...Я поднялся на пятый этаж дома, у подъезда которого я вчера расстался с Верой. На лестничной площадке было три двери. Я позвонил в ту квартиру, где, судя по моим подсчетам, ночью светилось окно. Дверь открыла высокая девушка, в джинсах и мужской рубашке, завязанной узлом на животе.
- Я по поводу Веры Громовой, - начал я.
- Но Вера...
- Знаю. Громова погибла. И поэтому мне необходимо поговорить с вами. Есть несколько вопросов, на которые можете ответить только вы. Это очень важно.
Девушка продолжала смотреть на меня недоверчиво, но по глазам я понял, что в ней проснулось любопытство.
- Я затеяла уборку, - нерешительно сказала она. - У меня беспорядок...
- Пусть вас это не волнует. Я буквально на несколько минут.
- Хорошо, - кивнула она, - проходите.
Посреди комнаты стоял пылесос, на стенах - яркие плакаты и две-три черные иконы. Возле дивана - бронзовая пепельница, полная окурков, и большая лысая кукла. Хозяйка плюхнула свой обтянутый джинсами задик на диван и указала мне на стул.
- Вы хорошо знали Громову? - спросил я.
- Только как соседку. Она ведь здесь живет с полгода. А потом, понимаете, она из другого круга... Я учусь в гуманитарном колледже.
- Понимаю. Громова ведь снимала комнату?
- Да, у старухи. Прописана в той квартире одна старуха, но я ее очень редко вижу. Раз в месяц, не чаще. За деньгами, может, приходит. Неопрятная такая старуха и, по-моему, чокнутая. А где она живет де факто, не знаю.
"Де факто" я отнес за счет неоконченного высшего.
- А кто еще приходил к Громовой?
- Нет, у нее почти не бывало гостей. Я имею в виду компаний. Она тихо жила. Ходил тут один, приличный такой. Довольно часто. Что их связывало? Но уж это не мое дело, правда? Может, еще кто бывал, только я ведь не сижу круглые сутки на лестничной площадке.
Занимательная была бы картинка, подумал я.
- Да, вспомнила! - девушка хлопнула себя по лбу. - Как-то встретила паренька на лестнице, он от Веры выходил. Вертлявый такой паренек.
- Не могли бы его описать?
- Это ж давно было. Ах да, меня что удивило: он как со мной столкнулся как-то голову в сторону... Вроде потупился. А одет попсово. Такие наоборот - как девушку встретят, так
рассматривать начинают, словно под юбку лезут. Я даже пришла к
себе - сразу к зеркалу - неужели крокодилом стала?
- Ну а лицо, фигура?
- Нет, этого не опишу. Очки темные в руках были - он их потом надел. Сам стройненький, худенький. Хорошенький, но, будь мне шестнадцать, я бы с ним не стала - что-то в нем порочное было. Больше его не видела.
- А теперь давайте о недавних событиях. Вчера поздно легли спать, верно?
- Да. К занятиям готовилась. В понедельник. Семинар по логике мужик один ведет - ну прямо сексуальный маньяк... Над всеми девчонками измывается на экзаменах. Без короткой юбки можно не приходить. А у меня парень ревнивый. Вот и приходится зубрить.
- Сочувствую. Вы одна живете?
- Родители челноками в Стамбул мотаются, изредка видимся, А так - все время одна.
- Можно закурить? - спросил я.
- Конечно.
Любезно протягиваю ей пачку.
- Нет, не курю, - она машет рукой. - После сигарет изо рта плохо пахнет
- Ну и правильно, - я киваю. - А теперь расскажите, что вы слышали? Вы что-нибудь слышали? Ну, как дверь хлопнула?
- Нет, ничего.
- Совсем?
- Совсем...
- А твой парень? Он тоже ничего не слышал?
- Какой парень? Вы что?
- Брось, - я грожу ей пальцем, - не морочь мне голову. Ты что, будешь меня уверять, что насобирала окурки в эту пепельницу на улице? Для интерьера?
- Ой...
- Вот тебе и "ой". Ты извини, что я с тобой по-простому. И давай начистоту. А то еще попадешь в переплет. Дело серьезное.
- Хорошо, я вам скажу, - девушка сосредоточенно рассматривала ногти. - Мы около шести собирались с моим приятелем выходить - надо было товар на ярмарку отвезти. У него мотоцикл. Когда в передней уже стояли - сапоги надевала, слышу, у Верки дверь хлопнула. Она вообще-то рано на работу уходит, так что это в порядке вещей. И шаги женские по лестнице.
- Почему решила, что женские?
- Каблуки цокали. Да и походка женская, что я, совсем, не отличу? Может, конечно, и гомик какой...
- Не будем вдаваться в подробности. Дальше.
- А у меня, как назло, молния на сапоге заела. Приятель говорит - внизу подожду. Когда вышла - он бледный возле подъезда меня встречает - твоя соседка, говорит, из окна выбросилась. Я спрашиваю - ты что, какая? А он - молодая которая, светлая. Вон, на газоне лежит. Мне чуть плохо не стало. Но потом отошла - надо "скорую", говорю. Родители-то у меня раньше в мединституте работали, У нас полгорода в этом институте работало, пока он "оборонке" принадлежал.
