К утру, когда все съестные припасы были уничтожены, а канистра опустела больше чем наполовину, друзья приняли решение — они едут в Чернобыльскую Зону Отчуждения.
С одной стороны, причина такого решения действительно была совершенно банальной: Гаврошу нужно было помочь матери поднять брата и сестру, а с той зарплатой, которую он получал на службе, можно было только людей смешить. Вакула хотел, наконец, купить себе квартиру. Хоть какую, но свою. Даже на теперешней работе это было возможно только в весьма отдаленной перспективе.
Но с другой стороны друзья, еще в недавнем прошлом — офицеры спецназа, не могли вот так просто забыть боевые будни. А в Зоне, как они уже поняли, их ждало все то, чего так не хватало в скучной, обыденной, гражданской жизни — опасность, риск, приключения.
Через три месяца Гаврош и Вакула снова встретились в Москве. Пара дней ушли на сборы и друзья с Киевского вокзала отправились в Клинцы — город в Брянской области, откуда до границы Чернобыльской Зоны Отчуждения было немногим больше ста километров. Там их уже ждал приятель Гавроша по срочной службе. Он, как местный житель, очень хорошо знал те края и, по просьбе Субботина, взялся отвести искателей приключений к самому Периметру, в объезд многочисленных блокпостов.
До КПП, который располагался как раз на разделе зон влияния Украинских и Российских сил МСОП, объезжая, петляя, пережидая, добрались почти за восемь часов. Сняв в ближайшем к КПП поселке комнатушку, друзья занялись поиском способа переправки через Периметр.
В конце концов, после трехдневных поисков, расспросов, выяснений, был найден местный мужичок, один из тех местных жителей поселка, которые зарабатывают переброской желающих внутрь Зоны. Нет, Вакула и Гаврош не проползали за проводником под системой заграждений Периметра, пробираясь по напичканной минами полосе, изо всех сил стараясь не попасть в поле зрения патрулей, разъезжающих на БТРах туда-сюда. Почти все сбережения ушли на приобретение двух охотничьих карабинов, двух комплектов егерской униформы и на выправление двух пропусков через КПП, согласно которым друзья были временно наняты для усиления командыохотников.
Вот так они и попали на базу "Логово химеры" группировки "Тайга", откуда начался их, полный смертельных опасностей и удивительных приключений, путь в Зону Отчуждения, путь сталкера.
Глава 3
Друзья собирались, уже было, уходить, когда в бар ввалилась группа из шести человек. Громко переговариваясь и хохоча, они заняли только что освободившийся стол в центре зала. К ним тут же подскочил Витек и стал записывать в свой блокнотик заказ, который надиктовывал Перец — вольный сталкер, частенько забредавший на базу для того что бы хабар сдать Сычу, выброс переждать или еще для чего. Ходили слухи, что Перец раньше состоял в одном из бандитских кланов, который распался в результате внутренней борьбы за власть после гибели их главаря.
Хоть он и был излишне хамоватым, наглым, как говорится — частенько "краев не видел" при общении с другими бродягами, за что ему иногда и "прилетало", но недолюбливали его не только за это.
Периодически Перец исчезал с базы на какое-то время, затем появлялся с шумной компанией, вот как и этот раз. Могли пить-гулять несколько дней, затем уходили в Зону за хабаром. Ну, с одной стороны — ничего плохого в этом нету — все сталкеры так и проводят время: ходят за добычей, приносят и продают улов барыгам, отдыхают, пополняют припасы, уходят опять вглубь Зоны. Но дело в том, что у Перца никогда не было постоянной команды, или, хотя бы, напарника. Каждый раз он набирал группу — четыре, пять человек, сплошь состоящую из молодых, неопытных пацанов, которые в погоне за сталкерской романтикой и стремлением быстро разбогатеть проникали в Зону, как говорят, пачками. Всех подряд Перец не брал, а только тех, кто мог заплатить, как он говорил, за наставничество и обучение премудростям сталкеровского ремесла и купить хоть какое-то снаряжение и оружие.
Вся наука проходила исключительно в баре под большое количество спиртного, опять же — за счет обучаемых. Оназаключалась в том, что Перец начинающим покорителям Зоны искусно "дул в уши", рассказывая о своих геройских похождениях, об удивительных находках, сделанных им, о стычках и целых сражениях с бесчисленными тварями, монстрами, в том числе и в человеческом обличье, из которых он всегда, естественно, выходил победителем. Всю эту чушь молодняк "глотал" с раскрытыми ртами и горящими глазами, забывая, порой, подбирать обильно текущие слюни. Бывалые бродяги только поглядывали на весь этот цирк и с печальными усмешками переглядывались между собой.
