Правильнее было бы не пугать Сестрицу раньше времени. Но в этот день я, похоже, все делала неправильно.
— У тебя одна сестра в этом городе? Может, все же речь идет о какой-нибудь другой, — с надеждой поинтересовалась Настасья, изучив записку, — Жаль. Предъявлю маме претензии.
Всё это Настасья говорила уже на бегу. Совершенно не представляя, что буду делать с пойманным почтальоном, я все же кинулась на его поиски. В вышеописанном подъезде царил сквозняк. Дуло откуда-то из подвала. Непроизвольно, я сделала несколько шагов по подвальной лестнице.
— Не ходи туда! — вдруг воскликнула Сестрица и уцепилась обеими руками за мой плащ, — Там жутко!
Я и сама чувствовала, что жутко. С детства приученная бороться с пустыми страхами, я решительно отстранила Настасью и спустилась вниз. Ничего страшного не произошло. Если не считать болтающуюся от сквозняка дверь страшной находкой. Слева, в стене пролета ведущей в подвал лестницы, красовался выход на улицу. Ох уж мне эти домишки, выстроенные в центре. В них все не как у людей. Все перевернуто и абсолютно нессиметрично.
— Мы зря теряем время, — оповестила я девочек, поднимаясь обратно, — Подъезд — проходной. Наш почтальон зашел в него, чтобы запутать следы.
Петляя между лужами, пешеходами и прочими мелкими неприятностями, наша живописная троица направлялась на стоянку. Джинсовая тинэйджерица с плеером, «модно-кислотная» лысая девушка на мотороллере и мелкогабаритная барышня с белой блямбой вместо прически, прыгающая между ними. Ничего не скажешь — сыщики! Оставить свой чудо-транспорт у дяди в гараже Тигра категорически отказалась.
— Значит так, — рассуждала я, — В прихожей, где висел мой плащ, побывали всего трое посторонних.
— Не трое, а пятеро, — поправила Тигра.
— Мы с Настасьей — не посторонние, — отрезала я, — Впрочем, с тебя подозрение тоже можно снять.
— Из соображений блата? Несправедливо, — обиделась Тигра, которой, похоже, нравилось быть подозреваемой.
— Нет. Потому что ты находилась внутри репетиционного зала, когда подбрасывали первую записку, — аргументировала я, — А её подбрасывали снаружи!
— Но Тигра может быть в сговоре с преступником, — подсказала Настасья.
— Исключено, — смирилась с собственной невиновностью Кристина, — Не могу. Мне убеждения не позволяют.
На том и порешили. Хотя, признаться, безоговорочно верить в невиновность Тигры я пока не собиралась.
— Все равно, самый подозрительный — этот курьер, — настаивала Сестрица.
Я вяло согласилась, думая о своем. Настасью надлежало немедленно отправить под охрану Георгия. Пусть сидят вместе в офисе, на телефонные звонки отвечают. Кроме того, мне не давало покоя это загадочное письмо, полученное Шумиловым. Уж слишком все это было странно.
— Тигра, — решилась я, наконец, на окончательное принятие Существа в команду, — Уж очень мне интересно, что в этом письме… Сомневаюсь, что твой дядя признается мне в этом добровольно. Справишься?
— Постараюсь, — неуверенно проговорила девочка, — Дядька, кончено, у меня мировой, и меня очень любит… Но в дела посвящать не станет. А любую хитрость легко раскусит. Но можно попробовать.
— Будь добра.
Этим ударом я убила сразу массу зайцев. Получив задание, Тигра, наконец, почувствовала себя при деле и без лишних пререканий согласилась временно оставить меня в покое. Настасья последовала благому примеру старших товарищей и тоже начала проявлять чудеса послушания: согласилась остаться возле Георгия. Кроме того, чем черт не шутит, существовала все-таки надежда, что Тигре действительно удастся узнать содержание таинственного письма. Сама же я собиралась подробнейшим образом пересказать все Георгию и стребовать с него рекомендуемый план действий. Кроме того, мне необходимо было продумать все нюансы предстоящего разговора с Шумиловым и Ксенией.
Свои подозрения относительно причастности дочери Шумилова к написанию угрожающих записок я решила пока не высказывать. Ксении это однозначно не понравится. Издатель же и без этого довольно странно реагировал на мои расспросы о дочери. Впрочем, и на все остальные вопросы тоже. И не только на вопросы.
Я вдруг представила нас с Шумиловым со стороны и, стараясь давать объективную оценку происходящему, прокрутила в памяти состоявшийся разговор.
