Поняв, что тут больше делать нечего, Гаврош спустился по лестнице вниз и снова вышел на террасу.
— Эй, Гаврош! — раздался снизу приглушенный голос Вакулы, — ты живой?
— А то — с деланной небрежностью ответил спецназовец, спускаясь по лестнице.
— Как там? — спросил уже Сват — чисто?
— Стерильно, как в аптеке.
— Сколько там было этих?
— Четверых привалил в комнате, еще двоих наблюдателей — у окна и на крыше, угомонили снайперы.
— Я только одного снял, на крыше, в самом начале-уточнил Оса.
— Ну, тогда второго сделал погранец — заключил Сват.
— Вы бы видели — как он его сделал! — с восхищением подметил Гаврош, — это же просто песня! А вы тут тоже нехило поработали, пацаны!
— А ты что думал, — хмыкнул Вакула, — мы с ними в нарды на вылет играть будем?
В это время бойцы сновали по помещению с отключенными ПНВ, осматривая все вокруг при свете нескольких фальшфейеров.
Основной костяк банды, как удалось разглядеть при свете факелов, составляли арабы, но было несколько лиц с европейской внешностью и даже пара чернокожих. На профессионалов они мало были похожи, скорее всего — сборная солянка, прошедшая ускоренную боевую подготовку в одном из учебных лагерей. Планировал операции на Российской территории и руководил ими командный состав банды, в который входили, как раз, спецы, имевшие немалый боевой опыт и платили которым работодатели, так сказать — по отдельной сетке. В разработке боевых рейдов им, скорее всего, активно помогала соседняя сторона, которая не только приютила боевиков как дорогих гостей, но и любезно делилась различной полезной информацией, необходимыми разведданными.
В одной из комнат на первом этаже так и продолжал тарахтеть генератор, выхлопная труба которого была выведена через дыру в стене на улицу, тут же стояли несколько бочек с бензином. В другой комнате, побольше, боевики устроили склад — и продовольственный, и оружейный. На сколоченных на скорую руку полках, были сложены и коробки с консервами, и целые блоки пакетов с соками, и стопки саморазогревающихся упаковок с обедами, и шоколад, и баночное пиво, и многое другое. Тут же были складированы цинки с патронами, ящики с ручными гранатами, гранатами для подствольников и выстрелами для гранатометов, уже набитые патронами ленты, диски и рожки, различныемины, пара тяжелых пулеметов, крупнокалиберные снайперки, несколько футляров с любовно уложенными в пенопластовое ложе ПЗРК и другая смертоносная всячина. Но больше всего бойцов впечатлило количество складированной вдоль целой стены взрывчатки в виде светлых брусочков.
— Видал, капитан, — кивнул на жуткий штабель Сват. — Это же к чему они так готовились?
— Ясно одно — ни к чему хорошему — заключил Вакула.
— Вот это кладовочка, не кисло упаковались, — пробасил Зубр, откусывая огромный кусок от распечатанной плитки шоколада.
— Брось каку! — выбил лакомство из руки Зубра Вакула, — осторожней с факелом, Башкир, а то моментом составим компанию жмурам.
— Командир, — сотворил по-детски обиженную рожу здоровяк, — ты же знаешь, я не могу без сладкого!
— Именно от этого сладкого у тебя обязательно слипнется кое-где, — ответил Вакула, — положи на место, пальчик порежешь — это он уже у Гавроша отобрал чехол с метательными ножами.
— Бойцы — поддержал командира спецназовцев Сват, — ничего тут не берем! Не дай Бог засветимся! Все, выходим наружу, собираемся у стадиона. Башкир…
Свата прервала вдруг донесшаяся с улицы автоматная очередь и, так как все оружие группы былоснабжено глушителями, не оставалось сомнения, что стрелял чужой.
Забросив еще горящие фальшфайеры в пустую металлическую бочку с водой и накрыв сверху сдернутым с кровати матрасом, группа с вновь активированными ночными очками выскользнула на улицу и, растянувшись в цепочку, направилась в сторону въездных ворот, откуда и донеслась стрельба.
Под самой аркой обнаружили Самосада и Сашка, причем омоновец тащил питерского опера на плечах. Чуть подальше, посреди дороги, замер изрешеченный пулями фургончик, с большой мерседесовской эмблемой на капоте. Возле автомобиля в разных позах лежали два тела, еще одно проглядывалось через разбитое стекло на месте водителя.
— Что за байда, Самосад, что за стрельба, что с Сашком? Я же тебе сказал — головой отвечаешь! — наливался гневом Сват.
