— Андрей, ты серьезно?
— Да, — Ковин поправил бабочку, предложил руку, чтоб вместе зайти в квартиру. Смокинг явно перебор, но иногда ему хотелось пофрантить, не запрещаться же. Только вот как мои родные воспринят такой вид?
Я нервничала, Андрей был убийственно спокоен.
Мама сдалась сразу, Иваныч продержался полчаса, но потом тоже дал согласие на мой брак с Ковиным. Оказывается, загс работает в субботу, у нас даже заявление приняли. Что ж пришлось великому и ужасному опять узнать, что такое электрички, у меня были дела на Комсомольской, а он просто увязался за мной.
— Ты реально собираешься вязать? — подтрунивал Андрей над моей попыткой выбрать спицы.
— Ага, говорят, нервы успокаивает. Да и что еще делать в декрете?
— Буду с тобой предельно внимателен, а то еще проткнешь.
— Хорошая идея, куплю потолще и подлинней.
— А я краски прикуплю, когда-то рисовал, может еще не все потеряно.
— Да ты полон скрытых талантов.
Телефон прервал выяснение всех талантов моего будущего мужа.
— Да, Ладочка, уже купила, а пряжу какую взять? Тут такое разнообразие. Ой, есть верблюжья, смешная… Ладно, что понравится, то и куплю… Через часик буду у вас.
— Не буду, а будем, — поправил Андрей, но отбой нажала раньше его реплики.
— Буду, а ты будешь перевозить фотографии, их могу доверить только тебе.
— Только фотографии?
— Ой, закрой, — с рисованием придется повременить, запах краски просто убийственный, а я-то думала, что после отдела с благовониями мне уже ничего не страшно.
— Андрей, у нас женский разговор, тебе знать наши секреты не нужно. А мои вещи утром уже Слава забрал.
Все же Ладочка сторонний человек, может она образумит? Но соседка только радостно охала и всячески восхваляла Андрея. Про ребенка даже не успела сказать, да и про поданное заявление, только успела сообщить, что мы встречаемся.
И почему сегодня с утра так много людей? Мне так хотелось глупо поулыбаться, а приходилось держать марку. И Макс еще с утра пораньше с пристает.
— Вот, Николь, тебе это удалось, — Горский радостно рассматривал ковролин в холле, без пятен естественно, — надеюсь ты нашла достойное наказание для пачкальщика.
— Еще не придумала, есть одна проблема.
— И какая?
— Должность пачкальщика.
— Ой, для тебя это не проблема. Дай по шее.
Ну, раз сам попросил, то и получи.
— Мать, ты чего? — косился на меня мой Генеральный директор, потирая ушибленной место, а рука у меня тяжелая.
— Выполняю указание руководства.
— Я ничего не пачкал!
— Ага, просто часы сверяли в холле, со стаканом кофе в руке на бегу, только циферблат-то тыльной стороне, а так ничего вы не пачкали. Могу видео показать, — подбочась с угрозой в голосе сказала я.
— Ладно. Верю на слово. Поэтому теперь часов нет в холле?
— Есть, но не на пути следования. Так, у нас сегодня три собеседования с кандидатами на АХО.
— Без меня.
— Куда без вас. Потом будете говорить, что я не то набрала. И нам опять нужен помощник. Лена дорвалась до финансов, и вытянуть ее оттуда в миллионный раз не смогу.
— Это точно без меня, ты же знаешь, у меня жена, дети, я не выдержу кастинг, слягу с инфарктом, они же приходят все в своем понимании делового стиля, а моя тонкая душевная организация сразу хочет их выгнать.
— Ты мне так уже трех АХОшниц повыгонял.
Вроде и делали все, но только то, что укажешь. Особенно меня подбешивали их вопросы по делопроизводству, кто, что, как и почему они. На собеседовании все обговаривали, они били себя в грудь, что все умеют и знают, все организовывали, но в итоге почему-то опять все возвращалось ко мне.