— Перец где-то очередных "отмычек" надыбал… — говорили между собой сталкеры, глядя на гулящую компанию во главе с "бравым" предводителем-наставником.
Добывать артефакты — прерогатива, прежде всего, людей отважных, смекалистых и, что немаловажно, обладающих в достаточной степени навыками владения оружием, способностью мгновенно принимать правильные решения в момент опасности и выживать в экстремальных ситуациях. Люди с такими навыками приходили в Зону редко. В основном, сталкерами становились простые мужики, которые учились обитать на смертельно опасных территориях, как говорится — на ходу. Расплата за ошибки в такой науке почти всегда была — смерть, а везунчики, оставшиеся жить, имели возможность учиться на ошибках погибших.
Но среди сталкеров попадались и такие, которые готовы были добывать хабар, ступая по трупам своих товарищей, причем — чуть ли не в прямом смысле.
Все просто. Находился такой ухарь или несколько, которые, прикрываясь безобидными и вполне благородными намерениями помочь новичкам в приобретении первоначальных навыков сталкера, набирали в свою команду вновь прибывших искателей счастья. Как известно — дорогостоящие артефакты на дороге никогда не валяются и добыть их, просто прогулявшись в Зону, тоже далеко не всегда удается. Сбор особо ценного хабара, чаще всего, сопровождался смертельной опасностью. Бродяги, например, находили целые поля артефактов, которые были напичканы смертоносными аномалиями так же, как минные поля минами. Проникнуть в них и собрать добычу с помощью обыкновенных стальных болтов — самого простого и дешевого детектора сталкеров, далеко не всегда удавалось. Хороший же электронный прибор и стоит дорого, не всем по карману.
Вот тут и могут сгодиться новички темным душой сталкерам. Они пускают их перед собой, если не уверены в безопасности проверенного доступными способами пути, то есть — используют как отмычку. Остался жив — хорошо, сгинул в аномалии или в пасти зверя — не повезло. В любом случае — опасность выявлена и обходной путь вокруг нее обозначен.
Вольные бродяги, которым такие понятия как совесть и порядочность были не чужды, таких ловкачей не любили, дружбы с ними не заводили и старались держаться от них в стороне.
Не любили и Перца.
На памяти многих завсегдатаев "Логова" этот "воспитатель" увел вглубь аномальных территорий не одну группу "воспитанников", а возвращался каждый раз один. Никто не сомневался на счет судьбы несчастных парней. Но, как говорится в одном из негласных сталкеровских законов — "в Зону каждый приходит по своей воле", так что предъявить Перцучто либо по этому поводу никто не мог.
— Давай, пацаны, за богатый хабар! — провозгласил Перец немудреный тост. Компания опрокинула стаканы и с жадностью накинулась на принесенную еду. Утолив первый голод, глава застолья плеснул себе еще, тут же выпил, достал сигарету, прикурил от прислужливо поднесенной рядом сидящим юнцом зажигалки и по-барски откинулся на спинку стула, осматривая гудящий зал. Взгляд его остановился на столике, за которым молча сидели двое бродяг, потягивая пиво прямо из банок под мелкую сушеную рыбешку.
— Здорово, Вертолетыч! — громко, с задором, как будто со старым другом, которого давно не видел, поздоровался Перец.
— Ну, здорово, здорово, коль не шутишь… — не взглянув даже в его сторону, ответил один из сталкеров, которому на вид было лет за пятьдесят.
— А че такой серьезный? — не унимался Перец.
— Так ить не все такими весельчаками, как ты, родятся.
— Да ладно скромничать, Вертолетыч, уж как ты можешь повеселить…Винокуры с Петросянами и рядом не стояли!
— Поч-чем-му Вертол-летыч? — спросил один из молодых сталкеров, язык которого заметно заплетался, а глаза норовили разбежаться в разные стороны.
Перец придвинулся к столу и вполголоса стал что-то рассказывать придвинувшимся к нему поближе парням. Периодически его рассказ сопровождался громким смехом изрядно захмелевшей компании.
У пожилого бродяги действительно была такая странная кличка, хотя ее происхождениеи летательный аппарат не были связаны никаким боком.
