Кошкина трагедия плохо монтировалась со всем остальным, даже наоборот, появилось легкое возмущение тем, что бестолковый зверек нарушил последовательность человеческих действий — находившиеся у инспектора материалы были очень нужны. Плюс к этому, утро вышло спокойным из- за отсутствия серьезных событий ночью, и возникла бездельная пустота.
Дункан поискал в голове мелочи, на которые сейчас освобождалось время, но ничего не нашел.
Ну и как тут бросишь курить?
А ведь он обещал себе сегодня не курить до ланча.
Зажигалка осталась дома, капитан было направился с сигаретой во рту в коридор, однако пришлось вернуться — включилась закрытая служебная линия.
В трубке прозвучал радостный голос:
— Привет из Майами! Слушай, приезжай, покупаешься!
— А работа?
— В ближайшее время ее у тебя поубавится.
— С чего бы?
— А с того, что мы взяли груз почти в тонну. Помнишь, я тебе намекал?
Капитан шумно выдохнул — это был отменный подарок.
— Поздравляю! Ну, молодцы!
— Еще не все. Взяли семнадцать человек, среди них есть курьеры по твоему направлению.
Дункан еще раз поздравил, а приятель на том конце извинился за краткость — у них сейчас самое время допросов.
Капитан от приподнятого настроения отложил сигарету и отправился прогуляться в отдел по наркотикам, чтоб там обрадовать.
Лиза по пути бросила взгляд на многоцветную клумбу, а еще через десять шагов увидела высыпавших на крыльцо детей и миссис Ванлейн, уже садившуюся в машину, — они только помахали друг другу.
В небе среди облаков было много синих прогалин, а в воздухе — детских голосов, тонких и переливчатых, которым очень хотелось одновременно и проводить, и встретить. Скоро все четверо, слегка толкаясь, стояли перед ней, и каждый что-то спрашивал или пытался сказать.
— Стоп-стоп! Сейчас вы узнаете, какая у нас сегодня программа, — Лиза обратила внимание, что нет еще одного персонажа. — А где пес?
Голоса загалдели, смешавшись в неразбериху, вышедшая поздороваться Марта, пытаясь изобразить суровость, громко велела всем замолчать.
— Утром они просто несносные. И лезут к собаке, а та обижается.
Она обратилась к компании:
— Сколько раз говорила я вам, проказники, что это взрослая собака, ей неприятны ваши хулиганские шуточки.
И снова повернулась к Лизе:
— Вы строже с ними, они меры не знают.
Высокая утренняя моторика — обычное явление у детей, и ей лучше дать естественный ход.
— Сейчас мы пойдем на луг и будем учиться тройному прыжку в длину. Значит, пса не берем?
Спортивный план был горячо одобрен, а по дороге она узнала и про ротвейлера:
— Он умный!
— Он хитрый и любит подсматривать!
— Почему он взрослый, если ему, как и нам, только скоро восемь?!
Лиза объяснила про собачий возраст, стала рассказывать про других животных, тех, что мало живут, и тех, которые живут дольше людей…
В результате перед прыжками состоялась краткая и полезная лекция по биологии.
— Сколько у них обычно от больших партий распределялось к нам?
Лейтенант ответил не раздумывая:
— Около двадцати процентов.
— То есть в фунтах от тонны…
— Как минимум шестьсот фунтов, сэр. И вы говорите, арестовали работавших по нашему направлению курьеров?
— Да. Через несколько дней, после допросов, они нам пришлют подробный отчет.
— Здорово, сэр, в ближайшие месяцы у негодяев будет туго с товаром, я отпущу двух ребят в отпуск? Да и сам отправлюсь перед Рождеством. Не возражаете?
— Валяй. А вчера с хозяйкой ночного клуба как поработали?
— Инспектор вам не рассказывал?
— Приходит в себя от переживаний, сегодня утром их кошку раздавила машина.
— Он говорил, у него сиамская кошка.
— Значит, сиамскую.
— Ай, как нехорошо, бедные дети!
Капитан собирался сказать, что сам инспектор ведь не ребенок и занимается гибелью людей, а не кошек и сусликов, как в открывшуюся дверь всунулась голова потерпевшего.
— Вы здесь, сэр? А я ищу.
— Если будете внимательно заниматься музыкой, а потом аккуратно читать и писать, мы не только перед обедом поиграем в футбол, но и вечером перед ужином в прятки.
Как же немного надо в этом возрасте…
Однако после «ура» и подпрыгиваний встал серьезный вопрос:
— Лиза, а кто будет водить?
— Я.
