и они, подобно своим подопечным, являлись лишь объектами манипуляций для кураторов – кукловодов из страны восходящего солнца. Последним нужен был повод для осуществления их внешнеполитических замыслов – подготовить почву для вторжения в Маньчжурию. Цель – захват северо-восточной территории Китайской республики войсками Японской империи с последующим восстановлением маньчжурской династии Цин в новообразованном государстве Маньчжоу-го. Теракт на КВЖД мог стать хорошим поводом для этого, тем более – совершенный руками русских. Белые они или красные – какая разница?
Хольмст, в преддверии операции, не сидел сложа руки. Подобно пауку, он продолжал плести свою паутину, чтобы пойманные в сети жертвы не смогли больше выпутаться из них. Однако агентурное сообщение, пришедшее из управления КВЖД, повергло Александра Артуровича в полное недоумение. Все три дезинформации, которые были доведены до Суворова, Смысловского и Моргунова – о якобы предстоящем нападении на административное здание управления КВЖД, диверсии на городской водонапорной башне и теракте в парке у набережной в ближайшее воскресенье, когда там особенно людно – в полном объеме дошли до органов ОГПУ. Все три! Как такое могло случиться? Неужто все трое посредников являются красными агентами и предателями? Нелепость какая-то. Если об этой утечке станет известно руководству «Братства», а также кураторам, дело попахивает не только прекращением финансирования деятельности группы, но и расформированием, а то и ликвидацией ее сотрудников. Как бы самому не угодить под раздачу, думал Хольмст. Источник в КВЖД также сообщал, что «советчиками» будут предприняты усиленные меры охраны вышеназванных объектов.
Что делать?.. Настоящие взрывы на станции и на складе нефтепродуктов должны прозвучать в середине следующей недели. Времени на раскачку нет. Хорошо, что о точных местах и времени проведения реальной акции в группе Хольмста ничего никому не было известно, знал лишь он сам и японские кураторы. А значит… значит… стоп! А что, если агент действует в Харбинском руководстве «Братства»? Нет. Дезинформация исходила лично от него – Хольмста. В отделении о ней никто не знал. Шпик находится внутри группы? Без сомнения. Но если ее члены разобщены, как он узнал обо всех трех дезинформациях? Разбираться некогда. Как же быть? И тут Александра Артуровича посетила простая, как пистолетный выстрел, мысль – максимально засекретив все предварительные действия, необходимо в ходе операции ликвидировать тех, кто в первую очередь попадает под подозрение – Василия Суворова, Виктора Моргунова, Алексея Смысловского и еще этих… Перова и Казутину для ровного счета. В общем, если даже предатель один, остальные, можно считать, «падут смертью храбрых». Главное, не допустить утечки о сроках проведения акции. А что делать? Одна паршивая овца портит все стадо. С этим решено и думать сейчас надо о другом. Гэпэушники наверняка постараются сорвать операцию, устроив на местах засады. На большее они не способны. Но! Хольмст довольно усмехнулся, представив себе красных оперативников, которые еще больше покраснеют, поняв, что их провели, как неразумных детей. А в какой прострации они окажутся, когда неожиданно и во всю мощь полыхнет на станции и Нефтебазе в назначенный день!.. Идея масштабной диверсии принадлежала японцам, разработал же ее бывший белый полковник Дмитрий Павловский, он же – секретный универсальный белоагент, известный как Тимофей Денисович Чухонцев – помощник и личный водитель секретаря Управления КВЖД Федора Нечаева.
Тимофей Денисович, невысокий, полноватый, с хмурым выражением лица, был человеком исполнительным, грамотным и слыл молчуном. А еще он умел хорошо водить автомобиль, обучившись этому на курсах шоферов и трактористов под названием «Интернационал». Здесь же, под прикрытием автошколы, прошел предварительную подготовку по шпионско-диверсионной работе, получив специальность подрывника-диверсанта на транспорте. За всем этим стояла японская военная миссия в Харбине, действовавшая через белогвардейскую организацию «Братство русской правды».
Чухонцев в управление КВЖД устроился после того, как в числе других харбинцев получил советское гражданство, аккуратно переписавшись из дворян в гегемоны. Так поступали многие белоэмигранты. В большинстве они исходили из экономических соображений, чтобы прокормить свои семьи. Дело в том, что когда КВЖД перешла в совместное советско-китайское управление, после соглашений 1924 года, на дороге имели право работать лишь граждане СССР и Китая. Белому офицерству в Харбине, чтобы заработать копейку, выбирать особо не приходилось. Можно было записаться в китайскую армию, если повезет – в полицию или, подобно хунхузам, заняться лихими делами. Здесь фронт работ был пошире – грабежи, похищения людей с целью выкупа, заказные убийства, торговля наркотиками. Тимофей Денисович опускаться до этого не стал. Он подал прошение на получение гражданства не только из материальных соображений. Его идейные взгляды, идущие вразрез с идеологией большевиков, не давали ему покоя в жизни. Хотя что такое жизнь, когда в ней нет семьи и надежного тыла? Жена с двухлетним сыном на руках бросила полковника аккурат в канун октябрьского переворота, перебравшись подальше от социальных коллизий за границу. Ответственность за этот плевок в свою сторону и предательство Чухонцев возложил на большевиков. Правда, знающие люди утверждали, что в уходе жены как раз политики было меньше всего. Полковник попросту довел супругу своими беспорядочными связями с дамами сомнительной репутации. Кстати, в политике он был столь же неразборчив, как и с женщинами.
Хольмст, зная подноготную Чухонцева, не ставил ему в упрек репутацию безнадежного бабника и демагога, а наоборот, восхитился однажды, узнав, что тому удалось закрутить роман с секретарь-машинисткой… из советской резидентуры в Харбине! Скромная 45-летняя женщина Софья Назарова обратила внимание на хмурого неразговорчивого мужчину не первой молодости и ответила на ухаживания, не устояв перед его настойчивостью. Вскоре дружеские отношения пополнились общностью интересов. Тимофей Денисович готов был круглосуточно целовать своей возлюбленной ручки, через которые проходила практически вся входящая и исходящая конфиденциальная информация харбинской резидентуры. И тут, конечно, надо было понимать, что сотрудница, имеющая доступ к секретам, не могла не докладывать кому следует, кто и при каких обстоятельствах заводил с ней знакомство, дружеские и иные отношения, включая интимные. Поэтому, когда Чухонцев попал в поле зрения оперативников, на него обратили пристальное внимание. А когда копнули его «пролетарскую» биографию, то оттуда всплыл царский полковник Павловский, служивший в контрразведке при Омском правительстве адмирала А. В. Колчака. В январе 1920 года, после объявления Колчаком о своей отставке, Павловский вместе с большинством министров бежал в Харбин. Но министров арестовали – одних посадили, других расстреляли, а Павловский исчез. И вот теперь объявился в руководстве управления КВЖД. Правда, без усов и бородки, прикрывшись фамилией рабочего Чухонцева. Его заподозрили в шпионаже в пользу Японии. И справедливо. Дальнейшая слежка за Чухонцевым-Павловским показала, что он держал тесную связь с террористической организацией «Братство русской правды», руководящей и направляющей силой которой являлись, как известно, все те же японцы. Ясное дело, чем раньше
