Но теперь против него действовало вооруженное и закаленное в сражениях объединенное войско Арилазы и Тогота, сила гораздо большая, чем в начале лета против Курхота.
К тому времени как армия под общим руководством Хайдира подошла к Алмике, почти вся Арилаза была освобождена и войска Сегота вытеснены за Стремящуюся.
Через несколько дней к Переправе подошла армия с Илонии.
Помня о предыдущей битве за Переправу, Дегорту, принявшего под своё командование союзную армию, в первую очередь нужны были моряки Раднира, стрелки Тайлис и горцы Куртиса.
Своего короля и теперь уже сопровождавшего отца принца Энвара он сделал лишь символом предстоящей битвы. Речи короля и присутствие его наследника воодушевляло арилазских воинов. Чего нельзя было сказать о войске Хайдира.
Несмотря на то, что илонийские солдаты оставались союзниками, на всем протяжении следования по Арилазе они чувствовали неприязнь местных жителей. Арилазцы слишком хорошо помнили, кто сдал их столицу врагу. Они гордились, что их страна освобождена совместными силами своих воинов и горцев Тогота, без помощи Илонии. Никто и не задумывался, что костяк армии Матаса составляли илонийские ветераны, наемники, которых Призыв короля отправил в Арилазу. Что победить в своем королевстве они смогли лишь потому, что сам Курхот ушел и увел свое войско в Илонию, а решение отступить от столицы было решением в первую очередь их короля. Помнилась лишь сдача столицы врагу.
Ни мгновения не жалея о свершённом, Иллар в это время старался не попадаться на глаза хмурого и все это чувствующего старого командующего.
Решение Дегорта отправить его отряд в резерв он принял, как должное. Но ведь и цель у него была в первую очередь другая — не битвы, а сопровождение войска Раднира, приобретение корабля и налаживание дружеских отношений с Кордией и Ситаром.
Овета, во время путешествия находившаяся в свите королевы Тайлис, у Переправы перешла в свиту короля Матаса, с удовольствием встретившись с давним приятелем — принцем Энваром и получив порцию восхвалений и почета от короля Матаса.
Целителей было предостаточно, раненных мало, в лекарских палатках её присутствие было необязательно. Тайлис приставила к ней своих опытных девушек-охранниц и теперь телохранители имели возможность не отходить от девушки ни на шаг даже ночью, а из отряда Иллара с ней всегда был кто-нибудь из своих, если самого брата не было рядом.
Переправа была взята сходу, при первом же штурме.
Первым вел в бой свое увеличенное, уже вооруженное войско, Раднир. Он был в своей стихии. Тросы, веревочные лестницы, неустойчивость перекинутых переправ, брызги, опасность, а потом меч в руках — все было привычно. Молодой свирепый зверь, а не вечно ухмыляющийся юноша, был впереди. Его моряки не отставали от него, подбадривая и себя, и его громогласными криками.
Теперь впечатляющая ловкость моряков, способных перебраться через стремящийся поток реки была на стороне союзников.
Оказавшись на другом берегу реки, они обрушивались на защитников Переправы с тыла. Вслед за ними шли горцы, устремляясь в горы и вытесняя с них сеготцев. Войска Матаса и Хайдира атаковали на мосту, выбивая из укреплений, баррикад противника и гоня их в горную долину, совсем недавно бывшую местом первого боя Матаса и Курхота. Резерв Дегорт даже и не ввел в битву.
Незнакомое с тактикой островитян, уступая мощному напору, войско Сегота было повержено. Победа была полной. Союзники вступили на землю Кордии.
Совет командующих войск состоялся, как только раненные были подобраны с поля боя, а попавшие в плен сеготцы разоружены и взяты под охрану.
Матас не дал первой выступить Тайлис, сразу отметя её ожидаемые претензии:
— Если ты принимаешь нашу помощь, то, дорогая, на своей земле ты все равно командующим обязана оставить Дегорта. Да, — прервал он вскочившую королеву и ее категорический отказ, — тебе придется согласиться с этим сейчас и здесь. Ты можешь встать во главе войска. Но лишь номинально. Как я в недавней битве. Ты хоть и «Ее Величество», хоть и доблестно воевала, — он искоса взглянул на Раднира и не стал добавлять к ее заслугам еще и смерть отца молодого человека, но тот все понял и лишь усмехнулся, — но оставь тактику и стратегию на тех, кто занимается этим всю жизнь. И вы оба не смейте встревать в командование своих военачальников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мимолетно брошенный взгляд в сторону Иллара был единственным знаком от короля Матаса, что поступок сына илонийского принца хоть принят и прощен, но не забыт.
