— Извольте слушаться мисс, чтобы ей не приходилось повторять дважды. Не забывайте, за нарушения будете нести коллективную ответственность.
Она повернулась к Лизе, лицо оставалось приветливым, но без улыбки.
— Я вернусь к шести вечера, увидимся. По вашему резюме, не сомневаюсь, что прекрасно справитесь.
Брюнетка быстро пошла к стоявшему в стороне у клумбы автомобилю, но вдруг обернулась.
— Устраивает оплата, которую я назвала вашему брату?
— Вполне, благодарю вас, мадам.
— Я рада.
Лизе хватило одного взгляда на автомобиль — двухместный, легкий и низко посаженный, багажник очень малообъемный, а под сиденьем едва спрячется кошка.
Утро у капитана выдалось хлопотливым.
Минувшая вечерняя непогода, противная для нормальных людей, совсем иначе воспринималась преступниками: угонщики, любители вырвать сумочку и прочие разнокалиберные подонки выполнили двойную норму. Впрочем, радовало, что полиция сумела ответить достойно — «улов» годился для победного рапорта. Но кто-то в следственных кабинетах упирался, врал или выторговывал максимум послаблений за то, что сдаст приятелей, и несколько адвокатов уже досаждали, мешая работать. Капитану приходилось заниматься сразу несколькими делами, ко времени ланча он раз десять произнес «подождите», а на ланч отправился с опозданием. Однако без всякой усталости, даже наоборот, от уверенной профессиональной работы и хороших результатов психика не потеряла, а набрала энергию, катившись по своей колее.
До входа в кафе.
Ступив внутрь, капитан вдруг вспомнил про доставленное из архива медицинское заключение о смерти Джино, и от этого вспомнил сразу обо всем остальном — не по отдельности, а как о целом — темном внутри себя и неприятно живом. Еще он почувствовал, что не очень хочется есть.
Капитан невнимательно сделал заказ — так что официанту пришлось переспрашивать, потом рассеянно поводил взглядом по сторонам, и в поле зрения попал лейтенант, возглавлявший отдел по борьбе с наркотиками.
Тот, в ответ на приглашающий жест начальника, быстро подошел и подсел.
— Слушай, у тебя есть что-нибудь на хозяйку ночного заведения… — он заглянул в бумажку и назвал имя.
Лейтенант отрицательно мотнул головой:
— Официально привлечь не можем. Да и не в ее силах прекратить там мелкую торговлю наркотиками.
— Я про другое. Пугнуть надо, чтобы язык развязала. Помоги инспектору из «убойного», он расскажет, в чем дело.
— Ах это… это организуем.
Лейтенант вдруг подсыпал на рану соль:
— Странно все-таки, сэр, что эти мерзавцы держат так низко цены. Может быть, кроме Майами появился какой-то еще канал?
Даже надежному сотруднику не хотелось говорить о многозначительном обещании из Майами, и Дункан не стал, но пришла в голову здравая мысль: Лиза делала закупки в городских центральных частях — соваться на окраины капитан ей сам запретил, а что если там торговля действительно идет из других партий?
Прикинули и решили поэтому провести прямо сегодня вечером на задах города пару облав.
После ланча, когда оперативно-следственной суеты стало меньше, образовалось время познакомиться с заключением о смерти Джино.
Раскрыв папку с некоторым для себя принуждением, Дункан увидел на внутренней стороне конверт, откуда торчали уголки фотографий, но отвлекаться на это не стал — нужно было преодолеть возникшую неприязнь к чтению.
Кратко, с одинаковым результатом характеризовалось состояние внутренних органов тридцатипятилетнего мужчины… «не обнаружено», «не замечено»… человек был абсолютно здоров, даже без признаков легких расстройств, вроде гастрита.
Дальше пошла главная часть заключения — о непосредственной причине смерти.
Тоже короткая, всего две страницы.
Выяснилось быстро, однако, что изложение трудное.
И уже на середине капитан понял, без консультации не обойтись — кое о чем можно догадываться, но некоторые фразы вообще не берутся по смыслу.
Тем не менее, напрягшись, он внимательно дочитал, чтобы правильно организовать вопросы.
Некорректно было выдергивать по такому давнему делу какого-нибудь медэксперта сюда, в полицейское управление, приличнее самому подъехать на их рабочее место — в морг.
Вспомнив про фотографии, Дункан вытянул их из конверта, чувствуя ощупью, что снимков около дюжины, и начал рассматривать по одному.
