еда за день. Обычно я не была зависима от еды и легко переносила день на чае с конфетами, но сегодня что-то пошло не так, желудок поверил в себя, или просто уже дошёл до отчаяния, потому что ощущение пустоты в нём граничило с болью.
"Если я стану бомжом, я легко полезу за едой в мусорку, вообще без сомнений."
Когда ВэВэ открыл дверь кухни и включил там свет, я уже не помнила, почему вообще не хотела за ним идти, у меня было только две проблемы – я хотела потрогать его шею и съесть то, что у него в пакете, остальной мир мерк по сравнению с этими вещами. ВэВэ поставил пакеты на стол, набрал воды в чайник, включил его, посмотрел на меня и сказал, садясь за стол:
– Сделай мне кофе.
Прозвучало так легко и естественно, как будто ему вообще никогда в жизни не приходилось сталкиваться с тем, что кто-то не выполняет его приказы мгновенно.
"Командир нашёлся."
Я выполняла все просьбы всех своих коллег, всегда и без проблем, но этому конкретному мне впервые в жизни захотелось показать какую-нибудь неприличную фигуру из пальцев. Я села напротив него и сказала:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это не входит в обязанности дизайнера.
Он коротко улыбнулся, как будто его повеселила моя попытка что-то из себя строить, я отвернулась, он встал и примирительным тоном сказал:
– Ладно, воды попью. И тебе налью, мне не сложно.
У меня тут же пересохло во рту, я вспомнила о том, что хотела налить себе воды ещё час назад, но почему-то забыла об этом. Он поставил передо мной чашку воды, перед собой поставил такую же, я прочитала надпись на чашке: "VVV".
"Его инициалы. Его фирма, его вообще всё вокруг. Кем я себя возомнила..."
– Ты готова меня слушать?
Я кивнула, взяла чашку, но пить не стала, хотя очень хотелось. ВэВэ подождал, пока я на него посмотрю, и очень серьёзно и убедительно сказал:
– Извини, что не отнёсся серьёзно к твоим словам про Юлю. Я должен был хотя бы проверить.
Я замерла в шоке – передо мной никто никогда не извинялся, вообще ни разу в жизни, я слышала эти слова впервые, и они меня оглушили так, как будто подо мной пол провалился. В моей семье извинялась постоянно только я, от Антоши этого никогда не требовали, от Карины требовали, но она посылала всех требователей к чёрту. Родители не извинялись никогда, я вообще не помнила ситуации, когда кто-то из них признавал свою ошибку, они готовы были до хрипоты спорить, врать и называть чёрное белым, но признать ошибку не могли, как будто это было в принципе невозможно. А ВэВэ взял и сделал это, так легко, как будто мы в фильме каком-то.
"Новая грань зазеркалья. Ничего себе."
Первый шок схлынул, я начала лихорадочно думать, как теперь жить с этим всем, у меня не было ни единой идеи. Я не знала, как на это надо отвечать, как себя теперь вести, просто сидела и хлопала глазами, в такой растерянности, как будто вышла из дома, а там другая планета.
"Этого не может быть. Это точно не может быть просто так. Наверное, есть причина."
И тут до меня дошло, какая может быть причина, стало так страшно, что накатила тошнота от ужаса и предчувствия ещё большего ужаса. Я прошептала:
– Что с Юлей?
ВэВэ посмотрел на меня и успокаивающе улыбнулся:
– Да жива она, расслабься. Я не в курсе, что с ней конкретно, с ней Миша поехал, а он ей не родственник, врачи ему ничего не говорят. Сама она тоже не горит желанием хвастаться. Ей сделали стандартные какие-то уколы, обезболивающие и что-то общего действия, что всем делают, ей резко полегчало и она начала бодро домой собираться, Миша еле уговорил до утра в больнице побыть. Что-то женское, судя по всему, там весь пол в кровище, я полчаса отмывал. Сейчас пойду замок менять, его сломали, когда дверь выбивали. А ты поешь и иди домой, поздно уже, – он посмотрел на часы и добавил: – Или, если хочешь, подожди, я сделаю замок и отвезу тебя. Это минут двадцать займёт.
– Мне ещё надо поработать.
Он посмотрел на меня с сомнением в моей адекватности, показал часы:
– Куда ещё работать? Половина одиннадцатого!
– Меня Юля просила, – я опустила глаза, он мрачно вздохнул и сказал:
– Я Юле сказал до понедельника тут не появляться, так что у неё изменились планы. Я сам займусь её списком задач, как только закончу с замком. Если ты испытываешь непреодолимое желание мне помочь, можешь сделать мне кофе.
– Хорошо, – я встала и пошла к кофеварке, ВэВэ добавил:
– Не сейчас, после того, как сделаю замок.
– Хорошо, – я развернулась кругом и села обратно на своё место. ВэВэ посмотрел на меня со странным выражением на лице, как будто я творила какой-то бред, но его это больше веселило, чем раздражало, встал и пошёл к выходу, по пути захватив свой пакет из строительного, а потом чуть тронув моё плечо. Я замерла от прокатившейся по коже волны, подняла глаза, ВэВэ улыбнулся и указал мне глазами на коробку из пекарни:
