Удобные броды у Масловских монетов были разведаны русскими еще ночью. У них скрытно расположились кавалерийские корпус Уварова и казачий корпус Платова. Кутузов планировал одновременную атаку кавалерией и корпусом Тучкова флангов великой армии. Тучков уже погиб на Утицком холме, передвинутый туда Бенигсеном. Кутузов выехал на холм у Горок, чтобы осмотреть позицию и был тут же обстрелян. Адъютанты схватили его лошадь за узду и вывели главнокомандующего из-под пуль. Кутузов отдал приказы по армии. Милорадович на правом фланге должен был сдвинуться к центру. Платов и Уваров со своими корпусами должны были переправиться через Колочу и совершить глубокий рейд по французскому левому флангу в тыл неприятеля. Этим Кутузов надеялся отвлечь часть сил Наполеона от атаки Семеновского поля. Он не ошибся. Вся русская армия ждала, что император Франции вот-вот воспользуется огромными преимуществами, полученными ценой огромной крови. Вдруг огонь французской артиллерии даже ослабел. В минуты победы Наполеон был вынужден перейти к обороне.
Корпус Уварова атаковал левый фланг французов, корпус Платова пошел в их тыл. Уваров перешел через овраг и речку и поднялся на ее крутой берег. Часть его корпуса во главе с Орловым-Денисовым под огнем французской артиллерии выстроилась на берегу и атаковала французскую пехоту, которая стала отходить. В это время выстроился весь корпус Уварова и атаковал корпус Богарне. Французы уже стояли в каре. Богарне снял войско с атаки батареи Раевского и начал разворачивать их фронтом к русским кавалеристам. В это время в тылу французов вырос лес пик казаков Платова, перешедших после Колочи еще и речку Войну. Казачьи эскадроны Платова рассыпались в тылу неприятеля и произвели там большую тревогу.
Основные части корпуса Платова не выходили из подлеска. Он понимал, что когда французы увидят, что это только казаки, а не регулярная русская армия, их быстро отбросят и рейд закончится неудачей.
Против кавалеристов Уварова и Платова быстро разворачивался французский двадцатитысячный корпус Молодой гвардии, устанавливались батареи. В это же время Наполеону сгоряча доложили, что и на его правом фланге концентрируется русская гвардия, за которую с испуга приняли семитысячное русское ополчение у Утицы. Старая гвардия, готовая тронуться с места, получила приказ оставаться на месте.
Два часа Наполеон разбирался в ситуации. Два часа его армия не атаковала Кутузова и это было очень много. Кутузов успел произвести перегруппировку войск. Рейд русской кавалерии в тыл французов, стал одной из главных причин, лишивших Наполеона возможности воспользоваться победой, уже склонявшейся на его сторону. Император упустил самую благоприятную минуту для решительного удара. Очевидец битвы писал: «Пока Платов со всеми своими пиками оставался в дефиле, он угрожал. Если бы он атаковал неприятеля силами, которые не имели никакого значения в регулярном бою, очарование опасности исчезло бы и двадцать тысяч солдат Молодой гвардии, отдаленных от победоносного неприятельского крыла, несомненно довершили бы разгром нашей армии».
В третьем часу дня от реки Войны Наполеон вернулся в свою ставку на Шевардинском редуте. Он опоздал, как не раз уже случалось в дуэли с Кутузовым. Кутузов сменил остатки корпуса Раевского корпусом Дохтурова, за которым встал кавалерийский корпус Корфа. Между Курганной батареей и Семеновским встал корпус Остермана-Толстого. В резерве находились Преображенский и Семеновский полки, за ними Второй и Третий кавалерийские корпуса, кавалергардский и лейб-гвардии Конный полки. Двадцать четвертая дивизия Лихачева занимала Курганную батарею Раевского. Сперва от нее встала Седьмая дивизия Концевича. Дивизиями командовал Дохтуров. Наполеон приказал всей артиллерии палить по русским частям за Семеновским оврагом. После Семеновских флешей он решил взять Курганную батарею.
