лестнице. Я ожидал увидеть пыль, разбросанные вещи, старый хлам или даже ещё одну скрытую лабораторию, но моим глазам предстал выжженный на дереве рунный алфавит. Ради интереса подёргал за железное кольцо в разные направления и дверь, ожидаемо, не сдвинулась и на миллиметр.
Магическая защита.
Странно, что она стоит именно на этой двери: если уж закрывать, то весь дом. А так сразу складывается мнение, что что-то там спрятали и не хотят это показывать. Книги? Журналы с записями? Уникальные артефакты и запечатанные зелья? Рунный шифр мне был потянет – любой образованный маг понял бы что речь идёт о ключе. «Приложи ключ и дверь откроется сама» - дословный перевод рун. Загвоздка в самом ключе, о котором я не знаю: им может быть любой предмет, звук, жидкость и даже цвет. Можно до старости искать ответ и так его и не найти. И сломать дверь не получится, если только разбирать крышу, но и то, не факт, что там нет отложенного заклинания, при активации которого всё вспыхнет как спичка. На ум пришёл стол с закрытым ящиком – ключ мог находиться там. Опять же, нужно найти ключ от стола.
- Замкнутый круг какой-то.
Стукнув ладонью по дереву, спустился ни с чем вниз, сложив лестницу – лаз закрылся сам собой. Кругом одни секреты, а мне забыли сообщить о ключе. Возможно, дядя думал, что я найду всё сам или же он вообще не думал об этом. По типу: «Раз мне уже ни к чему, то и вам не достанется». По совести сказать, я ничего не знал и не знаю о Аласта Вольтэре – именно так зовут моего родственника. Звали. Насколько помню в семье его имя никогда не произносилось, хотя и родня у меня небольшая осталась. Да и с отцовской стороны там не всё в порядке было, а после его смерти мать и вообще запретила им вмешиваться в нашу жизнь. Она никогда не любила столицу и как только мне исполнилось восемнадцать, то оставила меня на попечение академии. Прошло два года, а от неё так и нет вестей.
Да, у меня та ещё семейка.
Чтобы развеяться от грустных мыслей, взял грязную посуду, мой уже любимый глиняный горшок, да и сходил на колодец, инвентарь перемыть. Со своей колонкой надо ещё что-то решить, может Маргарита посоветует мастера: по часу с лишним ходить за водой слишком долго, а в большинстве рецептах вода была важной жидкостью, и банально котелок просто туда-сюда не дотащу. И морозильную камеру ещё надо. И обустроить кухню.
Я хмыкнул. Такими темпами я дойду и до грядок, и до собственного курятника. И заведу противного чёрного петуха.
Отмыв всё, налил свежей воды в горшок, возвратившись назад, где у порога смиренно ждала Маргарита: при виде меня всплеснула руками.
- Господин зельевар, а я к вам. Давайте вам помогу, – и не слушая мои протестующие попытки, отобрала горшок, переступив порог моего дома. Я как встал, так и застыл, пока она меня не окликнула.
- Простите, но по правилам приличия женщина не может находиться в доме мужчины наедине, если она не его супруга, наречённая или лю… любимая. – Там была «любовница», но во избежание недоразумений договаривать не стал.
- Так мы люди-то простые, нам не до светских манер. Видишь, что человеку нужна помощь – помоги. Видишь, что пьёт – останови, особенно если это твой муж. Так что, господин зельевар, будьте проще к людям и они к вам потянутся, – она поставила горшок на стол, несколько по-хозяйски оглядев комнату и щёлкнув языком. Я заранее начал краснеть. – Надо будет мужиков к вам пригнать, пусть крышу подделают, пол поменяют – а то скрипит до безобразия. А что, кухни нет? А как это без неё? Надо, надо. Вы не волнуйтесь, господин зельевар, мужики у нас хоть и пьющие, но руки у всех золотые. Да и мы поможем, а то небось трудно без женской руки в хозяйстве, хоть вы и маг.
Хоть стой, хоть падай!
Я то краснел, то бледнел, то пытался вставить слово и снова замолкал. Минута монолога, а всё уже распланировали и без твоего участия. Так и женят, без моего же на то согласия…
- Право слово, даже не знаю, что и сказать, – я честно не знал как отреагировать. А если обидится на мои слова? А если подумает, что наоборот, пользуюсь? – Мне ведь даже отплатить нечем.
- Ну что вы. Если ваше зелье подействует, вам вся наша женская часть помогать будет!
- А вторая мужская тихо ненавидеть, ага, – хмыкнул, откидывая крышку люка в полу. А что скрывать-то уже?
- Так может, господин зельевар, тогда есть то, что на время вызывает, как ваш там, отворот? – я чуть не упал с лестницы от её слов. – Как он мне нужен будет трезвым, так я ему подливать буду. Я ж всё понимаю, просто надоедают эти его пьяные выходки.
- Помню, вы говорили про отдых и погубленные цветы, – почесал затылок, прикидывая как можно выйти из ситуации. Подними сейчас голову, то увидел бы как в такт моим словам кивают головой. – Подайте тогда горшок с водой. Только аккуратно.
Был риск испоганить вообще всё, но и шанс «разбавить» зелье. Как я говорил, вода – универсальная жидкость. Жаль ромашки закончились, а к знахарке я ни за что не пойду. Значит придётся импровизировать.
Набрав из опущенного горшка пол стакана воды, разбавил зелье, медленно и неторопливо помешивая сначала по часовой стрелке, а потом и против. Посмотрел. Не удовлетворившись цветом, влил ещё пол стакана, проделав то же самое, но уже наоборот: зелье из мутно-зелёного стало прозрачным, с лёгким оттенком луговых трав. Пробовать на себе не стал (пробовать на себе вообще не рекомендуется во избежание летального исхода), налив в тонкий флакон и, поднявшись к Маргарите, протянул ей зелье.
- Запоминайте: одну треть флакона необходимо подлить
