Старожилы все еще серьезно относились к приглашениям в этом районе штата Мэн. Появись чуть позже, или немного подвыпившим, или, что хуже всего, не появись вовсе, — и ты непременно станешь объектом всеобщего осуждения в клубе Бич-Клаб на следующее утро. Деирдр за проведенные здесь годы была повинна во всех трех нарушениях.
Слава богу, Амос вовремя привез внучку Милли, приходящую няню. Чарли и Лора, пяти и шести лет, уже поужинали макаронами с сыром и переоделись в пижамы. Деирдр и двое ее детей неплохо проводили время здесь, на Сосновом Острове, будучи единственными обитателями большого старого дома на скалах, который ее родители купили в 50-х. Это был дом, в котором она выросла, и она обожала каждый его заплесневелый уголок, каждую трещинку.
Деирдр добавила немного блеска к своей помаде и отошла, чтобы посмотреть на себя в зеркало во весь рост. Черное платье от Шанель. Белый жемчуг. Черные атласные чулки. Довольно неплохо для стареющей малышки, подумала она, тряхнув светлыми волосами до плеч. И уж точно неплохо для обеда среди участников исторического общества в богом забытом яхт-клубе Дарк Харбор в штате Мэн.
Она пригубила стакан «Шардоне», стоявший на зеркальной крышке туалетного столика.
Боже, как она ненавидела такие сборища! Особенно когда ей приходилось бывать там без мужа. Однако довольно забавно было привезти сюда детей на пару недель. Сейчас в их школе в Мадриде были весенние каникулы. Эван, конечно, тоже должен был приехать сюда. Но в последнюю минуту у него появились какие-то важные дела. Он обещал присоединиться к ним, если вдруг раньше срока освободится от проведения каких-то там срочных переговоров на Ближнем Востоке, в Бахрейне, которые начались несколько дней назад. Она не могла дождаться этого момента. Для дипломатов наступили суровые времена, а Эван относился к работе очень серьезно. Он явно был чем-то сильно взволнован, когда они разговаривали по телефону сегодня вечером. Что-то беспокоило его.
Что-то неприятное происходило в солнечном Мадриде.
Он не хотел, скорее даже не мог заводить разговор об этом. Что он там сказал ей, когда они прощались в здании мадридского аэропорта Барайас? «Смотри в оба, дорогая. Пока что дела обстоят не лучшим образом».
Она ожидала услышать больше, но прочитала в его глазах — продолжения не последует. За эти годы она научилась не спрашивать ни о чем — у них был счастливый брак.
Она положила трубку на рычаг и, сидя на стуле у кровати, пристально вглядывалась в клубящийся за окном туман.
— Пусть с ним все будет в порядке, — прошептала она, будто кто-то невидимый слушал ее. — Пусть с ним все будет в порядке.
— Привет, Амос, — сказала Деирдр, спускаясь по лестнице. Сначала она увидела только его желтые резиновые сапоги и грязные штанины дождевого комбинезона, но узнала его по походке. Широкая поступь старика, который провел годы на скользкой палубе вечно раскачивающейся рыбацкой лодки.
— Миллисент, и тебе привет, — продолжила Деирдр. — Как это здорово, что ты…
Это была не Миллисент.
— Здравствуйте, — сказала девушка, подходя к ней. В руках у нее был газетный сверток с букетом цветов. — Вы — госпожа Слейд. Я — Сири. Школьная приятельница Милли. Этот букет для вас.
Деирдр, приняв цветы, пожала протянутую руку девушки.
— Спасибо, они прекрасны. Ирисы! Одни из моих любимых цветов. Извините, а как ваша фамилия?
— Аджелис. Сири Аджелис. Милли не смогла сегодня прийти. У нее разболелся живот, и она так расстроилась, что в последнюю минуту все придется отложить. Ну, я и сказала — почему бы нет, я могу пойти сегодня вместо тебя. Я надеюсь, вы ничего не имеете против.
— Она обычно звонит, если возникают проблемы, — сказала Деирдр, глядя теперь на Амоса. — С Милли все в порядке, Амос?
— О, она пробовала дозвониться, — настойчиво продолжала Сири. — Извините, госпожа Слейд, но ваша линия была занята, а времени у нас оставалось совсем немного, поэтому мы с мистером Маккалло сели в лодку и поехали на остров, чтобы не опоздать.
— Очень любезно с вашей стороны, Сири, — сказала Деирдр, что вы решились выручить меня. — Однако странно. Я никогда не слышала, чтобы Милли упоминала ваше имя. Вы давно живете в Дарк Харборе?
— Нет, совсем недавно, госпожа Слейд. Моя семья переехала сюда из Нью-Йорка полгода назад. Но мы с Милли учимся в одном классе и — ну, как бы — очень быстро стали задушевными друзьями, ну, вы понимаете.
