Блеклая луна, выглянув из-за рваных облаков, освещала печальную картину: колышущийся на волнах мусор, обломки нехитрой судовой мебели, нефтяные пятна и несколько десятков людей в пробковых нагрудниках. Многие уже обессилели и, судорожно цепляясь за спасательные круги, даже не помышляли о спасении, старались просто растянуть прощание с жизнью. Некоторые шептали молитвы, некоторые отчаянно барахтались в ледяной воде, чтобы согреться. Капитан, державшийся в гуще терпящих бедствие, то и дело поднимал голову, вслушиваясь в ночное небо. Однако вертолет береговой охраны так и не появился.
— Ближе друг к другу держитесь, иначе вас разнесет по сторонам. И тогда сам черт вас не отыщет, — прохрипел капитан, пытаясь приободрить команду, однако голос его потонул в шуме волн.
То, что произошло дальше, рыбаки с сейнера вспоминали потом, как настоящее чудо. Внезапно в нескольких десятках метров от тонущих всплыл некий ярко-оранжевый предмет, призывно светящийся изнутри. Предмет этот в считанные секунды, с шипением увеличиваясь в размерах, обрел очертания спасательного плотика. Спустя несколько минут рядом всплыл еще точно такой же плотик. Затем — еще один и еще…
Это было настоящее чудо, и оно придало всем сил. Первым вскарабкался на плот капитан, он решил, что зря поминал черта, но абсолютно обоснованно смотрел на небо. Подгребая руками, он направил плотик в самую гущу тонущих. Несколько пар рук сразу же ухватилось за линь, протянутый вдоль борта. Рыбаки, помогая друг другу, переваливались через бортик.
Спаслись все. Пресная вода, шоколад и галеты, обнаруженные в водонепроницаемых пакетах, позволили потерпевшим кораблекрушение продержаться до рассвета. Когда же восточный край Балтики зарозовел в лучах солнца, на горизонте наконец появился корабль береговой охраны из Готска-Сандё. Дав несколько низких гудков, он на полной скорости пошел к месту катастрофы. Вертолет еще ночью, так никого и не обнаружив, вернулся на базу. Родные рыбаков уже успели в мыслях попрощаться с ними.
И спасенные с сейнера, и экипаж корабля береговой охраны так и не могли понять — каким именно образом эти плавсредства всплыли точно на месте кораблекрушения и почему спасатели пожелали остаться инкогнито. И во время, и сразу после шторма шведские гидролокаторы не зафиксировали в этом районе никаких кораблей — ни надводных, ни подводных. Людям свойственно искать объяснение странным событиям: все непонятное, даже чудесное спасение, настораживает. Как бы то ни было, но странные плотики были переданы в Стокгольм для дальнейшего изучения. Так ничего и не выяснив, шведское адмиралтейство решило на всякий случай известить о странном событии штаб-квартиру НАТО в Брюсселе. А вдруг какая-нибудь сверхсекретная американская подлодка оказалась в районе кораблекрушения. Странно, но никому из шведов не пришла в голову мысль заподозрить в спасении соотечественников русских. Но Илья Георгиевич не был бы на них в обиде. Он пошел на нарушение строжайшего приказа не демаскировать субмарину ни при каких обстоятельствах не ради благодарности. Каждый моряк должен помнить, что прийти на помощь своему собрату — святое дело. И никакие отговорки потом не оправдают тебя перед судом собственной совести…
Глава 5
Балтика — далеко не лучшее место для летнего отдыха. Это вам скажет любой, попытавшийся на себе испытать это удовольствие в любое время года. С утра в пронзительно синем северном небе может ярко светить солнце, ласковые волны будут заманчиво накатывать на берег. Лежи на берегу, загородившись от ветра, грейся, вслушивайся в тихие, похожие на всхлипы, всплески. Здесь нет южной суеты. Туристы ведут себя чинно и сдержанно.
Или сиди себе в прибрежном кафе, лениво потягивая прохладное пиво, попыхивай сигареткой и смотри в размытую туманной дымкой морскую даль, где прорисовываются, словно вырезанные из черного картона, грозные силуэты военных кораблей. Но пройдет часик-другой, и внезапно набежавшее на солнечный диск облачко ненавязчиво напомнит о географической широте и непостоянном климате Аландских островов. Следом за облачком подтянутся невесть откуда взявшиеся чернильно-синие тучи. Небо отразится в воде. Изменится цвет моря, привлекательная синева исчезнет, и до самого горизонта вода приобретет холодный стальной блеск. Останется только зябко повести плечами и накинуть неосмотрительно сброшенную куртку.
