с водительского сиденья с такой громкостью, что все окрестные собаки должны были бы взвыть.
– Позвони мне, когда доберешься домой, ладно?
– Ладно, – вздохнула я, закрывая дверцу с легким щелчком.
9
– Помнишь эту серию в «Сексе в большом городе»? Ну, где ты ему просто не нравишься? – Выпустив струю дыма, я стряхнула пепел в направлении переполненной пепельницы по соседству.
Джульет прищурила свои подведенные глаза и нахмурила нарисованные брови. Вся ее косметичка состояла из черного карандаша для подводки. Если бы не ее трихотилломания – необоримая потребность выдирать свои ресницы и брови, – она бы, наверное, вообще не красилась. Джульет вообще перестала трахаться. Полагаю, так бывает, если ты рожаешь ребенка, когда ты сама еще ребенок. Несмотря на то что она залетела в пятнадцать от местного торговца наркотиками, Джульет сумела вовремя закончить школу и поступить в Колледж бизнеса при Университете Джорджии. Конечно, она гораздо лучше вписалась бы в Университет Штата Джорджия, где все ходили в черном, заигрывали с веганством и курили одну за одной, но я не сердилась на ее выбор. В УД парни были гораздо круче, а бары – лучше, особенно тот, в котором она подрабатывала.
Бар и гриль «Фаззи» был дырой, не выдающейся особо ничем, кроме того что это было место смерти всяких деревянных вещей. Стены тут были обшиты деревянными панелями. Полы покрыты самым обшарпанным в мире деревом. И все столы, стулья и прочие поверхности тоже были из чего-то коричневого и занозистого.
Но черт меня побери, если все это не притягивало самых роскошных уродов.
Десятидолларовые кувшины дешевого пива привлекали сюда татуированных рабочих парней, которым было начхать на местных студентов. Они приходили ради дешевой выпивки. Завсегдатаи любили Джульет, что вообще-то было удивительно, учитывая, какой стервой она была, и никого не волновало, что она время от времени наливает своей несовершеннолетней подружке с лиловыми волосами стаканчик-другой бесплатно.
Так что это был рай, замаскированный под внутренности старого гроба.
Джульет протянула мне стакан колы с изрядным количеством виски в нем и выхватила у меня сигарету.
– Ты права, – сказала она, затягиваясь, пока я делала первый глоток. – Ты просто ему не нравишься.
– Тьфу ты, – ругнулась я, отбирая у нее сигарету. – Я так и знала, что ты это скажешь.
– Слушай, ну я что вижу, то и говорю, – пожала она плечами, совершенно игнорируя нетерпеливые взгляды других посетителей. – Ты была у него дома уже раз пять, а он даже в спальню тебя не позвал. Это же ненормально.
– Вот скажи, ненормально, да? – всплеснула я руками. – Да я бы уже давно его послала, если бы у нас не было этих чертовых билетов в Цирк дю Солей. А теперь мне нужно тянуть все это дерьмо еще три недели.
Мужик за соседним столом кашлянул, отчего тоненькие брови Джульет взлетели на лоб.
Оглянувшись через плечо, она прокричала, перекрикивая шум, идущий от собравшейся у телевизора в другом конце бара кучки хоккейных фанатов:
– Одну минутку, сэр! – После чего, понизив голос, шепнула мне: – Вот козел!
– Объясни-ка мне еще раз, почему у тебя всегда больше чаевых, чем у меня.
К нам подошел парень с улыбкой на сто мегаватт и каштановым ирокезом и встал позади Джульет. На нем были белая рубашка и темно-серый жилет, но эта формальность компенсировалась татуировками, видневшимися у горла и из-под закатанных рукавов.
И они делали его в сто раз круче.
– Это называется сиськи, Зак.
– Ах да. – Он улыбнулся мне, хотя говорил с Джульет. – А я-то думал, это твоя лучезарная личность.
Джульет закатила глаза, а я прыснула.
– Би, это наш новый бармен, Зак. Зак считает, что у него есть чувство юмора.
Я пожала плечами, глядя на Зака.
– Ну, так оно и есть.
Джульет протиснулась мимо него и отправилась обслуживать очередных посетителей, делая вид, что ничуть не впечатлена мощным облаком излучаемой Заком харизмы.
Опершись руками о барную стойку, Зак наклонился ко мне и спросил:
– Она всегда такая стеснительная?
Я захихикала. Черт возьми, я правда захихикала.
– Она… Она просто сука, мужик. Я не могу это скрывать. Однажды она спихнула меня под машину на проезжую часть.
– Эй! – крикнула Джульет с расстояния пяти метров, где она принимала заказы у целого стола байкеров. – Я тут же снова вытащила тебя на тротуар! Не надо драматизировать!
Я закатила глаза и повернулась к новому бармену.
– У нас сложные отношения.
Зак рассмеялся.
– Похоже, у вас в отношениях в последнее время немало проблем.
Я сделала глоток, чтобы скрыть свой ужас.
– Ты все слышал, да?
Зак кивнул. Один из хоккейных фанатов протянул в нашу сторону руку с двумя поднятыми пальцами. Зак вытащил с полки над головой две стеклянные кружки и начал наполнять их пивом.
Глядя на меня через плечо, он сказал:
– Это не мое дело, но у меня есть одна теория, если тебе интересно.
– Теория насчет парня, с которым я встречаюсь?
Зак поставил полную кружку и принялся наливать вторую.
– Нет. Просто теория насчет парней в общем.
– Мужик, мне нужна любая помощь. Валяй.
Широко улыбнувшись, Зак отнес пиво и вернулся на свое место передо мной.
– Готова? Я сейчас поделюсь с тобой серьезной научной теорией, блин.
Я с энтузиазмом закивала.
Оглядевшись по сторонам, Зак наклонился ко мне.
– Члены… они как голден-ретриверы.
Я недоуменно нахмурилась.
– Вот это и есть твоя теория?
– Ага, – ухмыльнулся Зак, скрещивая руки на груди. – Подумай. Они возбуждаются, когда видят то, что хотят. Они хреново выражают свои мысли. Но, если ты им нравишься, они будут таскаться за тобой, пока ты наконец не плюнешь и не поиграешь с ними.
Я фыркнула, отчего мой нос заполнился колючими пузырьками.
– И чем это должно мне помочь?
– Ну, теперь, когда ты знаешь, как работают члены, тебе надо только смотреть. Если ты нравишься парню, он найдет причины быть поближе к тебе.
– На случай, если я решу погладить его голден-ретривера?
– Именно, – просиял Зак. На его левой щеке была ямочка, которую я раньше не замечала. – Ты же не можешь их гладить, если тебя нет рядом, да? Так что они захотят, чтобы ты была как можно ближе.
Я отметила, что в этот самый момент именно Зак был близко от меня. Очень близко.
Мою шею и щеки захлестнуло щекотным теплом, и я опустила глаза. Уставившись на его толстые мужские пальцы, лежащие на барной стойке между нами, я прочитала выбитые у него на костяшках слова «РАБОТА» и «ИГРА».
– Значит… – Сглотнув, я заставила себя встретить его взгляд цвета виски. – А что, если этот парень находит способ оказаться ко мне поближе, но потом, когда мы вместе, все, что он хочет, это смотреть кино, пока я не засну на его диване?
– Ха! Очень просто, – воскликнул Зак. – Он – гей.
– Господи! – заверещала я, хлопая по занозистой стойке обеими руками. – Гей! Почему я сама про это не подумала? Все это время я думала, что он – серийный убийца!
– Эй! – гаркнула Джульет из дальнего