Деирдр смотрела на Амоса, который мял в руках свою широкополую шляпу. Он выглядел замерзшим и промокшим в старой фланелевой рубашке и грязном дождевом комбинезоне.
— Амос, ты, кажется, продрог до костей. Пойдем-ка на кухню, налью тебе чего-нибудь горячительного. Чтобы немного согрелся. Сири, дети сейчас наверху, в детской. Они уже поужинали и помылись. Можно почитать им что-нибудь, но не больше часа. Я сейчас читаю им «Черную красотку», им очень нравится. Книжка лежит на комоде. Может быть, принести тебе чего-нибудь, Сири? Воды? Кока-колы?
— Нет, спасибо, госпожа Слейд. Я лучше поднимусь наверх и познакомлюсь с детьми. Их зовут Лэрри и Карла, правильно?
— Чарльз и Лора.
— Ах, точно. Извините. Запамятовала. Милли ведь говорила мне, что их зовут Чарли и Лора. А сколько вы платите? Пять долларов в час или это слишком много?
— Вообще-то я плачу Милли четыре.
— Четыре меня вполне устроит. Просто я не знала, сколько вы платите.
— Ничего. Иди наверх и поздоровайся с ними. А я зайду попрощаться с детьми перед отъездом.
— Амос, — сказала Деирдр на кухне, налив старику полную рюмку, — как хорошо ты знаешь эту девочку?
Она налила глоток и для себя, несмотря на то, что уже выпила два бокала «Шардоне». Она все еще не могла отделаться от нервозности, навеянной голосом Эвана, когда они говорили по телефону.
— Знаю ее довольно хорошо.
— Откуда?
— Что откуда?
— Ну откуда? Как ты узнал ее?
— Ну, знаешь… Постоянно бывает у нас дома. В комнате Милли. Слушают вместе этого чертового Эминема.
— Ты встречал ее родителей?
— Да.
— Хорошие люди?
— Кажется, да.
— Чем занимается ее отец?
— Какой-то механик.
— А-а. Какой механик?
— Скорее всего авиамеханик. Работает в аэропорту.
— А мать?
— Медсестра. В педиатрии.
— О боже. Я скажу тебе вот что, Амос. Все мы в этом мире становимся немного параноиками. Я уверена, она хорошая девочка уже потому, что она подруга твоей прекрасной внучки. Пожалуйста, передай Милли, я все понимаю и надеюсь, что утром она будет чувствовать себя лучше. Ну хорошо. Пей до дна, любезный друг. Я полагаю, мне уже хватит.
— Сегодня туман словно вата, Ди-Ди, — сказал Амос, осушая рюмку виски. — Как женщина поплывет одна в такой лодчонке, как у тебя? Там же ни навигации, ни черта. В тумане заблудиться — раз плюнуть. Да. Помнишь, что случилось с этим мальчиком, Кеннеди, несколько лет назад? Там, у Вайн-Ярда? Он ведь тоже плыл в тумане. Мне кажется, бедняга исчерпал тогда весь свой опыт и удачу одновременно.
— Я пересекала эту бухту по два раза в день начиная с шести лет, Амос, и ты это знаешь прекрасно. Надо просто услышать звон колокола с буя, и от него уже держать вправо. Яхт-клуб от него прямо по курсу. Я могу приплыть туда с закрытыми глазами.
Она нашла Сири на полу рядом с детьми. Девушка вслух читала им «Черную красотку». Свет от крутящегося абажура лампы Лоры бросал на стены блики в форме темных скачущих лошадей.
— Мама, — сказала Лора, радостно улыбнувшись. — Нам так нравится Сири! Она такая забавная! Она не говорит на испанском языке, но зато говорит на каком-то другом забавном языке!
— Я рада, что она вам понравилась, дорогие мои. А значит, вы будете слушаться ее, когда она скажет вам, что надо идти в кроватку, правильно?
Деирдр поцеловала обоих на прощание и сказала Сири:
— Я вернусь домой к полуночи. Ты уже знаешь правила, я уверена. Никаких сигарет, никакой выпивки, никаких мальчиков. Хорошо?
— Да, госпожа Слейд, — сказала Сири, улыбнувшись. — Я знаю правила. Ничего, если я посмотрю телевизор, после того как они уснут?
— К сожалению, у нас нет здесь телевизора, Сири. Но в библиотеке внизу есть много хороших книг.
Она видела, что Амос все еще на пристани. Он все-таки настаивал, чтобы она поплыла к клубу следом за его лодкой. По крайней мере туда, потому что его дом по пути.
— Спасибо, Амос, — ответила она, заходя на борт своей лодки. — Непременно скажи Милли, что я надеюсь на ее скорейшее выздоровление.
— Да, самому не верится, что она заболела от каких-то там бактерий. У моей девочки всегда был стальной желудок. Ни разу в жизни не болела, по крайней мере не могу вспомнить такой день.
— Мне нужно быть дома к полуночи, и если хочешь, можешь тогда забрать с собой и няню, Амос.