— Сэр, что за радости у вас с наркоотделом, если не секрет?
— Не секрет. Этой ночью в Майами удачно провели крупную операцию, товара взяли на тонну.
Инспектор издал звук, как при забитой шайбе.
Они вошли в кабинет.
— Садись, рассказывай.
— Сами понимаете, сэр, состязаться с Майами мне еще рано, — в инспекторе наконец обозначилась живость, — но кое-что сделано.
— Выкладывай.
— Ребята из наркоотдела прямо у входа взяли одного торговца и двух внутри. Приходим в кабинет к этой дамочке, наш оперативник обращается к ней по-свойски: «У тебя, старая, здесь торгуют». Она к нему тоже: «Ты в сортире ушибся, что сделал такое открытие?» В общем, минут пять ушло на обмен любезностями, и надо сказать, дама выглядела остроумнее. Но шутки шутками, а давление она поняла и про сестру рассказала.
— Сестру?
— У них с этой гувернанткой папы разные, а мама одна.
— Понятно.
— И совсем не то, что мы думали — сестрица у нее чистый ангел, спать согласна только с мужем и готовится к этому уже десять лет. А Ванлейн обратился к бывшей любовнице совсем по другой причине — хотел, чтобы сестра отслеживала его супругу.
— И что та выследила?
— Говорит — не знает. Сеструха ничего особенного не рассказывала, вероятно, и не было ничего.
— А где сейчас эта шпионка?
— Отсыпается, наверное. Работает теперь там в клубе ночным администратором.
— Тащи-ка ее сюда.
— Прямо так, из постели?
— Нет, дай одеться. А сперва принеси мне дело Ванлейна.
Капитан еще раз с удовольствием подумал об операции, которая пресекла поставку большого груза и нарушила хорошо отлаженный наркотранзит. Не поторгуешь уже по низким ценам, провоцируя новичков.
Инспектор заскочил уже в плаще, положил перед ним на стол худенькую папку и скрылся.
Дункан пока не рассматривал следственные фотографии с трупом на асфальте перед парадным крыльцом, потому что не было нужды.
Вот теперь она появилась.
Им очень понравилось, когда Лиза сыграла несколько веселых пьесок. Но правильно говорит Марта, эта публика не знает меры — каждый раз начинались вопли: «Еще-еще!» Пока она не сказала: «Нет, не еще!» и показала простенькую мелодию для одной руки из пяти нот.
Первым запомнил и воспроизвел Уильям, затем остальные. И с удовольствием играли потом синхронно парами — один ребенок в басах, другой в верхних нотах. И тут же она научила их упражнению для разработки левой руки, приказав ровно пять минут поупражняться каждому вечером после ужина.
Когда они беседовали с миссис Ванлейн, та сообщила — у нее нет цели подвергать детей изнурительным музыкальным занятиям, ее вот мучили в детстве шесть лет, а теперь она не прикасается к фортепьяно, хотя очень любит классику слушать. Достаточно, чтобы дети получили элементарную грамоту и ощутили музыкальную привлекательность. Лизе понравился этот разумный подход.
Пес тоже заинтересовался музыкой, когда Лиза играла легкие пьесы. Возник из глубин дома и уселся в углу.
Из нескольких фотографий крупного плана он выбрал одну, где в объектив попала верхняя часть лежавшего на боку тела. Лицо в полупрофиль с зажмуренными глазами, правая рука на асфальте за головой, с кистью, ушедшей за рамки кадра. Но капитан всматривался в другое: кисть левой руки, два раскрывшихся пальца — средний и указательный, рядом, почти впритык, окурок сигары.
Сигара прогорела до небольшого остатка, который, тем не менее, отлично запечатлелся. Этот маленький кусочек из свернутых табачных листьев рассказал сейчас кое о чем.
Капитан сложил все прочие снимки назад в папку, а этот, открыв ящик стола, засунул в конверт, где уже находилась фотография Джино.
Трудно пережить второе рождение, мир мгновеньями раскрывается, как бутон, а страх охватывает оттого, что чудо может прерваться.
Инспектор обернулся менее чем за час.
Пропуская в кабинет вперед себя даму, он с порога сообщил, что гостья готова любезно рассказать обо всем, а молодая женщина, еще не успев сесть, подтвердила:
— Боюсь только, что ничего важного, сэр. На первой встрече я промолчала, видите ли…
Она замялась, и капитан сразу пришел на помощь:
— Не хотели говорить про чужие семейные дела и выставляться участником этой истории.
— Так, сэр.
— Не беспокойтесь, мы нормальные люди.
