— Твои люди?
— Готовы.
— А ты?
— Я не засну.
— Я тоже.
Иллар протянул руку, девушка вложила в его руку — свою.
На всем пути до комнаты Иллара они никого не встретили. Хотя Иллар не сомневался, телохранительницы Тайлис незримо сопровождают их, как, возможно и вездесущий Латин.
Иллар закрыл за собой дверь в свою комнату и повернулся к девушке. Она смотрела на него серьезно и спокойно. Иллар положил ей руки на плечи и заглянул в лицо:
— Возможно, это последняя ночь для нас обоих.
Она кивнула:
— Я думаю также.
Иллар провел рукой по её шее, потом по спине. Девушка потянулась к нему, он нежно поцеловал её. Не прерывая поцелуя, распустил её волосы, снял свою и её куртки. Им пришлось прерваться, чтобы скинуть сапоги и кольчугу. И опять поцелуй, уже не нежный, страстный. Не отрывая губ, Иллар подхватил её на руки и перенес на кровать.
До рассвета оставалось мало времени. Но им хватило.
Глава 30
Решающая битва
Фаркус привычно занял свое место справа от Иллара, напряженный Латин слева.
Тайлис окружали телохранительницы, одна из них держала в руках королевский штандарт Кордии.
Они стояли на западном направлении. Сначала тяжеловооруженные всадники. Они обеспечат прорыв туда, где, по их сведениям, скопилось основное ядро армии Курхота. За ними — пехотинцы. Стрелки, копейщики, мечники. После чего легкая кавалерия. В их задачу будет входить уничтожение разрозненного предыдущей конницей и пехотинцами строя врагов. Дальше им предстояло действовать по своему усмотрению. Осажденные по-прежнему не видели, где их союзники. Если уж согласовать выступление не получалось, каждому командиру как конного отряда, так и отряда пехотинцев придется принимать решения самостоятельно. Выполнять главную задачу — окружить, сжать врага с двух сторон. Стрелкам рассредоточиться и обеспечить охрану флангов, отстреливая возможное окружение и охранную цепь крепостных стен. Впрочем, с рассветом они заметили, что Курхотом снято окружение с города. Он тоже стягивал все силы в один единый кулак.
Много всадников Кандир дать на западное направление не мог. У них была большая проблема с восточным направлением. Слова Тарлина недвусмысленно говорили, что подошедшая помощь ждет выступления на все направления. Но восточные ворота были покорежены, завалены. И выйти оттуда не представлялось возможным. Поэтому всадников перевели к южным воротам.
Основная часть тяжелой кавалерии должна напасть и, если надо, сдерживать врага, давая возможность легкой кавалерии прорваться к востоку, перейдя вброд мелкую Таиру. Всех воинов верховых отрядов, которые во время осады участвовали в вылазках, как самых опытных, всех Кандир отправлял на южные ворота.
Не из восточных ворот, так хоть от южных, но подмога к ожидаемым союзникам подойдет.
Дополнительно командирами башен отобраны и посланы на восток наиболее ловкие, опытные воины. Кандир планировал в том месте, где был завален ров, где находились остатки разрушенной осадной башни, по лестницам спустить остальных воинов. Когда конница с юга возьмет основной удар на себя, пехотинцы, при поддержке стрелков, начнут переходить стены.
На севере, где командовал Касмин, задача стояла такая же, как и на западе. Если бы не переправа через Лернису, то к восточным воротам часть войск можно было бы направить с северных ворот. На всякий случай Кандир обговорил с Касмином и эту возможность.
На остальных участках крепостных стен по-прежнему оставались раненные воины и мужчины столицы. Они должны были дать первый бой, если удар будет на их участки. Они же подожгут сигнальные костры, которые возвестят о внезапном штурме.
Командир западной части городских войск Юмаст скомандовал опустить ворота. И выступление началось.
Тяжелая конница, выйдя из города, помчалась в атаку.
