как стервозный сорванец,
С людей срывает кепки, шапки, шляпы.
Дуй ветер, дуй, скорее дуй туда,
Где женщина, роняя злые слезы,
Одна, в бреду, проходит, как вода,
Прозрачная, как явь метаморфозы.
Я бред и мрак поставлю на весы:
Всё взвешено давно, как ни старались.
Рожденный под созвездием Весы,
Я повторяю: „Мене, текел, фарес…“[1]
Перед рассветом
(читая Пушкина)
…Напоминают мне оне…
А.Пушкин
…В распахнутом, как степь, окне
Я вижу облаков картины.
Напоминают мне оне
Газонов дивные куртины,
Где клумбы выстроились в ряд —
Над ними прошлое витает,
И тени тихо говорят:
– Увы, мой друг…
– Уже светает…
– Простимся…
– Под покровом тьмы
Мы вновь увидимся…
– До встречи?
– А помните, любили мы
Друг друга?
– Это были встречи,
Пусть мимолетны, но легки,
Полны огня, любви и страсти…
– Мы так близки…
– Мы далеки…
…И накрывает мир ненастье,
И затихает шепот трав,
И тени тают, как прощанье;
Кто виноват из них, кто прав,
И кто нарушил обещанье?
Но всё сметают, как во сне,
Дождя холодные лавины.
Напоминают мне оне
Судьбу мою до половины,
А после – штиль, сплошная тишь,
Печаль, покорность, прозябанье,
За ними – грустное признанье.
Но я прощу.
И ты простишь.
«Эти горящие, как пламя, восторженные глаза…»
Эти горящие, как пламя, восторженные глаза,
Эта душа, распахнутая, как окно в бурю,
Это повесть, которую рассказать нельзя,
Это печаль, о которой я так балагурю —
Все это со мной, если я пьян от любви,
Все это со мной, если я ныряю в пространство,
Про себя повторяя, что любовь невозможно спасти на крови,
И тишина окружает меня своим постоянством…
Постоянство губ сладких, как липовый мед,
Постоянство глаз, глубоких, как река ночная,
Постоянство речи куда-то опять зовет,
И куда зовет? И зачем зовет? Я не знаю…
Только мир размыт и разорван при мутной луне,
Только катится небо обручем надо мною.
И звенит струна. И, подвластный этой струне,
Я, наверное, сам становлюсь звенящей струною…
Мотив разлуки
…Телефонную трубку сжимает рука,
Барабанят в висок перебивы гудка,
Словно «занято-занято» нудно твердя…
…А в окне запятые и точки дождя,
А в окно – пересвист непогоды и дня.
„…Ты не любишь меня, ты не любишь меня!“ —
Этот голос, умолкнув, сорвался в гудки.
Это голос любимой.
Любви вопреки,
Мы сорвались в гудки, в запятые дождя,
В номера телефонов.
В себя уходя,
Друг от друга, хотя друг без друга невмочь,
Мы безжалостно гоним сомнения прочь,
И твердим, сговорясь: „Ты прощенья не жди!“…
…О прощении просят тоскливо дожди,
О прощении ветер шумит за окном —
Он сгоняет листву в нарастающий ком,
Словно фразы прощенья сцепляются враз,
Золотые слова повторяемых фраз.
И покатится ком, и укатится он
К тем, кто может прощать,
К тем, кто будет прощен…
Не пришла
…И все-таки не пришла.
А попросту – обманула.
А лучше бы так взглянула,
когда назначала час
и место свиданья,
что
всё стало бы сразу ясно,
всё стало понятно…
Но все ж
глядела ты просто и ясно,
а оказалось – ложь.
Не слишком ли много лжи
скопилось в сердцах и душах?
И нам ее не изъять,
не вытравить, не избыть.
Спасите наши сердца,
спасите чувства и души:
мы так научились лгать,
что разучились любить…
Утро. Простые строки
1
Спасибо за то, что меня наказала,
Казнила забвеньем, бесстрастьем своим.
А после, задумавшись, наказала:
„Запомни, отныне ты мной не любим.
Надолго? Не знаю. А может, настолько,
Пока душа не оттает чуть-чуть.
И пусть горьковата эта настойка,
Ты выпить ее все равно не забудь.
Сполна исцеления горечь отведав,
Плати за случайно полученный пай.
Не будет, не жди готовых ответов.
Довольно с тебя. Я устала. Ступай…“
И, вот, я остался один, пребывая
В каком-то неведеньи и забытьи.
И волны тоски, всё сильней прибывая,
Меня заключили в объятья свои.
2
…Соленый привкус на губах…
Любимая!
Двенадцать раз
Часы пробили на стене.
Мы были счастливы,
Зане
Веселый ангел в тишине
Парил над нами в небесах.
Пора полуночных обид.
Объявлен
Ревности обет,
Объявлен счет взаимных слез.
Мы были счастливы?
Курьез,
Клубок сомнений и угроз,
Угрюмый дом, разбитый быт.
…Замах, удар и свист хлыста,
И резь в глазах,
И жар стыда,
И шар оконного огня.
– Прости меня…
– Прости меня…
Никогда
…Что-то нежное,
что-то
невообразимо
печальное,
что-то
эротически-религиозное,
что-то
легкое,
мимолетное,
неуловимое…
Семь поцелуев
любимая!
Семь направлений,
что Создателем
вмиг
установлены;
мир, сотворенный
за семь неразгаданных дней.
Мы далеки друг от друга —
мы страстью
помолвлены.
Я никогда не буду твоим —
и ты не будешь моей…
Зимняя сказка
…Я смотрю поверх летейских вод,
