не на шутку разозлилась: пока в людских поселениях голодают в неурожайные годы, столы драконов ломятся от пищи, которую они до конца не доедают. До отъезда случайно подслушала разговор Калмыковых с Матильдой о проблемах села в наших краях, где жители просили о помощи, которую драконы так и не оказали.
— Сударыня, с вами все в порядке? — едва слышно спросил Аркадий Тур.
— Благодарю, все хорошо, я просто задумалась.
Интересно, какие чувства отразились на моем лице?
— Попробуйте оленину, она превосходна, — невозмутимо посоветовал Александр.
Допустим, подбрасывать вверх тарелки, и ссориться из-за привычки жить на широкую ногу — не самая лучшая тактика, раз мне предстоит здесь прожить некоторое время. Матильда отлично обучила меня, так что я быстро справилась с гневом, изобразила безупречную улыбку, и последовала совету Верстанина. Да, оленина была приготовлена знатно, как и все на столе. Тут явно умеют наслаждаться жизнью. В пансионе, где я выросла, никогда не подавали таких роскошных яств, но обращаться со столовыми приборами я умела, так что никто не смог бы обвинить меня в невежестве. А ведь смотрели, наблюдали, подмечали.
Насытилась я быстро, разговоры особо не интересовали, ничего отсюда интересного не было видно, так что впервые мне захотелось поучаствовать в танцах, чтобы разнообразить вечер. Удивительно, как быстро во мне вскипел азарт! Еще недавно я не собиралась танцевать, а сейчас все мое существо стремилось туда, где я смогу хоть немного приблизиться к Матвею!
Между нами устанавливалась мучительная связь, которая не должна была появиться, но я впервые в жизни ощутила это влечение, и пока не могла ничего с ним поделать. Вот и сейчас я пыталась угадать, где он сидит, с кем ведет беседу, кого позовет на первый танец, хотя меня это ни в коей мере не касалось.
* * *
Ужин продлился довольно долго, настолько, что под конец я захотела встать из-за стола, и под ошалевшими взглядами уйти к себе в комнату. Верх неприличия, как сказала бы Матильда. По крайней мере, не я одна желала как можно скорее переместиться отсюда: девушки с плохо скрываемой радостью плавно вставали со своих мест, стреляли глазками по сторонам, предвкушая предстоящие танцы. Вопреки ожиданиям, я не стану неудачницей в первый же вечер, у меня ведь есть два приглашения!
Служанки Тобольской опять возникли с диадемой, бережно водрузили ее на мою голову, и так и осталось неясным, за что они больше переживали: за драгоценность или все же голову?
— Вы выглядите превосходно, сударыня, — тихо произнесли рядом, и я обнаружила, что пока я любовалась собой в зеркале, ко мне бесшумно подошла владелица диадемы.
— Госпожа Тобольская, рада вас видеть! — истинная правда, между прочим. — Благодарю вас за добрые слова, и возможность надеть «Звездопад».
— Вам она идет, сударыня, и не нужно больше слов благодарности, и я с первого раза их приняла.
Краем глаза заметила, что украла всеобщее внимание у других девушек: вместо того, чтобы любоваться родовитыми драконицами, присутствующие жадно следили за мной и Катериной Тобольской.
— Да, вы сумели привлечь внимание, и это повлечет многие проблемы, особенно со стороны ваших сверстниц. Но, с другой стороны, теперь никто из попечительского совета или родителей юных учеников не сможет причинить вам вред, ибо вы под защитой нашей фамилии.
Не хотелось говорить об этом здесь, но вопрос против воли сорвался с моих губ:
— Но почему? Почему вы защитили меня своим именем?
Не может же все дело быть только в ее вражде с госпожой Ламбер или просьбе Матвея! Даже если я понравилась парню, его сестра должна была воспротивиться такому выбору, а не поощрять.
Катерина помедлила с ответом, что насторожило меня.
— Простите за прямоту, госпожа Тобольская, но вы настолько щедро одарили меня своей помощью, что это резко контрастирует с нелюбезностью других драконов в Академии.
— Понимаю, и мне тяжело подобрать правильные слова, — она грустно улыбнулась. — Наш мир жесток, и не только по отношению к людям, не нужно идеализировать драконов. Однако среди всей этой беспощадности, холода и строгих правил мне нравится сеять любовь, доброту, понимание; смотреть, как они всходят, растут, расцветают. Надеюсь, настанет день, когда я смогу более ясно изъясняться, но пока прошу поверить, все это — от чистого сердца!
Смутные чувства зашевелились внутри, будто утренний сон, который изо всех сил пытаешься запомнить, но который ускользает, растворяясь в пробуждающемся сознании.
Вместо ответа, я сделала изящный книксен, она ответила кивком, и мы разошлись. Хорошо, что Александр был неподалеку, и мы вдвоем отправились в бальный зал. Гости без устали фланировали по залу, выставляя на показ свои наряды и драгоценности, завлекая дам и кавалеров, собирая слухи и сплетни.
Но вот и этим бессмысленным занятиям пришел конец: под гром аплодисментов по лестнице спустился попечительский совет во главе с только что прибывшим Крутороговым. Он взял слово, и получше Дартмура поздравил с новым учебным годом, нашел подходящие слова для новичков, и его светлая энергия благотворно подействовала на присутствующих, так как драконы расцветали уже искренними улыбками, а не просто вежливым изгибом губ.
— А теперь настало время для наиболее любимой для большинства части нашего праздника, — заговорщицким тоном подвел он итог. — Да начнется бал!
Без хаоса, но с величайшей готовностью, танцующие и наблюдающие заняли положенные места. Круторогов подал попечителям пример, пригласив Тобольскую. Девон Дартмур проводил их цепким взглядом, и решительным шагом направился к красивой драконице в красном платье. Илья и Аркадий тоже успели найти пару, Никодима же я не увидела. Мы с Верстаниным заняли положенное место, но я все равно украдкой бросала взгляды в толпу, надеясь найти среди них Матвея. Увы, его нигде не было. Наверное, он пригласил кого-то, и теперь среди танцующих, просто я его не вижу.
Глупо было ревновать, недозволенно, но мне все равно не хотелось, чтобы он танцевал с кем-то, кроме меня.
Тем временем заиграла музыка, и мы начали сложную церемонию, именуемую танцами. Матильда учила меня танцевать, но в пансионе не с кем было упражняться, разве что с другими девочками. Здесь же все было устроено обстоятельно, так как танцы считались одним из благороднейших развлечений достойной публики. Александр проявил себя идеальным партнером, и танцевать с ним было одно удовольствие. Единственное, что беспокоило — это вес диадемы, но ради триумфа я была готова терпеть неудобство.
Спустя полчаса танец закончился, и мы громко зааплодировали друг другу, сопровождаемые хлопками зрителей. Верстанин галантно поклонился, сопроводил к столу с напитками, после чего откланялся, и пропал в толпе. Мне стало немного некомфортно остаться одной, но уже спустя