- И ты вызвала "скорую"? - перебил я. Собиралась. Только ведь у нас телефон один единственный на весь квартал. На углу.
Пока мы туда дошли, видим - "скорая" в наш двор поворачивает.
Наверное, кто-то раньше нас вызвал. Приятель говорит, чего, мол, нам ждать теперь? А то затаскают потом с объяснениями. Ну, мы и двинули...
- Слушай, а где бы мне твоего приятеля найти?
- Зачем, он ведь ни при чем?
- Может быть. Я у него только кое-какие подробности спрошу. В частном порядке.
- Думаете, я вам наврала?
- Зачем же...
- Ладно, спрашивайте его, он вам то же самое расскажет. Заречная, три. Он там в мастерской работает. Хорошие бабки зашибает. И еще на заочном учится. А то бы стала я встречаться с каким-то сантехником, пусть он хоть на иномарке ездит.
- А как зовут?
- Вадимом. Лопаткин фамилия.
Я взглянул на часы. Было начало пятого.
- Ну что и, не стану больше задерживать.
- Ничего, даже интересно.
- То есть?
- Как вы меня подловили, а? Я что, ничего не поняла?
- В чем дело? Что ты поняла?
- Ладно не темните. И так сразу видно, что вы частный сыщик. Замешаны серьезные шишки, да? Вам большие деньги платят? - спросила она шепотом.
- Ясное дело, не маленькие, - пришлось согласиться.
* * *
Я добрался до гостиницы через два часа. Мне еще повезло - к вечеру перестало дождить, а пока я строил из себя сыщика, одежда в тепле почти высохла. Правда, прямо на мне. Переодеться было не во что. В запасе остались только хорошие носки, толстые и пушистые, ручной вязки. На прием в таких, конечно, не пойдешь. Зато для осеннего межсезонья они чудесны.
Это было мне единственным утешением.
Дом на улице Заречной, номер три, был сер и сир, а лепные львы над его подъездом плакали ржавыми слезами. Я спустился по стертым ступеням в подвал и познакомился с приятелем девушки. Потом просидел полтора часа в кафетерии на углу, поджидая, пока неутомимый Лопаткин наиграется с водопроводными кранами. Спешить некуда, я пил чай с хлебом, а официантка каждые десять минут подходила и протирала тряпкой мой столик.
К чему бы это?
Наконец вышел и мой подопечный, приглаживая колючие волосы. Он сказал, что спешит, и разговаривать пришлось на ходу.
- Мне сегодня уже пришлось обо всем рассказывать. Ваш сотрудник, из милиции, спрашивал. Что, согласовать действия не смогли? - Лопаткин старательно следил за правильностью ударений.
- Я не из милиции.
- Вот оно как? Значит, дело серьезное? Мне-то в общем плевать. Могу и вам рассказать. Веру, ну, которая погибла - давно знаю. Она в параллельном классе училась. Фирменная была деваха - полшколы за ней бегало.
- А вы?
- Я?.. Да как вам сказать? Не мой стиль, хотя, может, и просто случая не представилось. Она все больше с теми гуляла, кто там стишки пописывал, языком молоть умел. А мне батя еще тогда сказал - не языком, а руками работать учись. Я ему в гараже стал помогать. На мотоцикл копить начал. И к десятому классу купил. А скоро и "БМВ" куплю. Жизнь - она все по своим местам расставила. И всех.
- А как она после школы жила, не знаете?
- Откуда? Если только на лестнице сталкивались, когда я к Лидке ходить стал. Верка здорово изменилась за это время.
- Теперь вернемся к событиям сегодняшнего утра. Когда выходили от своей приятельницы, никого не встретили?
- Впереди шаги слышал, когда по лестнице спускался. А на улице увидел парень в машину садился. Красные ""Жигули", за руль.
- Могли бы его узнать?
- Парня? Со спины если, то конечно. А вот машина - фара у нее побитая, это заметил.
- Он был один?
- Да.
- Что было потом?
- Я, значит, Лидку жду... Мотоцикл заводить не стал - спят все. Думаю, до реки пешком пройдем. Глаза наверх поднял: горит, думаю, у Лидки свет? Долго копаться будет? Вдруг окно рядом открылось. Мне казалось, Вера на работу уже ушла... А она стоит и за раму рукой держится. Хотел помахать, мол, привет... А она как-то назад оглянулась, вроде вскрикнула. Я решил
застеснялась - она в одном бюстгальтере была. Конечно, глаза
сразу отвел, и тут слышу - словно мешок с машины бросили.
Гляжу... Потом Лидка вышла из подъезда. Что дальше было, она
вам, наверное, уже рассказала.
* * *
Я расстался с Лопаткиным и спустился к набережной. Волны на реке были серые, с металлическим блеском. В воде не отражалось ничего.
