переговорить с ними. Тем более что граф Валентин должен был покинуть замок. Дела призвали его в Будапешт, и я не могу на него обижаться. Тем более что он был весьма щедр, и я смог угостить барона Рихарда фон Лютцова и мсье Ожеро отличным вином, урожая 1830 года…
***
Мы сидели в библиотеке замка в удобных старинных креслах.
– Граф весьма вас ценит, мистер Мартин, – высказался барон. – Это вино дорогого стоит.
– Граф говорил, что это не местное вино.
– Еще бы оно было местным. Я немного понимаю толк в хорошем вине, – сказал Ожеро. – Это вино моей родины.
– Ему, по меньшей мере, двадцать лет, – высказал свою точку зрения знатока фон Лютцов.
– Не меньше тридцати, – поправил барона француз.
Я прервал беседу о виноделии и сказал:
– Итак, господа, вы я вижу, уже успокоились. И можете трезво смотреть на вещи. Не так ли?
– Вполне, – сказал барон.
– Меня интересуют ваши приключения нынешней ночью. И во всех подробностях.
Говорить начал мсье Ожеро:
– Мы с бароном решили немного изучить здешние легенды, мистер Мартин. Это ведь может вам помочь.
– В прошлый раз вы утверждали, что хотели пощекотать себе нервы, мсье Ожеро. Но я готов принять вашу нынешнюю версию.
– Так вот ночью мы с бароном решили посетить старую кордегардию. Это то место, где, по словам слуг, видели призраков и там есть старое венецианское зеркало.
– И что вы хотели там увидеть, мсье?
– В зеркале, мистер Мартин?
– Но вы же хотели увидеть венецианское зеркало, мсье Ожеро?
– Барон сказал, что там можно увидеть Кровавую даму, – Ожеро виновато посмотрел на барона.
Фон Лютцов сразу сказал:
– Так говорят в замке, мистер Мартин. Не то чтобы я сразу поверил в это, но захотелось самому убедиться. И я позвал Ожеро. Он сразу согласился меня сопровождать.
– Но разве Кровавую даму можно видеть лишь в старом венецианском зеркале? Я слышал, что она может появиться в любом зеркале, господа.
– Болтают разное, мистер Мартин, – сказал барон. – Но жизнь призраку обеспечивает именно то самое старое зеркало. Из него она переходит в другие.
– И говорят, что в первый раз, она является именно в старом зеркале, – заявил француз.
– Вот как? Кто это говорит?
– Слуги болтают. Но в этом замке столько страшных историй, что трудно понять, где, правда, а где вымысел, – ответил фон Лютцов. – Но звучит все это интересно, мистер Мартин. Я даже жалею, что я не писатель.
Ожеро продолжил:
– Так вот, мистер Мартин, мы с бароном вошли в помещение кордегардии и увидели на стене большое зеркало. И я, и барон, его видели!
– Верно, – подтвердил фон Лютцов. – Зеркало было на стене. Я даже пошутил, что его специально приготовили для нас. Мы подошли и увидели в зеркале свои отражения.
– Мы смотрели на самих себя, пока наши фонари не погасли.
– Погасли? – уточнил я.
– Именно погасли. Как по команде. И мы увидели в зеркале Глэдис! Ту самую служанку! И на её теле была кровь!
– Вы видели её в полной темноте?
– Нет, мистер Мартин. У той фигуры в зеркале была свеча!
– И я скажу так, мистер Мартин. Мы видели в зеркале труп служанки! – подтвердил барон. – Вы понимаете? Вместо наших отражений там была она.
– И на ней была кровь? – спросил я.
– Да. Словно раны от ножа на её груди. Я оглянулся на Ожеро. Он пытался включить свой фонарь, но у него ничего не получалось.
– Значит, ваши фонари в тот момент не работали? – уточнил я.
– Нет, – подтвердил фон Лютцов. – Хотя у меня хороший фонарь «The American Ever Ready Company»12. Он отлично работает, и никогда не давал сбоев. И вдруг он погас, как и фонарь Ожеро. Но у фигуры в зеркале была свеча в руке, как я уже сказал, – ответил барон.
– Верно, мистер Мартин, – подтвердил Ожеро. – В руке у служанки была свеча.
– И вы уверены, мсье Ожеро, что видели женщину в зеркале? – спросил я.
– А где же еще, мистер Мартин?
– Но вы говорите, что ваши фонари разом погасли.
– Да. В один миг.
– И как скоро появилось изображение в зеркале? – спросил я.
– Через несколько мгновений, – сразу ответил Ожеро.
– Перед нами было большое старое зеркало, мистер Мартин, – сказал барон. – Это не простое зеркало. Это образец работы братьев Доменико, Мартин. Зеркало с острова Мурано работы 16-го века.
– И вы успели все это рассмотреть в темноте при свете фонаря? – спросил я.
– В нашем родовом замке есть несколько подобных зеркал, мистер Мартин. Но они не такие старые. Там зеркала работы 17-го века. Также с острова Мурано. Потому я сразу определил, что передо мной зеркало братьев Доменико.
– Но как вы это определили, барон? В полумраке определить век и мастера – дело сложное.
– На раме было имя Доменико, мистер Мартин.
– Верно, – подтвердил Ожеро, – такое имя было на фигурной раме, в которой было зеркало. Старая медная рама с завитками. И я успел это прочитать – «братья Доменико».
– И в этом старом зеркале была женщина с ранами от ножа на груди? Так?
– Именно! Она была совсем рядом со мной. Я растерялся и не мог понять, как это может быть.
– И я также испугался, мистер Мартин, – признался барон.
– И вы ушли?
– Бежали, мистер Мартин, – сказал барон. – Просто бежали. Мы отправились по своим комнатам. И до утра я так и не заснул. Могу вам в этом признаться.
– А утром, – продолжил Ожеро, – пропала та самая служанка, изображение которой видели в зеркале. В её комнате она не появлялась.
– И в деревне её нет, Мартин. И где она?
– Не могу ответить пока на этот вопрос, господа. Но сейчас вы проводите меня в бывшую кордегардию. Я сам хочу там все осмотреть.
– Но мы уже были там, мистер Мартин! – вскричал Ожеро. – Я вам все показал.
– Я желаю все осмотреть снова. Более внимательно….
***
Кордегардия моими глазами, после того что там видели барон и мсье Ожеро…
Помещение было большим и пустым. Внутри не было ничего. Ранее здесь сидела стража и по стенам стояли подставки для алебард и щитов. Затем, когда это стало не нужно, кордегардию превратили в склад. Потом в 19-ом веке замок достроили, и нужда в помещении пропала. Его заделали, и много лет никто не проникал сюда.
Я осмотрел стены. Никакого следа зеркала.
– Что скажете, мистер Мартин? – спросил фон Лютцов.
– Здесь нет зеркала венецианской работы, господа. И я не могу определить, было ли оно здесь.
– Вот эта стена, мистер Мартин! – указал барон лучом своего фонаря. – Вот здесь оно и висело. Смотрите, сверху есть крюк, на котором вполне можно повесить тяжелое зеркало.
Барон потрогал рукой крюк, как недавно это сделал Ожеро. Он был крепким. Я осмотрел стену. На ней могло висеть зеркало. Отрицать я это не мог и простучал стены тростью. Ничего. Никакой ниши там не было.
– Если эту нишу замуровали некогда, – произнес я. – То отчего столь ценное зеркало оставили здесь?
– Но если зеркало вмещало душу Кровавой дамы, и было проклято? –
