Желая покончить с кошмаром, Эрри скачет к тому месту, где видели голову. А та уже катится ему навстречу, перепачканная грязью. Убийца поднимает с придорожной насыпи увесистый камень и хочет опустить его на голову брата, но прибежавший пес вцепляется ему в горло. Выпавший из рук камень убивает собаку, а голова течет по реке крови, струящейся из горла Эрри.
Легенда включает несколько мотивов, на первый взгляд неловко состыкованных друг с другом. Но такая пестрота присуща и ирландским сагам. «Собаку мертвой головы» сравнивают с сагой «Разрушение дома Да Дерга». В ней король Конайре нарушает ряд гейсов — запретов, накладываемых на носителя верховной власти, чтобы ему жизнь медом не казалась (иной смысл отыскать сложно ввиду их абсурдности). Среди прочего, Конайре последовал за тремя красными всадниками к Дому Красного. Этот дом — аналог Замка Зеркал, а красный цвет, окрашивающий оба здания, сигнализирует о переходе в царство мертвых. Три красных опустошителя упоминаются в «Триадах острова Британия». Они символизируют хаос, наступающий после нарушения гейсов, и ассоциируются с войной и смертью. Нарушитель должен погибнуть, и Конайре гибнет вместе со своими воинами, а дом, где он очутился, сгорает[32]. Вернувшийся с водой Мак Кехт отбирает у поджигателей голову короля.
Российских мифологов и фольклористов с пеленок учат следующему правилу: если миф настолько фантастичен, что его нельзя счесть иллюстрацией исторических событий, значит, он иллюстрировал и пояснял какой-нибудь обряд. Третьего не дано, ибо чудеса в реальности происходить не могли[33]. «Оба текста, — пишет Мурадова, подразумевая бретонскую легенду и ирландскую сагу, — в различной степени отражают некий обряд, совершение которого требовало разрушения и сожжения некоего культового здания, возможно, с человеческими жертвоприношениями; обряд каким-то образом был связан с культом отрубленных голов».
Ох уж этот «культ голов»! Покойный Пропп без труда выявил бы нужную связь. «Некий обряд» — это, конечно, инициация, а отрубленную голову наряду с прочими частями тела совали под нос неофиту. Непонятно только, почему спалили культовое здание. Может, у неофита от остроты ощущений поехала крыша, и он в сердцах высек огонь, как Эрри? А может, дом расплачивается за грехи хозяев? Ведь их, как известно, жгли немилосердно. Кстати, три разноцветных всадника указывали путь Василисе Прекрасной, а уж мертвых голов в царстве Яги предостаточно! Но в сказке не колдовскую избушку сожгли, а дом мачехи и сестер. Голова приняла непосредственное участие в сожжении.
Желающие могут распутывать этот клубок дальше — можно, например, вспомнить о принесении в жертву правителя (Конайре) как средстве остановить хаос (одна из любимейших тем исследователей). Мы же оставим в покое и замок, и дом — довольно для нас связи головы с царством смерти, из чьих зеркал она пялится на свою жертву. Думаю, вы отметили и попытку Эрри завалить преследователя большим камнем.
Единственной загадкой остается собака. Если бы пес просто мстил за убитого хозяина, он бы расправился с Эрри сразу. Но он привязан к мертвой голове, что подтверждает заголовок легенды. «Собака мертвой головы» — так называли это существо жители городка. Пес привел их к трупу, участвовал в похоронах, бродил по кладбищу и выл в течение восьми дней, а потом помчался по следу убийцы. «Но догнать убийцу хозяина он уже не мог», — сказано в легенде. Кто же в таком случае догнал Эрри в лесу?!
Слово «пес» входит в состав имен многих ирландских героев (частица «ку»). Ку Рои, который умел брать свою голову в руки, иногда идентифицируют с неким Конганкнесом. После смерти Конганкнеса из его головы вышли три пса. Одного из них убил Кухулин, гостивший у кузнеца Кулана (имя Кухулин означает «пес Кулана»). Корни бретонской легенды теряются в туманных далях ирландского эпоса.
ЧАСТЬ III. КАРЛИКИ И ДЕМОНЫ
Какие только волшебные существа не населяют Бретань! К. Сеньоль не сумел даже перечислить всех бретонских ночных тварей, которых в одной области Карнак более восьмидесяти. Зачастую они именуются по местам своего обитания: мостовик, ручейник, ключарь, перекрестник (от перекрестия дорог), лешак, моряк, болотник. Но могут образовывать целые группы: паорты, карлики, горные феи, бетсутсу, проклятые лучники, корандоны, ночные прачки и т. д. Как верно заметил Л. Спенс, бретонских эльфов «нельзя назвать друзьями людей». Они не «добрый народ» и не «крошечный народец». К человеку подавляющее большинство из них холодно и недружелюбно. Мы поговорим о самых известных карликах и демонах.
