страны от вторгнувшегося в наши пределы врага — первая насущная и жизненная задача наших воинов, защищающих свободу народа.
Предоставляя воле народа в тесном единении с нашими союзниками окончательно разрешить все вопросы, связанные с мировою войной и ее окончанием, Временное правительство считает своим правом и долгом ныне же заявить, что цель свободной России — не господство над другими народами, не отнятие у них национального их достояния, не насильственный захват чужих территорий, но утверждение прочного мира на основе самоопределения народов. Русский народ не добивается усиления внешней мощи своей за счет других народов, он не ставит своею целью ничьего порабощения и унижения. Во имя высших начал справедливости им сняты оковы, лежавшие на польском народе[807].
Но русский народ не допустит, чтобы родина его вышла из великой борьбы униженной и подорванной в жизненных своих силах. Эти начала будут положены в основу внешней политики Временного правительства, неуклонно проводящей волю народную и ограждающей права нашей родины при полном соблюдении всех обязательств, принятых в отношении наших союзников.
Временное правительство свободной России не вправе скрывать истину от народа. Государство в опасности! Нужно напрячь все силы для его спасения. Пусть ответом страны на сказанную правду будет не бесплодное уныние, не упадок духа, а единодушный порыв к созданию единой народной воли. Она даст нам новые силы к борьбе и приведет нас к спасению.
В час сурового испытания пусть вся страна найдет в себе силы закрепить завоеванную свободу и отдаться неустанной работе на благо свободной России! Временное правительство, давшее торжественную клятву служить народу, твердо верит, что при общей и единодушной поддержке всех и каждого и само оно будет в состоянии выполнить свой долг перед страной до конца.
Министр-председатель кн. ТЕ. Львов. 27 марта ⁄ 9 апреля 1917 г.
320. Российский поверенный в делах в Лондоне К. Д. Набоков министру иностранных дел П. Н. Милюкову
Телеграмма
№ 239. 29 марта /11 апреля 1917 г.
Оценивая положение России в настоящую минуту, здешние государственные люди на основании… военных и сообщений газетных корреспондентов принимают во внимание следующие факторы. С одной стороны, ими вполне сознается решающее влияние, которое переворот в России оказал на Америку[808] и, стало быть, и материальное содействие, полученное союзниками в результате переворота. Правительство одушевлено искренним желанием оказать возможное, в пределах своих собственных средств и по соображении своих собственных нужд, содействие и помощь Временному правительству России; готовность эта основана на полной вере в горячий патриотизм и политическую мудрость людей, ныне руководящих судьбами России. С другой стороны, существует вполне определенное опасение за устойчивость настоящего временного строя, вследствие имеющихся сведений о непримиримой позиции крайних партий. Военные представители доносят о продолжающейся агитации в войсках в пользу сепаратного мира, о прямом упадке производительности заводов, изготовляющих вооружение, о «временном бессилии» балтийского флота. Совокупность газетных известий указывает на «раздвоение власти», и до тех пор, пока не выяснится, что Временное правительство имеет за собой единственную <…> и способно парализовать вредное влияние крайних партий и их органа[809], нельзя ожидать от английского общества полной уверенности в боевой мощи России. Считаю долгом совести высказать Вам эти соображения, так как вынужден иметь их в виду при обсуждении со здешними государственными людьми наших неотложных и всеобъемлющих интересов и нужд. Общественное мнение и печать живейшим образом заинтересованы вопросом о Константинополе. По поводу появившегося в сегодняшних газетах текста объявления министра-председателя и заявления Керенского указывается на несогласованность как объявления, так и принципов, провозглашаемых Керенским, с заявлениями о соблюдении прежде заключенных соглашений с союзниками, а также с содержанием Вашего интервью по поводу Константинополя[810]. Обращаю Ваше внимание на сообщаемую сегодня агентством в Петроград передовую статью «Daily Mail» и прошу указаний.
Набоков.
321. Российский поверенный в делах в Париже М. М. Севастопуло министру иностранных дел П. Н. Милюкову
Телеграмма
№ 279. 31 марта ⁄ 13 апреля 1917 г.
Гюстав Эрвэ обсуждает сегодня наше правительственное воззвание в связи с заявлениями министра юстиции и усматривает в нем возможность отказа России от Константинополя. Эрвэ, который до сих пор энергично отстаивал наши права на Константинополь и Проливы, считает, что, в случае нашего отказа, нужно использовать создавшуюся таким образом конъюнктуру в целях сокращения войны путем сепаратного мира с Турцией. Из других газет тому же вопросу посвящают статьи «Echo de Paris», за подписью Эрбета, «Figaro», за подписью Полиба, то есть Рейнака. И тот, и другой настаивают на том, что за нашим отказом вопрос о судьбе Константинополя остается открытым и требует особого внимания.
Севастопуло.
322. Российский министр иностранных дел П. Н. Милюков послу в Париже А. П. Извольскому и поверенному в делах в Лондоне К. Д. Набокову
Телеграмма
№ 1447. 1/14 апреля 1917 г.
Сообщается в Рим.
Для Лондона: Ваша телеграмма № 239 получена.
За последнее время в английской и французской печати стали появляться статьи, в которых подробно обсуждаются некоторые заявления отдельных членов Временного правительства, в связи с выступлениями крайних левых партий, в смысле будто бы нашего отказа от соглашения 1915 г. о Константинополе и Проливах.
Последняя декларация Временного правительства об основных началах нашей внешней политики упоминает, между прочим, о «полном соблюдении обязательств, принятых в отношении наших союзников». Ввиду того, что эти обязательства являются двусторонними, мы отнюдь не отказываемся от обеспечения жизненных интересов России, выговоренных в соответствующих соглашениях.
Кроме крайних социал-демократических органов, агитация которых в настоящее время в значительной мере ослаблена и подорвана означенной декларацией, вся серьезная печать и широкие общественные круги России стоят на вышеуказанной нашей точке зрения, находящей себе также сочувственный отклик в армии.
Благоволите, не делая официальных заявлений, руководствоваться этими соображениями в Ваших объяснениях и беседах с представителями местной прессы и общественного мнения.
Милюков.
323. Российский поверенный в делах в Париже М. М. Севастопуло министру иностранных дел П. Н. Милюкову
Телеграмма
№ 285. 1/14 апреля 1917 г.
Ссылаюсь на мой № 279.
Под влиянием дружественного воздействия министра иностранных дел большинство газет продолжает воздерживаться от комментариев нашего правительственного воззвания и указанных в нем наших намерений относительно Константинополя и Проливов. Здесь отлично сознают, что установление нормальных условий не может последовать немедленно после столь внезапного и коренного переворота, какой был у нас, и что все, что будет заявляемо ныне, не может иметь окончательного характера.
Севастопуло.
324. Российский поверенный в делах в Лондоне К. Д. Набоков министру иностранных дел П. Н. Милюкову
Телеграмма
№ 259. 4/17 апреля 1917 г.
Ссылаюсь на Вашу телеграмму № 1447.
В связи с телеграммой генерала Гермониуса[811] военному министру о причинах колебаний здешнего правительства
