— Ты что творишь? Остановись, вернись! Ты сбил человека, нельзя же его так бросить… — Трасса расширялась, и Никита зло дернул руль вбок, отъезжая на незаметную развилку. Вероника застыла, внезапно поняв всю серьёзность ситуации. Ночь, развилка дороги, почти полностью скрытая в лесополосе, и кипящий от гнева и страха мужчина, с которым она виделась от силы десяток раз в кафе, на людях. Кто знает, зачем он привез ее сюда? И не прикопает ли под ближайшим деревом, как нежеланного свидетеля хладнокровного убийства?
— Вероника… — Его голос звенел, как натянутая струна, а пальцы, обхватившие ее запястья были холодны, как лед. И сжимали ее руки до синяков, как кандалы. — Давай договоримся прямо сейчас, на берегу. Нас тут не было, понимаешь?
— Да. — Нике было очень страшно, она смотрела в глаза молодого преподавателя, как кролик смотрит на удава.
— Умница. Хорошая девочка. Ловишь идею слету. Если ты пойдешь в полицию, или болтнешь, да кому угодно, подругам, родителям, соседке тете Маше о том, что сегодня произошло, ты сядешь, понимаешь?
— Я? Но…
— Не понимаешь. — Почти жалостливо проговорил Никита. — У моих родителей связи на верхах, в юридических кругах столицы. Меня отмажут, я тебе это обещаю. А посадят тебя. Я скажу, что ты была за рулем. Знаешь, как легко сейчас фабрикуют доказательства, в век хакеров, интернета и камер? Мне смонтируют все, что угодно. Помнишь, как ты смеялась неделю назад, попросившись за руль моего бмв? А я снимал тебя на телефон… — Никита начал грубо тянуть Нику на себя, и она очнулась от первого шока.
— Отпусти меня, ты…
— Не сопротивляйся, девочка. Теперь мы повязаны с тобой одной кровью, одной смертью, о которой завтра узнаем в газетах. А знаешь? Мне плевать. У меня сейчас крыша съедет от напряжения, и ты поможешь мне расслабиться…
— Нет! Пошел ты! — Вероника не узнавала Никиту. Кто это отвратительное чудовище?! Под личиной милого внимательного актера и преподавателя скрывался хладнокровный зверь, который вырвался не по своей воле. Как там сказал Никита? «У него крыша съехала?» Но Нике было от этого не легче.
— Ах так? Учти, будешь выделываться, пожалеешь! Ославлю тебя перед всем университетом! Скажу, что ты бегаешь за мной и навязываешься, твои же одногруппники будут над тобой смеяться и тыкать пальцами. Кому, думаешь, поверят? Мы никогда не светили наше общение в стенах университета, я чист, как стеклышко, не замечен в связях со студентками, поэтому мне поверят… мне, а не тебе! Иди сюда, я сказал! — Но Веронике было плевать. Она начала вырываться, отбиваться от мужчины стандартными способами, и когда с размаху заехала ему прямо в причинное место, Никита зашипел от боли и вдруг распахнул дверь машины с ее стороны, отшвыривая ее от себя.
— Тупая, глупая… ну и ночуй теперь в лесу! — И с этими словами завел мотор и выжал газ. Ника, почувствовав, что впадает в панику, просто села на асфальт, и прижала к груди сумку. Ее окружали лишь лес, темнота и тишина… и где-то там лежал сбитый насмерть Никитой человек. А тут она — совершенно одна… Господи, помоги!
Лишь спустя полчаса она сумела прийти в себя настолько, что полезла в сумку и дрожащими руками достала мобильный. Слезы лились по щекам без остановки, и единственное, что сдерживало Нику от полноценной истерики, это крохотная ниточка, связующая ее с реальностью. Личный прямой телефон, который ей оставил Алекс Гор, и попросил звонить в самом крайнем случае. Длинные гудки тянулись вечность, а потом она услышала знакомый, хриплый спросонья, мужской голос: «Да?»