Горгулья на фасаде церкви Сен-Анвель де Лок-Анвель(XV в.)
Карлики
Среди злобных бретонских карликов Спенс отдает пальму первенства нэнам, горикам и курилам. Нэны, по мнению английского ученого, изображались в виде горгулий на фасадах церквей Бретани, хотя там могли очутиться какие угодно чудовища. Люди, видевшие нэнов на вересковых полях и пустынных дорогах, описывали их темные спутанные волосы, маленькие красные глазки и неприятные хриплые голоса.
Для игр и танцев нэны используют в основном дольмены. В этом, вероятно, выражается тяга нэнов к закрытому для них миру мертвых[34]. Вообще карлики и другие эльфы часто страдают от неопределенности своего положения — ни живой человек, ни мертвец, ни призрак. Они страшно завидуют людям и потому вредят им. Для проказ они используют сугубо бытовые средства, подтверждая свою принципиально иную, чем у духов, природу. Среди прочего, нэны куют поддельные деньги и подбрасывают их людям. Найденные монеты превращаются затем в бобы, угольки, сухие листья. Придумав добрых фей и волшебников, сказочники наделили их дары противоположным свойством: угольки и мусор стали превращаться в золото.
Из мегалитических гробниц нэны отдают предпочтение той, что расположена на острове Гаврини (Мор-биан). Поскольку остров необитаем, живые люди не мозолят им глаза, а с мертвыми они, по-видимому, нашли общий язык. В эпоху неолита, когда была сооружена гробница, остров Гаврини соединялся с материком. Гробница на удивление хорошо сохранилась, а неподдающиеся расшифровке символы на ее камнях крестьяне с материка приписывают нэнам. Жадные карлики замаскировали карту сокровищ или защитили доступ к тайнику посредством магических знаков.
Крупнейшее в мире скопление мегалитических сооружений у города Карнак (Морбиан) населено го-риками (они же крикуны). По информации Спенса, карнакские камни называют в Бретани домом гориков. Считается, что эти крикливые малыши, несмотря на свой рост, обладают недюжинной силой и сами обработали здешние камни. В общей сложности мегалитов, высеченных из скал, около трех тысяч, поэтому недоброй шуткой представляется мнение о том, что под одним из них лежит золото. Существуют и другие версии происхождения Карнака. Любимый бриттами волшебник Мерлин стукнул посохом и обратил в камни целый римский легион. Или папа Корнелий, специально доставленный из Италии, покарал преследовавших его язычников. Представляете, какая толпа гналась за папой?
Курилы прячутся в норах и подземных ходах под развалинами замков, в частности замка в Морле (Фи-нистер). Позднейшая молва наделила их симпатией к людям. Они даже могут поделиться сокровищами, но жадничать при этом опасно — надо брать ровно столько, сколько умещается в руках, иначе получишь в ухо.
В еще большей степени подвергся фольклорной переделке образ корриганы — бесполого существа, приобретшего дополнительную женскую ипостась. Традиционные корриганы очень похожи на нэнов (возможно, это одни и те же существа, названные по-разному): темные волосы и кожа, глухие голоса, блестящие темно-красные глаза, а иногда — когти на руках и копыта на ногах. Как и нэны, корриганы обожают водить по ночам хороводы на перекрестках дорог, у источников, на пустоши, вблизи мегалитов и потому именуются ночными плясунами. В деревенских поверьях человека, который войдет в заколдованный круг и станет танцевать с карликами, ждет смерть в течение года. Но герой сказок, напротив, вежливо разговаривает с Корриганами и принимает их приглашение потанцевать, за что удостаивается вознаграждения. Антигерой, грубо отказывающий карликам или ругающий их, бывает сурово наказан.
Сказки о корриганах относятся к типу АТ 503 («Дары эльфов») или в редких случаях — к типу АТ 480 («Две девушки»). Героями первого типа являются двое мужчин, наделенных одинаковым изъяном (горб, большая шишка), но отличающиеся характерами, героинями второго — падчерица и родная дочь, две сестры и т. д.
О первом типе скажем подробнее. Обычно от героев требуется проявить смекалку, храбрость, умеренность. В сказке братьев Гримм портной и золотых дел мастер, поплясав с эльфами, получают от них угольки, превращающиеся в золото. Золотых дел мастер идет за новой порцией угольков, а в результате теряет первую и наказывается еще одним горбом (ср. с легендой о курилах). В японской сказке старик, пересилив себя, танцует в хороводе демонов и вылечивается от шишки на щеке, а его незадачливый сосед от страха валится с ног и получает вторую шишку.