Он вообще был странным, этот издатель. Не удивлюсь, если даже…
«Так», — мысленно отрезвила меня самоирония, — «Подозревать своих нанимателей, похоже, уже становится у тебя дурной привычкой. Зачем им обращаться к детективу, если они не хотят, чтобы дело было распутано?»
Впрочем, я ведь ни словом не обмолвилась о том, что расследование будет вести Георгий Собаневский. Подсознательное желание очаровать издателя, похоже, заставило меня казаться несколько более самостоятельной, чем я есть на самом деле. Из всего, что я тут наговорила, Шумилов просто обязан был сделать вывод о полной моей непригодности к расследованию. Нанять меня мог лишь человек, страстно желающий запутать дело…
Нехорошие предчувствия заставили меня прибавить газ. Скорее к Георгию. Уж он-то сумеет во всем разобраться. Сумеет защитить меня и Сестрицу, сумеет найти пропавших девочек, сумеет поставить на место негодяя, который подбрасывает мне свои мерзкие записки. Нет-нет. Я не изменила принятому еще утром решению, сделать дело режиссерши своим личным делом. Просто каждый решает возникающие проблемы своими методами. Я — путем привлечения Георгия. Если мне удастся привлечь внимание Жорика к исчезновению актрис, то он, несомненно, докопается до истины. От этого дело не станет менее «моим», ведь именно я заставлю Георгия это сделать. Скорее к Жорику.
«Ничего не скажешь, хорош этот издатель?! Совсем заморочил мне голову! Как я только могла ему поверить?» — возмущалась, измученная подозрениями и разочарованная во всех на свете, легкомысленная часть меня.
Подъезжая к подъезду, я с грустью констатировала, что все мои симпатии к Шумилову испарилась без следа. Как обычно, когда очередная влюбленность оказывалась мимолетной, я немного расстроилась. Прибавленное к общему негативному состоянию это расстройство окончательно уничтожило остатки хорошего настроения. Эх, а утром это театральное дело казалось таким приятным и привлекательным…
Настасья, видимо, почувствовав мое состояние, притихла, глядя за окно. Правда, звуки из наушников её плеера конкурировали с моей автомагнитолой… Но, все равно состояние Сестрицы можно было назвать на удивление тихим. Похоже, я делала первые педагогические успехи.
6. Глава о том, как бестолково взрослеют дети
— Как хорошо дома! — намеренно громко промурчала я в прихожей, чтобы привлечь внимание Георгия к нашему появлению, — Ты себе представить не можешь, сколько на улице всяких неприятностей.
— Так сидела бы в офисе, — громогласно отреагировал Георгий, не выходя из комнаты. Ничто не могло оторвать детектива Собаневского от напряженной борьбы с компьютерными монстрами, — Тогда, глядишь, и катастроф на улицах меньше бы стало.
Настасья, всегда готовая подыграть Жорику, прыснула со смеху.
— Ты не понимаешь, — стараясь сохранять серьезность, продолжила я, — На этот раз я ничего не натворила. И без меня обошлось. Знаешь, это дело оказалось совсем не столь незначительным, как ты предполагал. Без тебя я не справлюсь. Необходимо твое вмешательство.
Все это я выкрикивала, прыгая по прихожей на одной ноге. Процесс стаскивания обуви несколько затягивался. Купленные неделю назад ботфорты смотрелись на ногах совершенно потрясающе, находиться на них любили и без боя не снимались.
— Да выньте меня кто-нибудь отсюда! — не выдержала я, — Я ж не кот, чтоб всю жизнь провести в сапогах.
— Нечего совать ноги куда ни попадя, — безынициативно отозвался Жорик, которому уже успел порядком поднадоесть процесс изымания меня из объятий дорогостоящей обуви. Увы, кроме Георгия сие ритуальное действо выполнять было некому. У Настасьи попросту не хватило бы сил. Компьютерным игрушкам пришлось немного обождать.
Заметив, что компьютер освободился, Настасья мигом проскользнула в комнату и полезла в Интернет.
— Представляешь, общалась полдня с заказчиком — издателем Шумиловым — и в результате обнаружила, что из всех задействованных в деле персонажей, он оказывается самым подозрительным, — доверительно вручая Жорику свою ногу, сообщила я, обеими руками хватаясь при этом за дверную ручку.
— У вас с ним это взаимно. Он звонил несколько минут назад. Просил, чтобы я следил за тобой. Ты у него — главный кандидат в преступники, — как ни в чем не бывало, произнес Георгий.
От неожиданности я растеряно всплеснула руками. В этот момент Жорик дернул за сапог. В результате мы с ним оба отлетели в дальний угол прихожей. Настасья, следила за нашими передвижениями из комнаты. Давненько не наблюдавшая подобного цирка, Сестрица была в восторге.