Со стороны города Курхот явно не ожидал таких быстрых и слаженных действий. Но сориентировался на удивление быстро, отдав приказ перегруппироваться, образовав стену из щитов. Но внезапность не обеспечила стройность ряда, и всадники находили лазейки, бреши. Вслед им спешили пешие воины. Они врубались в уже разрозненные ряды противника. Копьями, дротиками они расстраивали ряды противника, а потом в ход шли мечи. За ними устремился небольшой отряд всадников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но отряд вышедших илонийцев ни в коей мере не мог сравниться с армией Курхота, хотя, судя по тому, что видели дозорные с северных башен, тут была только часть войск ситарцев. Озверевший от наглости осажденных, противник обратился против них.
Иллар со своим отрядом и маленькой армией Тайлис, вышедшие за войском из ворот города, пришпорили коней. И в это время с дозорной башни раздался пронзительный звук рожка, означающий, что помощь пришла. «Тогот» — доносились с башни приветственные крики солдат. Привстав на стременах, Иллар, вглядевшись вдаль, узнал флаги Тогота и личный штандарт наследника Куртиса. Союзник их не бросил. С противоположной стороны в ситарское войско врезались горцы Тогота. Курхот оказался в ловушке.
И тут Иллар увидел его. Король Ситара гневно кричал что-то, восседая на высоком мощном коне. Было странно, что он находился в гуще битвы. До этого он командовал всегда издалека. Скорее всего, неожиданное наступление с города спутало все его планы и построения. Что ж, Тарлин не зря рисковал жизнью. Противник знал, что у них нет связи с внешним миром, Иллар сам убедил их в этом, и поэтому не ожидал удара с двух сторон. Теперь враг поплатился за свою ошибку.
Тайлис тоже увидела Курхота. Пришпорив коня, она ринулась в гущу битвы. Ее телохранительницы, сам Иллар и его сопровождение следовали вокруг неё, не допуская к ней противника. Сочтя расстояние приемлемым, Тайлис остановилась. Перебиравший ногами конь был приучен к битве. Он не шарахался из стороны в сторону. Но и Тайлис привыкла стрелять на ходу. Она молча взвела арбалет и нажала на спуск. Арбалетный болт вошел Курхоту точно в грудь.
На этот раз на нем были доспехи. Но с такого расстояния стрела пробила их. Следом в тело вонзилось еще несколько болтов. Телохранительницы Тайлис были не менее искусны в стрельбе, чем их госпожа. Курхот упал.
Вопль ярости пронесся по рядам врага. Чей-то голос призвал, заглушая крики: «Отмщения!» И враг яростно бросился в бой. Та ситуация, когда армия противника, потеряв своего предводителя, теряла боевой дух, тут явно не прошла.
Ещё совсем недавно Иллар и его молодые товарищи совершенно не представляли себе, как биться верхом. Их мечи были слишком коротки, чтобы рубить им противника на земле.
Фаркус, зная это, заставил их заменить свои клинки на тяжелые, немного загнутые кавалерийские мечи. Устроенных небольших тренировок явно не хватало, чтобы стать опытными боевыми всадниками, но, по крайней мере, в сражении они не стали обузой.
Бой захватил их. Но помня наставления Фаркуса, они не бросались в атаку, не преследовали убегавшего врага, не было рубки, сечи, того, что они наблюдали, когда бились обученные опытные конные всадники. Иллар выступал символом боя, его люди его охраняли. Этого было достаточно. И все же они дрались. Уж помочь своим пешим воинам, снеся крупом лошади наседавшего, обрушить меч на замахнувшегося врага, они могли.
В битву Иллар не одел латы, ограничившись кольчугой, с которой, похоже, сжился. Латы были дополнительным препятствием его свободы движений и ловкости. Сверху накинул свой парадный плащ. Фаркус, бившийся рядом, бормотал проклятья. Плащ приманивал врагов, был мишенью. Но даже Фаркус понимал, что если не стяг, которого у Иллара и не было, то хотя бы плащ с королевскими знаками должен вселять в воинов радость и гордость, что наследник с ними.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Несколько раз они не без помощи пеших воинов отбивали направленный на Иллара удар ситарских конников. И снова бросались в бой.
Тайлис и её люди стреляли с арбалетов, а когда закончились стрелы, стройно и организованно отошли. Они выполнили свою задачу и с лихвой.