И она, даже не пытаясь сдержать рыданий, прошептала:
— Алекс? Это Ника. Приезжай, пожалуйста, я попала в беду…
Глава 8
Наши дни, Вероника…
Вероника плеснула в лицо холодной водой, отрешаясь от воспоминаний. О чем ей сожалеть? У ее истории — хороший конец, почти как в сказке. Алекс Гор сдержал слово. Он спас ее. Даже больше. Благодаря ему, Вероника родилась заново.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Алекс оказался одним из двенадцати акционеров Концерна, который запускал новый проект в масс медиа социальной сети инстаграма. Вероника стала лицом стартапа — бьюти блога с нестандартным подходом к аудитории. Над ее образом, имиджем трудилось несколько десятков людей, и поначалу все шло хорошо.
Пока она не начала ощущать себя марионеткой в умелых руках Концерна. В руках Алекса… который давно не стеснялся дергать за нити. Он диктовал ей что одевать, как краситься, когда улыбаться и о чем говорить с ее подписчиками. Вероника улыбнулась — иногда она представляла девчонок, что читали ее блог своей собственной армией.
Женской, многочисленной, опасной. В ее мечтах она вела свою армию, как полководцы в прошлых веках, против «сильных мира сего», не думающих об обычных людях, их потребностях, чаяниях и желаниях. Но это все — мечты. И Вероника снова погрузилась в вязкую пучину депрессии, возникшей от ощущения полного бессилия. Какой толк в собственной армии, если вооружены они лишь карандашами для бровей, вместо копий и мечей? Бессмысленно…
А вообще, если бы всего пару лет назад, Веронике сказали, что у нее появится целая коллекция будильников, самых разнообразных форм, цветов и размеров, она рассмеялась бы говорящему в лицо. Она, девочка «оторва», из тех, что прогуливают школу, ездят без шлема позади заросших байкеров на раздолбанных мотоциклах и красят волосы назло маме в немыслимые цвета. Вероника и была такой… пока чисто случайно не перевоплотилась в Вики.
Культового бьюти блогера двадцать первого века. Из «оторви и выбрось» Вероника стала холеной куколкой, имеющей солидный счет в банке. Она сменила мотоцикл с заросшим байкером на черный автомобиль премиум класса с личным шофером. Но ни одна живая душа не была в курсе того, что и автомобиль, и апартаменты на последнем этаже Москва сити, все было арендовано компанией… назовем ее просто Концерн.
Вероника поежилась, боясь и думать, чтобы не нарушить условий кабального контракта, особенно пункта о неразглашении. Концерн состоял из инвесторов, чьи состояния было неприлично произносить вслух, а их фамилии сотрудники банков произносили с придыханием, словно обожествляя. Вероника вздохнула.
Концерн раскинул свои сети по всему миру, охватывая собой разнообразные области, от новейших разработок медицины, до инвестиций в оружие. Она так же стала одной из… приоритетных направлений их деятельности. Двенадцать человек владели ее телом и душой, управляя через блогера Вики своим «кусочком пирога» медийного мира, который, как и остальные ресурсы планеты — интеллектуальные и физические были поделены.
Поделены средь «сильных мира сего». Но Веронике, по большому счету было плевать на «сильных мира…». Она, как и большинство обычных людей, переживали в первую очередь за свою шкуру. Исправно делала все, что ей прописывал по сценарию Концерн, и жила по указке, не задумываясь над философскими истинами «что такое хорошо, а что такое плохо».
Но как раз потому, что Вероника была не биороботом, а обычным живым человеком, уже через год с небольшим ее организм начал давать сбои. Почему? Она же получила все, о чем мечтала любая девушка в возрасте двадцати трех лет на Земле? Деньги, известность, славу. Внешность, понты, красивую жизнь.
А в итоге что? Вероника со стоном дотянулась до будильника и разрыдалась в подушку. Она проспала всего пять часов, это при том количестве выпитого алкоголя… нет, нет, дайте покоя, никуда не идти, не фотографировать свой «идеальный завтрак» который потом отправится в мусоропровод, потому что от «красивой еды» тошнит. Не стоять у зеркала с кисточками полтора часа, чтобы снять тридцати секундное видео «ой, я даже не красилась с утра, вот только глаза открыла и уже сияю от счастья». Ага, сияю… только не от счастья, а от смеси уходового крема с частичками жемчуга и хайлайтера, для здорового блеска кожи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
