работа казалась безынтересной: наблюдать за показаниями десятков датчиков, отслеживать работу буровых платформ, отчитываться перед командиром — скука смертная. Даже парой слов не с кем перекинуться, ни пошутить, ни подколоть напарника, не то, что мы с Джоном… Оскар малость опечалился и подошел ближе.
— Салют, Роджерс. Не скучно тебе?
— Привет, Оскар. Терпимо. Работа такая, что поделаешь.
— Работа бывает разная. Твоя мне не по душе.
Диспетчер пожал плечами, отчего его щеки затряслись как холодец.
— О вкусах не спорят. По крайней мере, я в безопасности, за бронированным стеклом и в комфортных условиях. И полагаю, на мой счёт капает не меньше кредитов, чем на твой. Не так ли, Райдер?
— Правила корпорации запрещают делиться данными о своих доходах, — отрапортовал наемник. — Тебе компьютерному червю, должно быть это известно лучше, чем остальным.
— Ну, возможно, есть какая-то доплата, о которой я не знаю, например, за полевые операции, — Роджерс приподнял одну бровь и нажал кнопку на пульте, ничуть не обидевшись на нелестное сравнение. Дверь бесшумно затворилась. Нажал еще одну кнопку. — Нас никто не услышит, друг мой. Мне чертовски интересно, что вы там увидели? Еще жуки, да? — всегда флегматичный и медлительный толстяк, внезапно оживился. — Да не молчи ты, а то я и так тут от тоски загибаюсь. А с тех пор как погиб Стивенсон, который меня иногда подменял, я практически живу здесь. Ну же, рассказывай!
— Горделл… — замешкался Оскар, не зная продолжать ли ему.
— Капитан чрезвычайно скуп на информацию, он ни с кем ею не делится. Даже со мною. А это дьявольски несправедливо. В конце концов, мне по роду службы положено всё знать.
Оскар минуту что-то обдумывал, пока Роджерс перебирал пухлыми пальцами по приборной панели и наконец, выдал:
— Извини, не могу. Командир с меня шкуру спустит, если узнает, что я болтаю. Я и так уже поплатился за свой язык, ты, наверное, уже слышал.
— Ничего я не слышал. А ты не забыл про свой должок, а Рейд? Помнишь свои слова?
— Конечно, помню. Но тут речь идёт о прямом нарушении приказа командира.
— Как и тогда, когда я выпустил тебя наружу. Думаешь, Горделл меня за это по головке погладил?
— Тем более не будем его злить. Прости, друг, не могу.
Толстяк мигом погрустнел и даже как-то обмяк, потеряв весь свой внезапный задор. Нажал кнопку и дверь открылась:
— Ты такой скучный, Райдер. Если тебе нечего мне сказать, проваливай отсюда.
Оскар молча кивнул и отправился восвояси. Мысль о том, что здешний климат плох не только для здоровья мисс Кэррол, но и для его собственного, все чаще и настойчивее посещала его.
Уилфорд по-прежнему молчал и не обращал на друга внимания, а все попытки напарника помириться — игнорировал. Райдер почти смирился и пришел к выводу, что со временем всё вернётся на круги своя. Ведь не может же какое-то неосторожное слово, которое вырвалось у него, когда он был не в себе, разрушить столь крепкую дружбу? Иначе, что это за дружба такая? Всякое случается, идеальных людей не бывает, но я же пытаюсь пойти на мировую. И загладить вину, которую даже не понимаю. А он только фыркает как кот, которому наступили на хвост. Оскар пришёл к выводу, что Уил противная задница, которая не заслуживает его дружбы. Но, несмотря на все эти умозаключения, ему все же хотелось скорее примириться с другом.
Горделл обеспечил их новой секретной миссией. После того, как часовые сменятся, и на базе воцарится полный покой, нужно кое-что доставить из ангара с вездеходами на борт челнока, сказал он. Этим кое-чем оказался мертвый «сколопендр» как окрестил инопланетное существо Оскар после первого с ним знакомства в пещере. Командир посетил буровую платформу № 3 после трагедии и притащил найденное существо по воздуху, прицепив его крюком к челноку.
Монстр находился в небольшой подсобке, которую никто никогда не посещал. Тем не менее, капитан заблокировал её от остальных, чтобы избежать неприятных эксцессов. Получив доступ к помещению, наемники разблокировали дверь, и… некоторое время стояли снаружи. Уилфорд делал вид, что у него что-то с автоматом, и он пытается чинить его голыми руками. Оскар внезапно охватил неудержимый приступ кашля. Наконец, поняв, что больше тянуть время нельзя, солдаты удачи осторожно заглянули внутрь и сразу же попятились назад.
На металлическом полу распласталось двухметровое туловище многоножки, покрытое рядами небольших хитиновых пластин, плотно прилегающих друг к другу. Существо, по всей видимости, было повернуто к ним головой. С первого взгляда сказать было сложно: судя по характеру повреждений, сколопендр проглотила гранату: там, где должно было находиться ротовое отверстие или нечто подобное зияла огромная дыра. Бронепластины в этом месте были оплавлены по краям.
И хотя Горделл заверил их, что тварь мертва, у Оскара с Уилом не было желания подходить и проверять. Они какое-то время пялились друг на друга в нерешительности.
— Может быть, стоит пальнуть в нее пару раз, а Оскар? — товарищ впервые обратился к нему по имени с момента начала ссоры, — вдруг оно притворяется?
— Ага, специально проникло на базу, сговорившись с Горделлом, и теперь только ждет момента, чтобы откусить тебе голову, — подколол его Райдер. К нему вновь возвращалось его неизменное ехидство. Но в душе он обрадовался: кажется, Джон начинает отходить от обиды — Давай тогда, на всякий случай вездеход подгоним и из пулемета ещё обстреляем.
Желая показаться бесстрашным, он неспешно подошел к многоножке, и пнул её ногой.
— Видишь? Она точно мертва, — непринужденно бросил он Уилу, хотя внутри у него все съёжилось: каждую секунду он ожидал, что тварь оживет и набросится на него. — Давай упакуем ее, хорошенько замотаем, чтобы челнок не испортила. Кто знает, может у неё кровь кислотная, еще прожжёт обшивку. Я такое в одном старом фильме видел.
Оскар достал заранее приготовленный паталогоанатомический мешок, который по распоряжению капитана, ему без лишних вопросов выдала Роуз. Хотя её и распирало от любопытства. Примерил его к многоножке. Расстелил в полную длину. Попытался затолкать хвост монстра внутрь, ничего не получилось: одному это сделать было невозможно.
— Ну, помоги же мне, Джон, я не смогу один запихнуть эту тварь внутрь. Она просто неподъёмная.
Уилфорд сглотнул слюну и нехотя поставил автомат к стенке так, что бы до него в случае чего было легко дотянуться.
— Бери ее вместе со мной за хвост. Приподнимем и затолкаем в мешок, как-нибудь. Раз, два, взяли!
Кряхтя и сгибаясь в три погибели, наёмники с трудом подняли существо, на мгновение, обнажив десятки ножек, покрытых странными белёсыми волосками. Те распрямились под собственным весом, мешая
