Съезд еврейских представителей «с негодованием» отверг идею эмиграции‚ «как противоречащую достоинству русского государства»‚ и попросил отменить ограничительные законы. «Сливки еврейского гетто – гранды‚ обладатели чинов… – вспоминал участник съезда М. Мандельштам‚ – представили всем министрам меморандумы‚ длинные‚ трогательные‚ душераздирающие и насквозь пропитанные патриотизмом… Они изобразили с фотографической точностью всё неслыханное бесправие‚ все ужасы‚ жертвой которых сделался еврейский народ‚ и не сомневались‚ что их описание… побудит наконец расширить права евреев». В ответ на это‚ буквально через неделю‚ Александр III подписал «Временные правила»‚ которые еще более ухудшили положение.
Когда в черте оседлости узнали о решении съезда‚ сотни возмущенных писем пришли в Петербург: «Эмиграция – это единственный исход из теперешнего тягостного положения… Устраивайте комитеты‚ покажите дорогу‚ куда идти… Если не теперь‚ то когда же?» Многие понимали‚ что пришла пора уходить из России‚ самые нетерпеливые говорили: «У людей петля на шее‚ а мы задаемся вопросом: куда? Да не всё ли равно‚ куда? В Палестину или в Америку…» Другие им возражали: в Америке «евреи будут обеспечены‚ но будет ли обеспечено еврейство?» Третьи считали‚ что можно «образовать два национальных очага» – один в Палестине‚ а другой в Америке‚ где они создадут отдельный «еврейский штат». Четвертые опасались‚ что в Америке евреи «бросятся на ложный путь ассимиляции» и снова вызовут погромы. Встречались и такие‚ что призывали успокоиться и никуда не ехать: «юдофобам только и нужно‚ чтобы евреи бежали с поля битвы»‚ а для духовного самоусовершенствования предлагали заняться еврейским языком и литературой.
Но пока шли споры о путях эмиграции‚ евреи поднимались со своих мест‚ и к лету 1882 года в Бродах‚ на границе с Россией‚ скопилось 12 000 беженцев. Некая дама из благотворительного комитета Вены‚ побывав в приюте для беженцев‚ рассказывала: «На мокром глинистом полу‚ куда ни кинешь взор‚ лежат сотни несчастных в испачканных лохмотьях‚ с оцепенелыми чертами лица‚ представляя собой такую картину ужаса и горя‚ которая не поддается никакому описанию… «Где твоя мать?» – спросила я одиннадцатилетнего мальчика. Окружающие объяснили мне‚ что мать его восемь дней тому назад умерла по пути в Броды. «И моя мать! И моя!..» – послышалось с разных сторон…»
Беженцам помогала местная община‚ помогали и представители еврейских организаций разных стран: кормили и устраивали на ночлег‚ давали одежду и проверяли физическое состояние‚ а затем отправляли партиями в Америку. Один из беженцев вспоминал: «Пароход был «товарный» и годился более для перевозки скота‚ чем людей. Вся масса эмигрантов должна была расположиться в грязном‚ темном и вонючем трюме на двухэтажных нарах… покрытых тоненьким соломенным матрацем… Раздаваемый хлеб был негоден для пищи. Мясо и варево были некашерные‚ и евреи не могли это есть… Недостаток свежего воздуха‚ духота‚ вонь от рвоты‚ стон женщин и крики детей были ужасны. Пароход бросало как щепку… мужчины облеклись в талесы и выкрикивали псалмы‚ а женщины проклинали Америку‚ своих мужей и весь мир. «Гевалд-караул! Бегите к капитану и скажите ему‚ чтобы пристал к берегу!» – кричала одна. «Газлен-разбойник! Для чего ты меня вывез из России? Чтобы утопить в яме?» – вопила другая… Страдания были ужасные‚ но всему бывает конец‚ и на девятнадцатый день мы увидели берега нового отечества».
В мае 1882 года уехали за океан примерно 4000 российских евреев‚ среди них оказались 456 земледельцев‚ 285 чернорабочих‚ 75 папиросников‚ 56 слесарей‚ 51 сапожник‚ 73 портных‚ 27 бухгалтеров и приказчиков‚ 77 студентов и учителей. Бывали дни‚ когда специальные поезда увозили из Брод по 500 и более человек‚ но поток беженцев из России не ослабевал. «Голод гнал их‚ – свидетельствовал очевидец‚ – гнал деспотически‚ безостановочно‚ неудержимо». А в газете «Русь» отметили с удовлетворением: «Евреи сами нашли настоящий путь к разрешению еврейского вопроса в России: они выселяются».
Тысячи поднимались со своих мест и уходили в Америку. Десятки начали прокладывать путь в Эрец Исраэль.
