Дорм серией коротких жестов подал сигнал к готовности и указал порядок действий.
— Радуйся, что это кровь. Она хоть не будет сильно вонять, — послышался второй голос. — Мне как-то раз пленный штанину заблевал. Запах удалось убрать только после третьей стирки. За такое даже не расстреливать надо, а медленно резать.
Сэм вспомнил кучу трупов этажом ниже.
«Твари!»
Вспомнил все приёмы устрашения, которые видел со стороны Дейры.
«Подонки!»
Вспомнил коллекцию шевронов на позапрошлом задании.
«Ублюдки!»
Вспомнил огонь…
Уэллер приподнял ногу и снял с голени боевой нож. Он потянулся к дверной ручке и краем глаза заметил, как к нему тянется рука Дорма. Но командир не успел. Сэм толкнул дверь и ворвался в помещение. Одному из солдат достался быстрый, как пуля, хук. Дейриец повалился на шкаф с оборудованием. Второму капитан вцепился в глотку левой рукой. Нож в правой уже наносил удары один за другим. Сэм бесконечно ненавидел свою жертву. Он хотел сделать врагу больно… так же, как было больно ему самому.
Дальше всё было как в тумане. Где-то прозвучал выстрел. Позади застучали военные ботинки. Голова дейрийца колотилась об пол. Кто-то схватил Сэма за плечи и грубо оттащил. У него отняли нож.
— Я же приказал по-тихому! — гаркнул Дорм. Сэм никогда не видел его таким злым, поэтому сразу пришёл в себя. — О миссии, ради которой за нами следят, забудь! Мы не приняты.
— О Боги… — раздался голос Джошуа. — Во дела!
— Согласно инструкции, я обязан сообщить, что всё записал, — произнёс летающий глаз Итана.
Остатки гнева покинули Сэма, сменившись чувством вины. Он подвёл отряд, подставил Дорма…
Послышался стук сапог. Прогремела серия выстрелов. Командир бросил гранату в коридор. Ван одним пинком захлопнул дверь. Вдвоём они уронили один из аппаратов, установив баррикаду.
— Живо восстанови станцию, пока нас тут всех не убили! — приказал Дорм, ткнув пальцем в Сэма.
Уэллер повернулся к распределительному щиту и соединил все отключённые провода менее чем за пять секунд. Он бросился к аппаратам, подключая их один за одним. Вместе они загудели даже громче, чем двигатель вездехода. Подойдя к пульту приёма-передачи, Сэм послал проверочный сигнал флоту. Ответ должен был автоматически поступить через секунду, но устройство молчало.
— Я всё включил, но проверка связи ничего не даёт, — доложил Сэм. — Они где-то установили глушилку.
— Но ведь моя камера работает, — произнёс Итан.
— Ты на гражданских частотах, — пояснил Сэм.
Дверь вздрогнула. И снова. Её пытались выбить сразу несколько ног. Дорм и Ван обстреляли неприкрытую аппаратом верхнюю половину створки, прошивая её насквозь. Командир огляделся и указал на люк в потолке.
— Джо, бери Сэма и залезайте в техтоннель. Найдите глушилку. Мы удержим эту позицию.
— Одна граната, и вам крышка, — произнёс Итан. — Залезайте все!
— Тогда враг отключит связь вручную и укрепит позиции, — сбрасывая рюкзак, произнёс Джошуа. — К тому же они поймут, где нас ждать, если у них есть подробная схема здания.
Сэм достал из своего рюкзака полевой комплект для ремонта электрооборудования и сунул его в карман-сетку. Джо подсадил его, и капитан Уэллер вновь оказался в тесной трубе, заполненной переплетениями проводов. Услышав, что кто-то подсаживает Джошуа, Сэм опустил электромагнитные очки и пополз вперёд. Ему в глаза сразу же бросилась мигающая линия, которую он видел ранее.
— Что скажешь? — спросил Джо.
— Есть линия с колебаниями напряжения. Похоже, ведёт на третий этаж, — ответил Сэм, протискиваясь сквозь узкий тоннель. — Через два метра развилка, придётся ползти вертикально.
— Это-то здорово, — ответил Джошуа. — Но, как заместитель командира, я обязан задать вопрос: что за хрень ты там устроил?