И я опять должна принимать решения, которые давно уже приняты, все давно сделано, просто у девочек с ресепшен есть дурная привычка с новым начальством тут же жаловаться на тяжелую жизнь и чрезмерную нагрузку. Вот их бедных переговорками нагрузили, что они должны следить за их обеспечением, подтверждать бронирование. Но жалко тебе девочек, значит, сама обходи, но это не барское дело. Поэтому обхожу их я. Каждое утро. Иногда мне компанию составляют айтишники, чтоб все точно работало на важных совещаниях с инвесторами. А Горский на всю видимость «рубахи парня» очень быстро все подмечает и решения принимает молниеносно. Делает одно китайское предупреждение и дальше прощается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Опять мне. Все самое противное мне.
— Я уже выбрал три раза и три раза выгнал.
— Тогда ты на подписание АПП и сбор замечаний.
— Ой, лучше собеседования, ты зови, если надо покричать, поспорить, нервы помотать.
— С этим я прекрасно и сама справлюсь. Слушай, Макс, не хочешь мне замену найти?
— На время декрета?
— Вот сейчас не поняла, кто сболтнул?
— Так я четырежды папа, все симптомы знаю. Какой же я прозорливый, и место предусмотрел для нужного.
«Да и Ковин пообещал мне много разных малоприятных вещей, если я тебя случайно обижу. А с ним лучше не шутить».
— И что про замену?
— А зачем? Ты через месяц сама прибежишь, такие как ты дома круглосуточно находиться не могут, надо куда-то энергию лишнюю девать.
— Посмотрим.
— Даже и смотреть нечего. Не буду замену искать. У нас сейчас все начинает работать как надо, крупных накладок не будет, а вот родишь, тогда и новые горизонты будем осваивать. А пока пошли, выпьем травяного настоя, моя жена его литрами пьет, когда в положении. А вот чай и кофе тебе лучше не пить.
Да, богатый опыт все же у Макса, почти все его рекомендации мне доктор продублировал. Придется идти за витаминами, терпеть не могу их пить. Но теперь у меня был контролер, точней три — звонил и напоминал Ковин, заходил и напоминал Горский, приносил и ждал, пока при нем проглочу все прописанное Слава. Никакой свободы.
Дверь открылась, удивление быстро сменилось нежностью, без которой мне сложней и сложней обходиться, он отступил, пропуская меня в квартиру. Как же я соскучилась по нему, по его запаху, по его теплу.
Стул с витой спинкой скрипнул подо мной, и что он его никак не заменит. Уткнулась взглядом в чашку чая, мне надо столько ему рассказать, но я слишком устала, сейчас немного отдохну в этой уютной кухне, соберусь с силами и все ему расскажу. А пока я могу полюбоваться своей фотографией за его спиной, фото Вика «Мое самое прекрасное утро». Я рассказывала про очередную поездку, мне нужно было принимать решение, но я так не могла принять верное, мне все время казалось, что все варианты плохи. Андрей слушал, иногда что-то уточнял. И ничего не советовал. Вот и какая от него польза? Он поил меня сладким можжевеловым чаем, рассказывал разные истории из своей жизни. Хотела на него обидеться, но не успела, совместное утро слишком быстро закончилось, ему надо в Берлин, а мне в постель, пробыла всю ночь в дороге, чтоб успеть до его отлета.
Да, рановато я стала директором, до меня только утром на следующий день дошло, что все советы Андрей мне уже дал, просто оставил выбор за мной.
Так, просмотр почты. Чуть заикаться не начала открыв файл. Уф, выдохнула, просто финдир не переименовала файл, как был он обозван ремонт офиса, так и остался, ну подумаешь, что бюджет на реконструкцию бизнес-центра и сумма в миллиард. Злая я, придирчивая, вредная, а еще и беременная, бедные мои коллеги. Так, сегодня просмотр веселых картинок, что и как мы будем реконструировать. Пять встреч подряд с проектировщиками, смотрим фасадики, потом выбираем одного и с ним уже идем всю стройку обнявшись. И почему это все нельзя провести без меня, мое мнение все равно там не так важно. Вот поездка к Мире куда важней, должно же быть у меня хоть какое-то подобие свадебного платья. Но может и не платья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Свадебные джинсы у меня и свадебный свитерок, до Миры я так и не доехала, ладно, у нас все равно все никак у людей, даже кольца, пока поношу «свою прелесть», Андрей долго возмущался, но все же уступил. Не хочу я кольцо переделывать, вот рожу, вернусь в обычное состояние и тогда выберу одно единственное и неповторимое, или забуду про него, что реальней, с моей «любовью» к украшениям.