3
Это было время‚ которое не позволяло отсидеться в стороне‚ в тиши и довольстве: события тех лет коснулись каждого. Время предоставило на выбор ассимилированному еврею: уйти окончательно из своего народа или разделить его страдания. Появились теоретики‚ которые доказывали‚ что евреи дали миру всё‚ на что были способны‚ теперь они «не имеют права на существование»‚ а потому незачем оставаться «отрезанным ломтем» в среде прочих народов‚ требовать уважения к своим особенностям‚ переносить из-за этих особенностей унижения и оскорбления.
«Давайте разольемся в широком океане человечества‚ – призывали в варшавской еврейской газете‚ – каждый в том народе‚ в котором судьба назначила ему родиться и жить‚ и… поплывем общей волной к целям‚ поставленным Провидением всему роду человеческому». Это был призыв покинуть свой народ‚ окончательно и бесповоротно‚ и кое-кто избрал такой путь – через крещение. Но другие – и их было немало среди «кающихся» ассимилированных евреев – провозгласили принадлежность к народу‚ связали свою судьбу с национальным возрождением.
«Горе тому побежденному народу‚ – писал Л. Леванда‚ – который в видах самосохранения принимает на себя роль пресмыкающегося! Расчеты его никогда не оправдываются: вместо того‚ чтобы своим уничижением пробуждать в победителе сострадание‚ он возбуждает в нем только омерзение‚ гадливость‚ и участь его делается сугубо горькой… Перед кем мы только не пасуем? К кому мы не примыкаем? Чью только культурную маску мы не напяливаем на себя?..» В этих словах был не один лишь укор‚ но и скрытый призыв к действию‚ к поискам своего места на земле‚ к жизни достойной и независимой‚ – в сущности‚ это были принципы того‚ что получило название «палестинофильское движение».
Название «Палестина» – давнего происхождения‚ ему более двух тысяч лет. На побережье Средиземного моря‚ в районе городов Газа и Ашкелон‚ жили некогда воинственные филистимляне‚ которые пришли «из-за моря». На иврите филистимляне назывались «плиштим»‚ место их поселения – «Плешет»‚ а название «Плешет» превратилось в «Палестину». Так именовали узкую прибрежную полосу Средиземного моря‚ а территории к востоку‚ удаленные от моря‚ назывались – Иудея. Впоследствии римляне распространили название Палестина на внутренние территории‚ а после того‚ как христианство стало господствующей религией‚ наименование Палестина вошло во все европейские языки.
Однако у евреев было и остается одно только название на иврите– Эрец Исраэль‚ что означает Земля Израиля‚ Страна Израиля. На этой земле жили еврейские цари и пророки‚ здесь существовало независимое еврейское государство‚ отсюда евреев изгоняли разные завоеватели‚ но рассеянный по миру народ не утрачивал связи с родиной. Это было лишь временное отсутствие на своей земле‚ затянувшееся на тысячелетия. В жизни многих поколений рассеяния не имело значения реальное положение дел в Эрец Исраэль; одно оставалось нерушимым в их вере: Всевышний даровал эту землю праотцу Аврааму и его потомству в вечное владение. Завоеватели приходят и уходят‚ а союз Всевышнего с народом Израиля остается нерушимым навечно. Придет день‚ верили они‚ явится избавитель Мессия‚ и рассеянный по миру народ вернется на свою родину «с четырех концов земли».
Эта вера поражали иноверцев‚ среди которых евреям приходилось жить‚ заставляли их задумываться над миссией народа‚ который прошел через века рассеяния, но сохранил себя и верность Богу. Христианский паломник отметил в середине девятнадцатого века: «Христиане‚ завоевав Святую Землю‚ не сумели удержать ее. При них она стала ареной военных действий. Османы превратили ее в пустыню. Ветер пустыни принес арабов‚ которые ничего в ней не создали… Ни одному народу Небо не позволило укорениться в ней. Господь хранит ее для Своего народа – Израиля».
Во все века‚ при любых правителях‚ жили евреи на Земле Израиля – в долгой цепочке поколений. Большинство существовало за счет пожертвований‚ которые присылали евреи из других стран‚ но денег постоянно не хватало‚ и жители Цфата‚ измученные голодом‚ читали в синагогах особую молитву: «Великие грехи наши да не доведут нас до того‚ чтобы из-за куска хлеба мы оставили возлюбленную Землю». Такое упрямство поражало христианских паломников‚ в своих записях они это отмечали: «Проклятая нация‚ пребывающая в самом постыдном и жестоком закабалении… счастлива своим счастьем – жить в Иерусалиме… На своей земле они живут в положении изгоев и держатся за нее с непобедимым терпением». Не было такого периода‚ чтобы Земля Израиля оставалась без евреев; во все времена одни из них жили на ней и ждали возвращения других‚ а другие находились в изгнании и надеялись на возвращение.
