Внезапно зеленые кошачьи глаза чуть приоткрылись. Он посмотрел на меня, потом моргнул — узнал или нет?
— Я тебя слышал, принцесска, — просипел он, пытаясь раздвинуть потрескавшиеся пересохшие губы в подобии ухмылки.
— Хорошо. Не говори ничего. Тебе надо поспать. Я еще тебя полечу.
— Лучше поцелуй, — чуть усмехнулся рыжий.
Так. Понятно. Этот жить будет.
— Прости, — тихо проговорила я, — это все — целиком моя вина на сей раз.
— Нет, — прошептал он, прикрывая глаза, — просто тебе всю жизнь везло на какую-то хрень. Ты сама вообще не виновата.
— Это да.
— Одна эта история с похищением чего стоила.
— Похищением? — не поняла я, наверное, он засыпал и это был уже кусок какого-то сна.
— Ага. Тебе полтора года было. Пропала на неделю. Я нашел записи в отцовском архиве, тогда все так переполошились…
— Смеешься, — не поверила я.
— А когда внезапно тебя вернули, к тебе и начал этот твой куратор присматриваться. Из дома вашего не вылезал. Почему, по-твоему, твой отец тебя любит больше сестер? Слишком боялся, что потерял.
— Любит больше? — изумилась я.
— Зачем я тебе все это рассказываю? Лучше поцелуй меня.
— Еще чего! — проворчала я. — Женатого мужчину на глазах толпы народу. Фи, виконт. Бросайте уже эти ваши мещанские манеры.
— Ну, если ничего не обломится, то я, пожалуй, посплю, — окончательно обнаглел рыжий авантюрист, в лицо которого помаленьку возвращалась краска.
— Спи, это самое лучшее сейчас.
— И опять мы в одной кровати…
— Да засыпай ты уже!
Я долго-долго говорила с ними обоими — с богом, которого сейчас тут не было, и с авантюристом, который действительно провалился в сон и меня сейчас не слышал.
Спасибо тебе, Да Ки Нэ. Хуже всего было бы осознавать, что это — моя вина, и быть не в состоянии хоть чем-то помочь. Странный, на грани бреда рассказ о каком-то похищении заслуживал внимания, но сейчас мне определенно было не до событий многолетней давности.
Вместо того чтобы лечь, я собралась с силами и пошла искать Дэвлина. Двое прихвостней на выходе пытались меня урезонить, но я должна была узнать, что с ним. Дорогой вышел для нас поход. Наконец, они смирились, закинули мои руки себе на плечи и потащили к их Хозяину.
Дэвлин сидел у себя в комнате на кровати и осматривал новенькие швы на боку и уже зарастающие шрамы. Один такой теперь пересекал левую щеку от виска до подбородка. Он поднял на меня глаза и опустил вниз свободную рубаху.
— Ты что тут делаешь? Тебе нельзя вставать.
— Да Ки Нэ приходил, — лаконично проговорила я, когда мы с мелкими демонами переползли через порог.
Мэтр Купер приподнял одну бровь — «я слегка удивлен».
— Сюда?
— Да. Сказал, что теперь у него со мной связь гораздо сильнее.
— А. Понятно. Полупрозрачный был?
— Да.
— Тогда все нормально. Вы долго стоять будете? Ей надо лечь.
Прихвостни ухмыльнулись и дотащили меня до его кровати, на которую и положили. Потом отсалютовали и испарились за дверь, из-за которой тут же раздалось какое-то гнусное, похабное хихиканье.
— Ты как? — спросила я, поворачивая голову в его сторону.
— Нормально. Мне проще.
— Прости меня. Я очень виновата.
— Нет, не ты. Зов — вещь очень неприятная и сложноопределяемая. Ты не могла знать, а у меня просто пока не хватило умений проверить.
Он чуть приподнял подушку на «своей» стороне кровати, и откинулся на нее, глядя на меня теперь сверху вниз.
— Но ведь все живы? — попросила я немного успокоить мое чувство вины.
— Да. И Жнец хотел с тобой поговорить. Но потом, не вставай сейчас. Да что же ты такая нетерпеливая-то? Полежи.
— А Хэль?
— Полагаю, в ярости.
— Слушай, Жнец знал, что все так будет. Заранее. Я видела его, когда провожала прежнего хозяина Красного Замка, помнишь, я рассказывала? Он тогда нас и отпустил.
— Да. Он ждал шанса с открытыми воротами наверх очень долго. Он многое может вообще.
— А сами ворота закрыты?
— И уничтожены. Я потом расскажу тебе то, чего ты не помнишь. Закрывай глаза и спи. И Крис, — на лице снова появилась тень улыбки, — хорошо сражалась.
— Мы на волоске были?
— Это не то слово. Мы выбрались вообще вопреки причинно-следственной связи и теории вероятности.