— Не наезжай на него, командир, это я виноват — вступился за омоновца Сашок, — сглупил…
А дело было так. Когда поворот дороги озарился светом и, вскоре, показался фургон, Самосад приказал Сашку не рыпаться, только прикрывать его. А он все сделает сам. Омоновец рассчитывал пропустить машину немного вперед и прострелить колесо. Так как выстрел из оружия с глушителем почти не слышен, то приехавшие подумают что произошел банальный прокол и выйдут из машины. Вот тут бы их Самосад и прищучил. Но когда фургон проехал мимо, Сашок решил что боец просто упустил момент и решил вмешаться в события. Высунувшись из кювета чуть ли не по пояс, он выпустил весь рожок своего автомата в кабину, зацепив только водителя. С другой стороны кабины вывалились и упали на землю два человека, у одного из которых был автомат. Вот он из-под машины и полоснул по Сашку, прострелив плечо. Неосторожно высунувшись из-за машины, решив что нападавший повержен, оба приехавших нарвались на точные выстрелы Самосада.
— Сглупил?! — рявкнул Сват — да ты всех подставил! Мы же базу зачистили без шума и пыли, а благодаря тебе тут через минут десять вся местная армейка будет… Ты куда ранен, герой?
— Да ерунда, плечо царапнуло — выдавил из себя опер.
— Я бы так не сказал — возразил перевязывающий его Самосад, — пуля прошла на вылет, и скорее всего, задета ключица.
— … твою мать! — только и процедил командир омоновцев, — ну что там? — спросил он у Вакулы, осмотревшего расстрелянный фургон и трупы возле него.
— По форме — местные военные, офицер и двое рядовых. Похоже, свежие продукты подвезли, в фургоне несколько бараньих туш, овощи, фрукты, сыр… В общем — ваша мама пришла… Валить нужно, Сват, и по-бырому, если кто слышал стрельбу, тут скоро народу будет, как на фестивале. Вот только этих заныкать нужно, что бы подольше не нашли.
— А чё их ныкать…Вепрь, попробуй завести эту колымагу и подгони её вплотную к стене, за которой в этом гадюшнике арсенал. Башкир, бери своего коллегу и минируйте грёбаную богодельню по самое некуда. Самосад, Зубр, тащите этого Анику-воина к лесу, все там собираемся через десять минут. Вакула, Гаврош, последите за дорогой, вдруг еще кого хер принесет, отойдете вместе с саперами. Остальные — за мной.
Закончив раздавать команды, Сват с несколькими бойцами кинулся помогать толкать машину, которую так и не удалось завести, предварительно забросив в фургон всех на нем приехавших, вместе с их оружием.
Вакула с Гаврошем выдвинулись немного вперед по дороге и заняли позиции у обочины, напряженно всматриваясь в темноту. Минут через пять, услышав короткий свист со стороны лагеря, они снялись с места и вскоре, с завершившими свое дело саперами, достигли опушки леса.
— Кажись все — вздохнул Сват. — Ну, чё там, гостей не было видно? — обратился он к Вакуле.
— Да нет, вроде, все тихо. А может и не слышал никто выстрелов, зря кипешуем только…
— Береженого Бог бережет, — возразил Сват. — Самосад, как там твой подопечный?
— Кровь остановилась, но слабый, конечно же. Промедол вколол ему, но сам не пойдет…
— Ладно, все ясно. Носилки делать нет времени, поэтому несем на горбу. Самосада сменит Зубр, Зубра — Вепрь, а там я. Дотащим…
— Командир, — перебил Свата Башкир — нужно уходить, через восемь с половиной минут рванет, и тут сладко тоже не будет. Там только одного С-4 несколько сот килограмм.
— Ох, епт…! Валим, пацаны, валим, валим!!!
Группа успела углубиться на пару километров в лес, когда темное небо вдруг озарила яркая вспышка, а через несколько секунд пришла ударная волна, хоть и существенно ослабленная деревьями, но еще достаточно ощутимая. Лес застонал, завыл, заскрипел стволами, наполнился какофонией различных звуков, возмущенный таким грубым вмешательством в его ночной покой. Бойцы остановились, переводя дыхание, и какое-то время смотрели в сторону прогремевшего взрыва, где верхушки деревьев окрасились яркими красными ималиновыми оттенками, как будто солнце сошло с ума и решило взойти на пару часов раньше положенного времени и на юге.
— П…..ц коту Ваське, больше не будет под окнами срать. — задумчиво и с чувством произнёс обычно всегда молчащий Вепрь с раненым опером на спине.
— За что боролись… — пожал плечами Сват, — зато сколько погубленных ими душ сейчас нашли упокоение!
Постояли еще немного, молча, каждый думая о своем, вероятнее всего — переваривая и оценивая все произошедшее за какой-то час с лишним. Но никто из группы добровольцев в тот момент ни на секунду не усомнился в правильности и праведности своих действий. Просто одно зло породило другое, и было уничтожено, причем уничтожено с особой жестокостью, выжжено огнем, как в переносном, так и в прямом смысле. Как говорится — чтоб неповадно было.