На первом полицейский фотограф запечатлел общий вид лабораторного помещения и голого человека в углу на медицинской кушетке, к которому от высоких штативов шло десятка два проводков самого разного цвета.
Второй снимок приблизил кушетку с человеком: сложение спортивное, проводки крепятся к разным частям тела небольшими черненькими присосками.
Еще ближе. Видна хорошо голова, выражение лица напряженное, с полуоткрытым ртом, однако без искажений от боли. И словно смерть застала его на глубоком вдохе. Проводки у висков, лба и два еще уходят на затылок под голову.
Затем пошли снимки фрагментов тела: грудная клетка, живот, руки, ноги…
На щиколотках почему-то особенно много контактных креплений.
А на последнем фото обнаружился полагавшийся для сравнения портрет живого Джино, видимо, изъятый при домашнем обыске.
Эффектный полупрофиль с ласковым взглядом на мир.
Красивый малый.
И ухаживал за Ромми Ванлейн.
Вернее, тогда она еще не была Ванлейн.
В общих чертах со своими подопечными Лиза разобралась уже к середине дня.
Прежде всего — они вполне дисциплинированны.
А по тому, как утром к ним обратилась миссис Ванлейн, ясно, что внимание этому здесь уделяли достаточное.
Близнецы — Герда и Алекс — непохожая пара, так называемые «разнояичные» близнецы, таких, кажется, по статистике не больше десяти процентов. Девочка светленькая, совсем без маминых черт — наверное, тут гены отца, а мальчик как раз похож на мать, и волосы у него темнее.
Еще один мальчик, Эдди, это у которого мама во Франции, немножко хлюпик и, судя по тому как он говорит — быстро, иногда чуть захлебываясь, — мальчик нервичен. А вот темнокожий Уильям — сын Марты — покрупнее прочих, спокойный и молчаливый.
Герда, как и положено девочкам в этом возрасте, ростом и физически почти не уступает мальчишкам. А по характеру, очень похоже, вообще не любит никому уступать.
Эдди и Уильям идут ей по мелочам навстречу, но родной брат не слишком к этому склонен, и в первой половине дня у них были две легкие стычки.
В целом наблюдается общее равенство — хозяйские дети не имеют никаких преимуществ и, кажется, не пытаются себе их присвоить.
— Не очень оторвал от дела?
— Присаживайтесь, капитан. Люди, с которыми я работаю, уже никуда не спешат.
Человек в светло-зеленом халате тоже сел, взял протянутую ему папку и пробежал вынесенный на обложку титул.
— Помню. Хотя данную экспертизу я сам не проводил, но помню, что случай был крайне неординарный. Потерпите несколько минут, я прочитаю и освежу память.
Для специалиста текст, естественно, не представлял сложности, поэтому ждать пришлось очень недолго.
— Что же именно мне объяснить, капитан?
— Там, если не ошибаюсь, электрофизиологические термины, этим заключение очень отличается от обычных, — Дункан вынул листок бумаги. — Есть вопросы по отдельным местам.
— Или лучше я перескажу все своими словами?
— Превосходная идея, док.
— Ну-с, вы правы относительно электрофизиологических терминов… — он приостановился. — Помнится, труп обнаружили в клинической лаборатории под клеммами с проводами?
— Верно.
— Да. Но что именно это были за токи, осталось полной загадкой. Токи слабого действия, так как в контактных местах отсутствовали ожоги. Впрочем, термин «слабые» не надо понимать в умаляющем смысле, все биологические токи и электрополя — слабые, однако они руководят мощнейшими органическими процессами.
Дункан вспомнил, во вчерашних новостях показывали соревнования, где маленькая китаянка толкнула немыслимый вес много за сто.
Человек напротив снисходительно улыбнулся:
— Китайцы, конечно, интересные существа, но есть более крупный животный мир — слоны, киты… Обратите внимание не только на мышечную силу, но и на другие возможности. Кашалот, например, погружается на глубину в полторы мили, глубину, на которой деформируется корпус подводной лодки, — и ведет там охоту. А есть значительно более глубоководные жители, чьи биологические ткани функционируют при, казалось бы, фантастических давлениях.
— Наука не знает почему?
— Вообще-то знает, — собеседник вдруг ухмыльнулся и уточнил: — Кое что знает, а кое о чем договаривается внутри себя, что об этом знает. Но если коротко говорить, существуют различные генетически записанные программы развития вещества.