Я не смогла переварить фразу и поэтому сменила тему.
— Ты же посидишь немного тут?
— Я бы тоже поспал, если честно. Это все было… не так легко.
— Мне уйти к себе?
— В таком состоянии? Опять ходить? Закрывай глаза давай, да и я хоть знать буду, что с тобой пока что все нормально.
Дэвлин поправил подушку, лег на спину, накинув на нас какой-то плед сверху, и закрыл глаза. А я уткнулась носом в его плечо, обхватила руку повыше локтя и вырубилась в момент. Как было когда-то давным-давно, когда мы искали Даро.
Три дня прошло до того, как мы все начали ходить. Мэтры Ганн и Наргин навещали нас ежедневно, чем-то поили и шаманили. Моих домашних из поместья временно отправили в отпуск — пожить в нашем с бургомистром отеле со всеми удобствами, а мой зоопарк тоже временно перебрался к Дэвлину. За самим поместьем приглядывала двадцатка прихвостней — на всякий пожарный. Перебрался к нам и Тузат из Моро, все эти дни пребывая именно в этой своей ипостаси — тоже на всякий пожарный. Собственно, они со Жнецом оставались наиболее боеспособными единицами. Кстати, быстро поладили. Два беглеца в явленный мир — у них было много общего. По вечерам они сидели вдвоем у воды, пили «Драконью кровь» и беседовали о вечном. Потрясающее зрелище, надо сказать. Море, закат, два шезлонга веселенькой расцветочки, в одном — алый демон с волчьей головой и жуткой клешней вместо руки, в другом что-то похожее на скелет, оплетенный постоянно шевелящимися металлическими полосами, как какая-то экзотическая мумия, в старом темно-сером балахоне с капюшоном. Похожие на серпантин железные спирали сплетаются в держатель для бутылок и подставки под стаканы, они же сами по ленивому жесту Жнеца открывают следующую бутылку и даже разливают вино. Тузат беззлобно фыркает и называет это все фокусами.
Я сидела с ними рядом — только прямо на краю площадки — и болтала босыми пятками в воде. Основным моим развлечением было, отламывать маленькие кусочки хлеба и кидать в прозрачную воду, подкармливая стайку разноцветных рыбок. Я испытывала какую-то внутреннюю потребность видеть не мертвую воду. Будто это доказывало мне в который раз, что мы вопреки всему выбрались.
— Откуда ты все-таки узнал, что я когда-то там заявлюсь через эти ворота и не закрою их?
— Что я тебе говорил, — усмехнулся Тузат, указывая на меня кубком, — она вообще нас не боится. Будто бы просто не понимает, с кем имеет дело.
— Все понимаю, — лениво отозвалась я, — но ничего с собой не могу поделать. Не страшно и все. Так как узнал все-таки?
— Хэль же меня запечатала в мертвом мире и заставила служить. Но такое нельзя провернуть без какого-то хотя бы формального ограничения. Вот ты таким ограничением и оказалась.
— А как оно звучало? — не отставала я.
— «Когда пройдет через мертвый мир тот, кто нарушит три естественных закона сразу».
— Да? И что я такого нарушаю?
— Ты и эльф, и человек, и какая-то химера одновременно, это раз. Связана и с Горними божественными мирами, и с Инферно, это два. И, наконец, твоя, с позволения сказать, геомантия, это три.
— Геомантия разве нарушение? — удивилась я, глядя на черно-желтую наглую полосатую рыбину треугольной формы, распугивающую товарок.
— Сама по себе — нет. А вот искусственная, как у тебя — определенно.
— Чего?.. — изумилась я, уставившись на него во все глаза, и случайно уронила остаток хлеба в воду одним большим куском, вызвав нездоровый ажиотаж среди цветных рыбин.
Закрывающие его лицо металлические ленты чуть шевельнулись, изображая некоторое сомнение, но Жнец все равно ответил.
— Я не знаю, что произошло с тобой, но эта способность — не врожденная.
«Приехали».
— Это как?
— Как появляется геомантия, ты в курсе?
— Ну да, душа как бы… растет что ли. Да?
— Да. Но качественные изменения происходят только при смерти и перерождении. Так вот, ты родилась со склонностью к геомантии, но только с ее зачатками. А потом ты умирала раз пятьдесят где-то и снова возвращалась к жизни.
Я нахмурилась, бред-то, конечно, бред, но чего со мной не бывало.
— Умирала?
— Не совсем верно выразился. Твою душу извлекали из тела, полностью, и она возвращалась обратно.
— Стоп, но это невозможно. Тело бы умерло.
— Жило на резервном канале. Ты же на четверть эльф. А у эльфов единая коллективная душа и просто канал к ней. Вот из-за него тело и выжило.
Меня это даже не шокировало уже.
— Ты уверен?
