Кобра, ты с этим не шути, ясно?
— Ты чего, Уж? Я не шучу. Я помочь хочу.
У Ужика где-то внутри заныло. Страшно и радостно.
— Что такое? Говори!
— Тихо, тихо, пока ещё ничего не ясно...
— Нет, начала — значит, говори.
Кобра вздохнула и сказала:
— Я всё думала про эту болезнь. Странная она, не находишь? Но ничего по нашей части не видно. Тогда я у Шпиля спросила: бывает ли так, что болезнь от существа, а оно само не заметно? И он сказал, что бывает! Есть растительные паразиты, типа медвежьего сонника, например, и мелкие твари, которые, допустим, в воде водятся. Их можно только специальными знаками обнаружить. То есть надо знать, что ищешь и как это что-то искать конкретно.
Кобра прервалась. Судя по бульканью, на что, чтобы попить. Затем продолжила:
— Мы с Аспидом кучу записей перерыли, таблицу начертили с симптомами, но тут надо ещё кое-какую дополнительную информацию получить. Кое-что могу у тебя спросить: например, девчонки как давно болеют?
— С рождения.
— А ваша мать, когда была беременна, за границу не ездила?
Ужик задумался. А ведь точно: они вчетвером ездили в Турцию где-то за полгода до рождения девчонок. Если подумать, то мамка точно была беременна во время поездки.
— Ага. В Турцию.
— Турция... — повторила Кобра.
— Отлично! Подходит! — послышался радостный голос Аспида.
А потом он добавил:
— Ой, то есть не отлично, конечно... ну, я просто так сказал...
Кобра кашлянула и засыпала Ужика вопросами о состоянии сестёр. Потом спросила, можно ли глянуть на результаты их анализов за все десять лет и задать им пару вопросов о самочувствии и ощущениях.
— Понимаешь, — сказала она, — если мы точно установим, что это, мы сможем изгнать эту тварь!
— Но ведь в больницах есть видящие... — возразил Ужик, очень боясь поверить. — Почему никто не заметил?
— Да потому что не видно этих тварей, я же говорю! Тем более если девчонки заразились от матери ещё эмбрионами — это вообще очень редкий случай!
— Но мамка-то здорова!
— А когда беременная была, как она себя чувствовала?
Ужик вспомнил, что последние три месяца до родов мама действительно чувствовала себя плохо, но и она сама, и все остальные полагали, что это объясняется естественными причинами.
— Вот, её организм боролся с тварью и победил, а эмбрионы защититься не смогли. Я думаю, это суру — турецкое существо типа “паразит”. Живёт в воде и может вызывать одышку и состояние, схожее с отравлением. Но здоровый организм его в итоге исторгает. Настоящую угрозу он представляет для новорождённых в первые два месяца жизни и для беременных. Для младенцев местные обряд специальный проводят.
— Надо ещё проверить! — встрял Аспид.
— У нас тут есть знаки на опознание суру. Если это оно, то я знаю, какой ритуал может помочь! Ну, если нет, то будем дальше искать. Давай я тебе фотку знака пришлю, а ты девчонок проверишь?
— Хорошо! Я перезвоню потом.
Сердце замерло, а потом заколотилось часто-часто. Неужели Оле и Але всё-таки можно помочь? И родителям — Ужик не дурак, он понимает, как сложно им с такими нездоровыми детьми.
Часть Ужика уже ликовала в предвкушении, а другая боялась разочарования. Он посидел без движения пару минут, унимая и неуместную пока радость, и преждевременное отчаяние.
Посмотрел на присланное Коброй фото: да уж, знак сложный! Надо потренироваться, чтобы быстро и по возможности незаметно начертить его в комнате девчонок.
До близняшек он дошёл только через полчаса: еле удалось освоить замысловатый знак.
Оля рисовала, Аля спала. Он тихонько вошёл в комнату, прижал палец к губам, чтобы Оля не разбудила сестру, и сел на пол у кровати девчонок. Мол, просто так зашёл — соскучился. Дождался, пока Оля вернётся к рисованию, и начертил знак металлическим перстнем, который на последний день рождения ему подарил Полоз. Знак засветился и завис в воздухе, искрясь и сияя. Это оно! Это точно суру!
Ужик вскочил, разбудив сестру, и выбежал из комнаты.
Набрал номер Кобры:
— Проверил! Оно!
— Отлично! Так, а теперь организуй нам вечер без родителей. Я знаю, какой ритуал надо провести, но твоим родителям это не понравится.
— Хорошо. Спасибо, Кобра!
— Да пока не за что, — хмыкнула девушка, хотя по голосу было слышно, что ей приятно.
— За то, что тебе не всё равно.
— А вот это само собой, — серьёзно ответила она. — Мы же банда.
Ужик поразмыслил и решил отправить родителей в ресторан в субботу. Хотелось позвать Змей и провести Кобрин ритуал прямо сейчас, но если б он начал уговаривать отца и мать пойти развеяться в четверг, они бы точно заподозрили неладное.
Написал Кобре, что организует всё послезавтра.
Родители, к счастью, спорить не стали: оказывается, отец давно хотел вывести маму в свет, но не хотел нагружать сына. Ужик сначала удивился, а потом понял, что он в последнее время всё реже бывает дома, — наверное, родителям кажется, что он устал от них и от сестёр, но это не так. Это оттого, что быть Змеем — непросто. Нужно много времени и сил, много тренировок... ладно, главное — родители согласились.
В пятницу собрались у Полоза, чтобы обсудить ритуал. Оказалось, младенцев, в случае если они подхватили суру, натирают мёдом и пряностями, прогревают в горячей воде и укутывают в тёплое полотенце. Называлась эта процедура жутковато: “маринование младенца”.
Ужик молчал, слушая друзей.
— Но они-то уже большие! — возмутился Аспид. — Ну и как мы их натирать будем?
— Не “мы”, а “я”, — фыркнула Кобра. — Как раз потому, что большие уже.
— А они возражать не будут? — приподнял бровь Полоз, не отрываясь от телефона.
— А вдруг они родителям расскажут? — испугался Аспид. — Пришли друзья брата, заманили в ванную, натирали чем-то — нас же посадят! Может, нам их усыпить на время ритуала?
— Чем?
— Ну, Даш... Кобра, ты же медик! Вы там постоянно кого-то усыпляете! Наркозом всяким...
— Где я тебе его возьму? И потом — общий наркоз потенциально опасен для организма. Даже для здорового, а девчонки и так плохи. Извини, Ужик.
Он мотнул головой: мол, ничего.
— А снотворное? — поинтересовался Полоз. — Есть же детские дозировки, так?
— Тоже опасно, — нахмурилась Кобра. — Ужик, а ты что скажешь?
Ужик откашлялся
