в ссылку, а затем, не удовольствовавшись этим, принудила к самоубийству. В 51 году сенатор Юний Луп попытался предъявить обвинение в оскорблении величия и намерении захватить власть Луцию Вителлию, одному из наиболее приближенных к Агриппине лиц. Клавдий уже готов был поверить обвинению, но Агриппина его переубедила и вынудила отправить в ссылку самого обвинителя. Единственным влиятельным человеком, пытавшимся сдержать рвавшуюся к власти Агриппину, был Нарцисс, продолжавший пользоваться расположением Клавдия. Но и Нарцисс, и другие противники Агриппины постепенно сдавали свои позиции. Особенно существенно влияние Нарцисса упало после того, как в 52 году потерпел частичную неудачу курировавшийся Нарциссом грандиозный проект осушения Фуцинского озера (о чем подробнее рассказано в главе об императоре Клавдии). Нарцисс был слишком близок к Клавдию, и Агриппина не смогла тогда добиться его удаления, однако это было лишь делом времени — с каждым днем влияние Агриппины росло, а влияние ее противников слабело. После того, как в 52 году Агриппине удалось добиться смены командовавших преторианской гвардией
Лузия Геты и
Руфрия Криспина и заменить их верным ей
Афранием Бурром, противникам Агриппины можно было надеяться лишь на чудо.
В 53 году, по настоянию Агриппины, Клавдий выдал за Нерона свою дочь Октавию. Брак был продиктован сугубо политическим расчетом, так как невесте к тому времени было всего двенадцать лет. Возможно, что уже немолодой и болезненный император Клавдий надеялся таким образом как можно надежнее обеспечить хорошее будущее своей дочери (хотя достиг этим совершенно обратного). Однако прежде всего тут, конечно же, сказалось давление рвущейся к безраздельной власти Агриппины. Октавия была до этого обручена со знатным юношей Луцием Юнием Силаном, бывшим по материнской линии потомком Октавиана Августа. Агриппина не только заставила его отказаться от помолвки, но и принудила к самоубийству. Луций Юний Силан покончил с собой в день свадьбы Агриппины Младшей с Клавдием, то ли поняв, что теперь Агриппина все равно его уничтожит, то ли для того, чтобы хоть этим огорчить Клавдия и Агриппину.
Агриппина была настолько властной, что хотела, чтобы ей безропотно подчинялись все вокруг. Трагически закончился конфликт между ней и воспитывавшей ранее Нерона Домицией Лепидой. По словам Тацита, мать и тетка давно и отчаянно боролись между собой за влияние на Нерона, при этом Домиция Лепида больше действовала ласками и щедротами, «в то время как Агриппина, напротив, была с ним неизменно сурова и непреклонна: она желала доставить сыну верховную власть, но терпеть его властвования не могла». Борьба эта была заметна всем окружающим и не принесла никому из них ничего хорошего. Как пишет Тацит, Агриппина добилась того, что Лепиду обвинили в попытке извести ее, жену императора, колдовскими чарами, а также в том, что Лепида, «содержа в Калабрии толпы буйных рабов, нарушала мир и покой Италии». Несмотря на всю нелепость обвинения, Домиция Лепида была осуждена на смерть. За нее пытался заступиться Нарцисс, все еще возглавлявший императорскую канцелярию, но, поняв, что не в силах бороться с Агриппиной, он был вынужден уехать из Рима под предлогом необходимости восстановить здоровье, возможно, желая получить передышку, а возможно, просто опасаясь за свою жизнь и надеясь спасти ее, удалившись от дел.
4. НЕРОН И БРИТАННИК. СМЕРТЬ ИМПЕРАТОРА КЛАВДИЯ — ГРИБЫ, БОЛЕЗНЬ ИЛИ ЯД? ТАЙНА ЕГО ЗАВЕЩАНИЯ. НЕРОН — ИМПЕРАТОР
Атмосфера взаимного недоверия, козней и интриг, в которой вырос Нерон, во многом определила его будущий характер и поступки.
Очень интересна ситуация, сложившаяся в империи к концу правления Клавдия. В стране было два официальных наследника престола, Нерон и Британник, однако несмотря на то, что Британник — родной сын императора, а Нерон всего лишь приемный, Агриппина склоняет чашу весов в пользу своего сына. И все же политическая обстановка была очень непростой. Часть армии и сената стояла за Британника. Причем группировка, сложившаяся вокруг Британника, тоже рвалась к власти, имея серьезную опору в преторианской гвардии. Клавдий же колебался, и эти колебания мы можем видеть на римских монетах. Большая часть римских монет 53–54 годов является как бы агитацией за Нерона, но римские монеты Африки и Передней Азии изображают обоих наследников, а одна из монет, выпущенных в эти годы, изображает императоров Тиберия, Гая Цезаря (Калигулу) и Клавдия — всех императоров династии Юлиев-Клавдиев и с ними Британника как наследника Клавдия, но без Нерона. Именно римские монеты являются ярким свидетельством того, что в это время в Риме шла острая борьба за право наследования.
По Риму ходили слухи, что Клавдий последние годы начал тяготиться своей властной супругой и стал подумывать о разводе, только никак не мог решиться. Так ли это было или нет, но сделать это Клавдий не успел.
12 октября 54 года Клавдий был отравлен.
Римские сплетники твердили, что Агриппина, ни за что не желая допустить развода, воспользовалась отъездом своего единственного влиятельного противника — Нарцисса — и организовала убийство Клавдия.
Строго говоря, нельзя исключать и того, что Клавдий случайно отравился грибами, которые ел в тот свой последний день жизни. Нельзя также полностью исключать и версию о том, что он умер от желудочных колик, так как возраст императора был по тем временам уже весьма преклонным, однако по совокупности обстоятельств версия умышленного отравления действительно выглядела наиболее вероятной. Все были уверены, что это дело рук Агриппины, но никто не посмел попытаться это доказать, потому что теперь Агриппина стала практически правительницей Рима. Но даже если Клавдий был отравлен, отравить его могла и не Агриппина. Например, нельзя исключить вероятность того, что Клавдия отравил сам Нерон — он был еще юноша, но уже отнюдь не ребенок, а возможность личного общения с Клавдием позволяла ему это сделать. Кроме того, в дальнейшем яд будет использоваться Нероном довольно часто.
Вместе с тем, серьезным аргументом, заставляющим не исключать и возможности естественной смерти Клавдия, является то, что, как уже говорилось выше, за год до этого он выдал замуж за Нерона свою 12-летнюю дочь. Почему он так спешил? Если бы Клавдий чувствовал себя вполне здоровым, то логичнее было бы выдать ее замуж тремя или четырьмя годами позднее, когда она достигла бы брачного возраста. Агриппина, конечно же, была заинтересована в таком браке, но пошел ли на это Клавдий только из-за давления Агриппины — большой вопрос. Не менее логично предположить, что Клавдий решился на этот поспешный брак как раз из-за того, что чувствовал себя очень плохо и надеялся, женив Нерона на Октавии, надежнее обеспечить будущее дочери и сына, ведь он понимал, что его родной сын Британник еще
