для меня больше, чем я могу выразить словами. Ваша преданность, ваша самоотверженность и все ваши усилия, все было не зря. У меня для вас одно последнее поручение, но выполнить его или нет – решать вам.
Все ждали. У Николаса еще сильнее заболело горло.
– Мне нужно, чтобы вы помогли очистить площадь от горожан, отогнали их как можно дальше от этого места.
Николас ожидал, что его люди проявят неуверенность, но они все, даже Пэрис, отсалютовали, приставив кулак к груди.
– Спасибо, – тихо поблагодарил Николас и ощутил, как задрожала земля под ногами.
Времени почти не оставалось, и он поспешил в Костяной дворец.
По пути не замечал ни колонн из позвонков, ни возведенный из ребер свод над атриумом, хотя открытие Риши не шло у него из головы.
Стража его не остановила. Да, на нем не было позолоченных доспехов, даже сигила дома Киров не было, но копье достаточно ясно указывало, кто он и наследником какого дома является.
– Передай королю, чтобы он ждал меня в безопасной комнате, – сказал Николас ближайшему из стражников. – Живо!
Стражник сорвался с места.
Николас шел так быстро, как только мог, и с каждым шагом сдерживал желание перейти на бег. Вошел в ту часть дворца, где аскетичная белизна уступала место роскоши. Стены здесь были окрашены в теплые цвета, ковровые дорожки поглощали звук шагов.
Николас был здесь лишь однажды, когда его семью сопроводили в безопасную комнату.
Он ожидал, что коридор будет пуст – стражники бегают быстро, а вот Фердинанд ходит медленно, – и резко остановился, увидев перед массивными запертыми дверьми пятерых королевских солдат.
– Где его величество? – требовательно спросил Николас. – Он уже в комнате?
Солдаты переглянулись, но отвечать не стали, и одно это уже послужило сигналом: что-то не так. Как только Николас пришел к этому выводу, стражники, как по команде, вытащили мечи из ножен.
Трое пошли в атаку. Николас ощетинился лучами света, каналы его силы приоткрылись. Лукс превратился в наполненный энергией шар и бросился на солдат. Отшвырнул их к стене. Солдаты попадали на пол, на них посыпались куски отвалившейся от стены штукатурки.
– Вы что делаете? – крикнул Николас оставшимся двум. – Я – Николас Кир, я здесь, чтобы защитить короля!
Но солдаты молчали и не собирались отступать.
В коридоре было слишком тесно, чтобы достать копье, и Николас снова послал в атаку своего фамильяра. Лукс с одного удара сломал первому солдату нос, а Николас тем временем разоружил второго – это была женщина-солдат. Разоружил и оглушил ударом навершия рукояти ее же собственного меча.
Отдышавшись, взял в руку Вестник Солнца и посмотрел на запертые двери. Сила хлынула к рукам. Лукс завис над головой и засветился еще ярче. Николас выставил перед собой кулак, и скопившаяся в нем энергия с громким треском дерева и скрежетом металла пробила дверь.
Пригнувшись, он шагнул за порог и остолбенел.
В центре пустой комнаты стоял один-единственный человек с кинжалом в руке.
Увидев Николаса, он сразу опустил кинжал.
– Ник, – выдохнул Фин.
– Фин? – Николас шагнул к нему. – Что ты тут…
Он осекся. Фин, которого он знал, ходил в униформе дворцовой прислуги. На нем были синие с серебром облегающие штаны, камзол и начищенные до блеска сапоги. В ушах – небольшие золотые серьги-кольца, на одном пальце – кольцо. Одежду такого фасона Николас мог легко найти в своем гардеробе.
Фин был одет как аристократ.
На торжестве король Фердинанд спросил дона Кассиана: «Вы уверены, что он сегодня не появится?» И тот ответил: «Он не станет для нас проблемой».
И еще Фин сказал ему на гулянье: «Со мной тоже такое бывает. Кажется порой, что без меня и проблем было бы меньше, и мир стал бы лучше».
Фин увидел по глазам Николаса, что тот начинает понимать, и торопливо сказал:
– Я могу все объяснить.
– Кто ты? – коротко и жестко спросил Николас.
– Ник!
– Кто ты?
Фин тяжело сглотнул.
– Мое полное имя Винченцо Аккарди. Но я все равно Фин. Я не изменился, я тот, с кем ты познакомился на торжестве.
– Да неужели? – Николас крепче сжал древко копья. – А мне всю жизнь говорили, что у короля нет наследников. Что ему предстоит сделать выбор, решить, какой из домов будет править в Ваеге после него.
– Что? – Услышав такое, Фин даже отшатнулся. – Нет, он собирается объявить меня своим наследником сразу после Ночи богов. Он никогда не говорил, что какой-то из домов сможет править.
Николаса словно молотом с размаху в грудь ударили.
– И все это время, – прошептал он, – все это время ты молчал. Даже словом не обмолвился.
Фин протянул к нему руку, но Николас не дал к себе прикоснуться.
– Прости. Мне правда жаль. Я хотел тебе рассказать, но боялся. Не знал, как ты это воспримешь. Отец все от меня скрывал, Ник, все скрывал. Я… проклятье, я – узник в этом дворце, и всегда им был. Ты хоть можешь себе представить, сколько времени мне понадобилось, чтобы научиться водить за нос стражу, чтобы вырваться отсюда и просто погулять по городу? Отец даже мага для моего обучения не нанял… я всему сам научился.
Не в силах смотреть на Николаса, Фин отвернулся.
– Я… Мне было так одиноко. Когда я даже мельком видел тебя, мне хотелось подойти ближе, оказаться рядом, похвастать своими игрушками или новым кинжалом… Обнять тебя, когда ты горевал по умершему брату. А потом я научился воровать униформу у прислуги.
Николасу даже стало трудно дышать. Он понял, почему ему казалось, что за ним кто-то следит…
– Но отец обещал, что сегодня объявит меня своим наследником. Я ни о чем тебе не говорил, потому что не хотел, чтобы он взял свои слова обратно, не хотел рисковать, не хотел упустить свой шанс на нормальную жизнь. Да, возможно, я поступил как последний трус, но…
– Это ловушка. – Николас не дал ему договорить.
– Что? – не понял Фин.
Николас, пошатываясь, отступил на пару шагов от Фина.
В коридоре лежат без сознания солдаты короля. Фин один в комнате безопасности. Король обещает объявить сына наследником, в то время как наследники домов соберутся вместе…
– Представление. Казнь Данте. Он хотел, чтобы это стало зрелищем, но этого не будет…
– О чем ты говоришь?
Фин снова потянулся к Николасу, но тот перехватил его руку и почувствовал, как часто бьется его сердце.
– Ник?
Все стало настолько до боли ясно, что он даже не мог понять, почему раньше этого не видел.
Все это время Фердинанд стравливал дома, нагнетал вражду между ними. Король вовсе и не собирался выбирать себе преемника