— А потом, когда я сяду на трон, мне опять отведут лишь номинальную роль? — вскипела Тайлис, все же перебивая короля Арилазы.
— Нет, девочка, — будучи старшим, Матас имел право обращаться к королеве с малой толикой снисходительности. — Дегорт будет пускать твой стяг впереди, ты можешь идти во главе, со своим знаменем. Но не вмешивайся в ведение боя. Я требую от тебя обещания только в этом. А в остальное время — будь добра, занимайся королевскими делами. Думаю, что Интар не отпустил тебя без своих советов, — Тайлис непроизвольно кивнула, — ищи союзников, рассылай письма. На твоем троне сидит самозванка, твое дело — убедить людей, что настоящая королева — это ты! В этом твоя задача. А не планировать битвы.
Все еще сверкая глазами, юная королева притихла. Матас удовлетворенно хмыкнул.
— Вот и умница, ваше величество. Ты должна держаться этого своего решения, потому что остановить тебя мне уже не придется. Я возвращаюсь. Моя страна не менее твоей нуждается в восстановлении и возрождении. Иллар, — обернулся он к юноше, — насколько я понял из письма Интара, ты был послан с королевой именно с такой целью — помочь нашей юной деве вернуть трон. Вот и занимайтесь этим оба.
— Учил меня мой учитель, — вставил Раднир, насмешливо поглядев на Тайлис и Иллара, — что мудрость правления — у старых, а в бой должны идти молодые. Как-то у вас, ваше величество, получается наоборот.
Матас расхохотался.
— Предупреждал Интар, что от тебя стоит ожидать чего-либо подобного. — Он стал серьезным. — Ты можешь и в бой рваться, и править. Мне не резон заботиться ни о тебе, ни о твоих Островах, и, как ты понимаешь, я тут с тобой разговариваю только из-за своих людей, которых насильно увезли на Острова. Да по просьбе Интара.
Раднир шутливо развел руками, нисколько не обидевшись:
— Слова истинного правителя, — и он подмигнул Тайлис.
Та невольно передернула плечами. Фамильярное отношение сына того, кто напал на её родину, до сих пор не улучшало её настроения, но она не могла не отдать должное тому напору и ловкости, с которой люди Раднира в недавней битве перебрались через реку, обеспечив победу на Переправе.
— Хватит, — прервал его Дегорт. — Извините, ваше величество, — Дегорт обратился к своему королю. — Я все же хочу прояснить этот вопрос до конца. При вашем отсутствии, кто даст мне гарантии, что у меня получится убедить её величество и кто поможет мне обуздать этого новоявленного предводителя, — он кивнул на Раднира.
Матас лишь крякнул с досадой.
— Прошу прощения, командующий, — вступил в разговор Иллар. — Но мой отец послал нас с сестрой именно для этих целей. Я обещаю вам, что ваши приказы не будут оспариваться.
Взглянув на юношу, Тайлис согласно наклонила голову. Под требовательным взглядом Оветы, Раднир деланно равнодушно пожал плечами.
— Я и не отказывался. Всегда к вашим услугам лишний раз подраться, — он отвесил Дегорту шутливый поклон.
Хайдир одобрительно кивнул. Он уже убедился, что при брате с сестрой и королева Кордии, и предводитель ситарцев становятся сдержанней и покладистей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Куртис как обычно больше помалкивал, чем вступал в спор. Он единственный среди присутствующих знал подоплеку взаимопониманий и уступок двух пар. Раднир, не скрывая уважения к Овете, а всячески его подчеркивая, все же не навязывал своего присутствия и на официальных сборах не отпускал обычные шутки.
К чести Иллара и Тайлис, они не давали повода догадаться, что на самом деле связывает их.