— Извини, Джо, я… не сдержался, — виновато произнёс Сэм. — Ты же слышал, о чём они…
— Сэм, ты пошёл резать здоровенного мужика, — перебил Джошуа, вслед за капитаном начиная вертикальный подъём. — «Не сдержался» — это когда я вспомнил старый анекдот и начал ржать посреди инструктажа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А что за анекдот? — поинтересовался Уэллер.
— Давай потом.
Вертикальный подъём оказался куда тяжелее, чем предполагал Сэм. Из-за тесноты не получалось расставить ноги для упора. Приходилось цепляться за сами сплетения проводов и подтягиваться на них, борясь не только с гравитацией, но и со сдавливающей со всех сторон теснотой. Кобура и подсумки то и дело цеплялись за металлические стяжки, лишь усложняя продвижение.
Наконец добравшись до развилки, капитан вновь воспользовался электромагнитными очками. Колеблющаяся линия уходила назад, вдоль потолка тоннеля. Уэллер с трудом развернулся и втиснулся в нужный проход. Через несколько метров линия уходила в стену и спускалась вниз.
— Где-то дальше должен быть люк, — прошептал Сэм, продолжая движение.
Ему хотелось вернуться. Его товарищи рисковали жизнями, а он просто торчал на месте, охраняя генератор помех. Лейтенанту Рэйдесу не нравился такой расклад, хоть он и понимал важность своей задачи.
— Не нервничай, — произнёс младший лейтенант Сопов. Молодой и улыбчивый, он всегда умудрялся замечать даже тщательно скрытые эмоции. Не то чтобы у Рэйдеса получалось их прятать. — Берницианцы окопались, но они в ловушке. Сколько бы их ни было в аппаратной, одной гранаты хватит, чтобы уложить всех.
— Вот именно, — согласился лейтенант Ромул. — У них даже нормальной позиции для ведения огня нет. Майор как подложит им взрывчатку под дверь… Бум! И прощай.
— Так или иначе, глядите в оба, — сказал Рэйдес, в который раз проверив, заряжено ли его оружие. — Если враг успел разделиться, глушилка будет приоритетной целью второй группы. Мне не охота умирать в этой ледяной пустыне.
Рэйдес родился и вырос на покрытом многокилометровым слоем льда спутнике Коцит. Он вращался вокруг газового гиганта, поэтому день там мог дважды за сутки превратиться в ночь: первый раз, когда тьма наступала естественным путём из-за вращения небесного тела, и второй во время затмения — когда планета вставала между спутником и звездой. Кроме того, плотная атмосфера редко позволяла увидеть чистое небо над головой, что превращало даже полдень в полумрак. На Коците действовало одно предприятие по добыче и очистке льда, снабжавшее питьевой водой ближайшую колонию — Момао́ру. Живущим на спутнике приходилось терпеть холод и темноту, жить в тесноте под куполами и выбираться лишь в космопорт для отправки очередной партии льда.
Глядя в кино на отважных героев, что путешествовали от системы к системе, Рэйдес с детства загорелся идеей переезда. Достигнув совершеннолетия, он рванул на Момаору без какого-то плана или денежного резерва.
Колония, может, и была основана вокруг горнодобывающих объектов, но партии требовались новые силы в затянувшейся войне, что приводило не только к обилию пропаганды, но и к массовому открытию офицерских училищ. Рэйдес не пожелал становиться шахтёром, поэтому поступил в одно из них.
Лейтенант чертовски обрадовался, когда после выпуска его перевели в соседнюю систему. На Верению! Он много слышал о климате этой планеты, с детства мечтал увидеть настоящий дикий лес и хоть раз обгореть на солнце. В первый же отпуск он посетил столько пляжей, сколько и не мечтал увидеть, живя на Коците.
А теперь они застряли на Аресе. В ледяной дыре. В единственном месте на всей планете, где есть снег.
Их подразделению сказали, что, как только они зачистят станцию, к ним отправят подкрепление. Но никто не приходил уже почти сутки. Постепенно Рэйдес начал считать, что их отправили просто выиграть время, а что будет потом — плевать. Командир, напротив, был идеалистом и полностью верил, что операция пройдёт по плану и станция межзвёздной связи перейдёт в руки Дейры. Да только надолго ли? Все данные разведки кричали о том, что ещё во время недавней битвы враг стянул к материку немалый флот.
— Вы слышали? — вдруг произнёс Сопов.