Порывистый ветер вспенит волны. Пронизанный мелкой взвесью дождя воздух наполнится тревожными криками чаек. Птицы первыми чувствуют приближение ненастья. И тогда вместо пива посетители закажут более крепкие напитки, на смену майкам и рубашкам придут свитера, из-под кроссовок покажутся разноцветные резинки шерстяных носков. Последние любители позагорать покинут негостеприимные пляжи. Они, посиневшие от пронзительного ветра, обхватят ладонями керамические кружки с глинтвейном и станут проклинать тот день, когда решили связать свой отдых с непостоянной Балтикой.
На всякий отдых находится свой любитель, даже на ненадежный балтийский. Есть немногочисленные любители и Аландских островов, которые ни за что не променяют их на пышную зелень Средиземноморья. Это в основном яхтсмены, фанаты рыбной ловли, те, кому по душе изрезанные фиордами и шхерами берега, узкие опасные проливы между бесчисленными островами архипелага. Те, кому нравится оставаться на несколько дней наедине со скалами, каменистым берегом и морем. Люди сюда приезжают из года в год одни и те же, многие знакомы между собой.
Небольшая набережная столицы Аландов — Маринхамин — за последнюю неделю пополнилась свежей публикой. Не только военные моряки правили тут бал. Под зонтиками открытых кафе появились вездесущие журналисты. Их легко было узнать по цепким взглядам, способным из медленного течения обыденной жизни выхватывать искусственные сенсации. И никого из местных уже не удивляла непривычная картина: на столике с чашкой кофе или бокалом пива соседствовал раскрытый ноутбук. Репортер привычно ел, пил, не забывая при этом с треском стучать по клавишам.
Телевизионщики нахально расставляли штативы камер в самых людных местах променада. Репортеры с пристегнутыми к лацканам пиджаков микрофонами занимали выгодные позиции и с умными лицами принимались рассуждать перед объективами о том, о чем не имели ни малейшего понятия. Они поголовно не к месту упоминали, что ведут репортаж из эпицентра событий, забывая о том, что эпицентр подразумевает подземный взрыв и является его проекцией на земную поверхность. Но рядовые телезрители обычно понимают еще меньше, чем модераторы новостей. Поэтому красивое, звучное слово кочевало из репортажа в репортаж.
Променад выглядел по-буржуазному сдержанно и достойно. Нашествие низших флотских чинов закончилось. Поубавилось и проституток. Увольнения отменили. Зато в гостиницах появились штабные морские офицеры. И привыкшим объясняться с приезжими на немецком и шведском языках, а также малопристойными жестами, портье, официантам срочно приходилось вспоминать все, что они знали по-английски. Каждый офицер, неважно, флот какого государства он представлял, свободно изъяснялся на этом языке, принятом в странах НАТО для общения военных. То и дело к городским причалам подходили катера, высаживали, принимали на борт военных.
Рядом с флагом НАТО трепетали на ветру флаги стран — участниц военно-морских учений «Земляничная поляна». Небольшой тихий городок на время попал в первые строчки международных новостей. Информация о начинающихся с завтрашнего дня учениях подавалась широко во всем мире. Кроме натовских кораблей в них принимали участие в качестве наблюдателей и хозяева — финны. Новые корабли прибывали, расходились по заданным квадратам, занимали отведенные им позиции в шхерах, проливах.
В пресс-центре учений, расположившемся в конференц-зале единственного в городе четырехзвездочного отеля, не только журналист, но и любой желающий мог получить исчерпывающую информацию о составе и задачах участников «Земляничной поляны». В этом им помогали специально вышколенные для общения с прессой флотские офицеры. Они охотно делились «военными секретами». Естественно, и газетчики с телевизионщиками, и военные играли предназначенные им роли. Первые прекрасно понимали, что всей правды им не скажут, в лучшем случае она выплывет на поверхность лет через пять, вторые старательно делали вид, что и скрывать им от налогоплательщиков, собственно, нечего. Мол, учения проводятся с целью отработки технологий спасательных операций и взаимодействия союзных флотов блока НАТО. Легенда учений и впрямь выглядела благородно и абсолютно в духе непростого начала двадцать первого века. Ни у кого бы в мире язык не повернулся назвать их агрессивной демонстрацией силы. Магическое сочетание слов «антитеррористическая операция» еще не утратило своего волшебного воздействия на умы людей.