Батарею Раевского обстреливали с трех сторон триста орудий. Им отвечали сто русских пушек. Две дивизии корпуса Богарне атаковали Курганную батарею в лоб, третья с севера заходила в тыл, три кавалерийских корпуса Груши, Коленкура и Латур-Мобура обходили ее с флангов. Очевидец писал:
«Наши войска выдержали страшный огонь с удивительным мужеством. Самое пылкое воображение не в состоянии представить сокрушительного действия происходившей здесь канонады. Гранаты лопались в воздухе и на земле, ядра гудели, сыпались со всех сторон, бороздили землю рикошетами, ломали в щепы и дребезги все, что встречали на своем пути. Выстрелы были так часты, что не оставалось промежутка между ударами. Они продолжались беспрерывно, подобно неумолкающему раскату грома. За час в конной артиллерийской роде Никитина убито девяносто человек и сто тридцать лошадей. Чугун дробил, но не колебал груди русских, во главе с Барклаем, Милорадовичем и Остерманом, ставившимся наперерыв друг перед другом на местах, где преимущественно пировала смерть. Наша пехота встретила несущихся на них кирасир и улан с удивительной твердостью, подпустила на шестьдесят шагов и открыла такой деятельный огонь, что неприятель был опрокинут и искал спасения в бегстве. Перновский полк сам пошел на неприятельскую кавалерию, опрокинул ее и побежал за ней. Гренадеры первой шеренги бросали вдогонку французов ружья со штыками».
Французы атаковали и атаковали. Конница Коленкура врубилась в прикрывавшую Курганную батарею пехоту Двадцать четвертой дивизии. Пехотные колонны Богарне подошли под самый курган и начали взбираться на него со всех сторон, теряя и теряя людей. Русские опрокидывали французов штыками в ров, быстро наполнявшийся трупами убитых. На их место вставали новые воины и с яростью карабкались умирать. Русские солдаты падали с кургана вместе с французами. В этот решающий момент боя Наполеон бросил на батарею Раевского Молодую гвардию.
Курган штурмовали с четырех сторон и, наконец, конница Коленкура ворвалась на батарею с тыла. Почти все ее защитники пали и внутри лежали груды тел. Последним выстрелом с батареи был убит Коленкур. Совершенно залитый кровью генерал Лихачев и его десять израненных воинов бросились на французов, которые не стали их убивать. Пленного русского генерала привели к Наполеону, который вернул ему саблю. Батарея Раевского пала и французские воины тут же атаковали русские Третий и Четвертый корпуса. Завязался отчаянный кавалерийский бой с кавалергардами и конногвардейцами. В страшной рубке погиб полковник кавалергардов Левенвольде и был ранен Груши:
«Многие из сражавшихся побросали свое оружие, сцепились друг с другом, раздирали друг другу рты, душили одни других в тесных объятиях и вместе падали мертвыми. Артиллерия скакала по трупам, как по бревенчатой мостовой, втискивала трупы в землю, упитанную кровью. Более тысячи пушек, с обеих сторон сверкало выстрелами, от которых на несколько верст дрожала земля. Ужасное зрелище тогда представляло поле битвы».
В решающий момент боя русских в контратаку повел Барклай-де-Толли. Он скакал впереди в полном генеральском мундире и в шлеме с черным пером. Только к пяти часам дня французы отступили. В радиусе пушечного выстрела от Курганной батареи русские готовились продолжать бой.
Возобновил свои атаки на левом фланге корпус Понятовского, который после жаркого боя взял батарею на Утицком холме. Русские отошли к истоку Семеновского ручья и с трудом избежали окружения дивизиями корпуса Жюно, шедшими от батареи Раевского. По всей позиции русские войска стояли грозной нерушимой стеной. Девятичасовые атаки французов, которые стоили им неимоверных усилий и потерь, смогли сдвинуть русских только на пушечный выстрел.
К пяти часам Наполеон приехал на Семеновские флеши и увидел, что русские стоят непоколебимо. Французский офицер – участник боя писал:
«Все потрясены и подавлены. Куда ни посмотришь, везде трупы людей и лошадей, умирающие, стонущие и плачущие раненые, лужи крови, кучи брошенного оружия. Огромная площадь трех флешей вся изрыта ядрами. Там, где бой дошел до крайнего ожесточения, трупы были нагромождены кучами. Трудно представить себе что-нибудь ужаснее внутренности центрального редута. Кажется, что здесь целые взводы были разом скошены на своей позиции и засыпаны землей, взрытой бесчисленными ядрами. Около своих орудий лежали артиллеристы, изрубленные кирасирами. Почти целиком погибшая здесь дивизия Лихачева, казалось, и мертвая все еще продолжала охранять свое укрепление».
Все современники – французы писали в воспоминаниях, что Наполеон был непохож на себя, не отвечал на вопросы, не отдавал необходимых приказаний, был совершенно апатичен. «Я вижу победу, но не вижу выгоды», – сказал он маршалу Бертье.
Около шести часов вечера Бородинская битва закончилась полным изнурением обоих сторон. Канонада еще гремела и гремела до девяти часов вечера. К этому времени глубокая темнота окутала поле битвы. К самой ночи французы отошли на позиции, которые занимали до рассвета, оставив Багратионовы флеши, батарею Раевского, Утицкий курган. На них остались только наблюдательные посты.
