Агриппине были нужны не платья, не драгоценности и не деньги — ей нужна была власть, а потому она, вместо того, чтобы принять дары, заявила, «что этим подарком сын не только не приумножил ее нарядов и украшений, но, напротив, отнял у нее все остальное, ибо выделил ей лишь долю того, чем владеет и что добыто ее стараниями». Это были уже не разногласия — это был конфликт.
Амбиции матери все больше раздражали молодого императора. Лучшими свидетелями этому являются римские монеты. В начале правления Нерона влияние его матери было огромным. На первом римском ауреусе Нерона, выпущенном сразу после прихода к власти в 54 году, он изображен лицом к лицу с матерью, причем подпись внизу гласит «мать Нерона», а титул императора выбит на оборотной, менее значимой стороне монеты, большинство же монет следующего 55 года подписаны традиционно.
7. ОТСТАВКА ПАЛЛАНТА. АГРИППИНА МЛАДШАЯ ПЫТАЕТСЯ УГРОЖАТЬ СЫНУ, НО ТЕРПИТ ПРОВАЛ. ОТРАВЛЕНИЕ БРИТАННИКА
В 54 году наиболее могущественным из придворных был Паллант, позиции которого с приходом к власти Нерона, казалось бы, усилились. Но в начале 55 года Нерон отстраняет Палланта от заведования финансовыми делами и удаляет из дворца. Паллант был важной фигурой в римской политике, поэтому стоит остановиться на возможных причинах его отставки. Корнелий Тацит упоминает об этом дважды. Сначала он пишет, что Паллант, фаворит Агриппины, обеспечивший приход Нерона и Агриппины к власти, не понял, что Нерон — это не Клавдий, и вел себя не в меру самоуверенно, «но характер Нерона был не таков, чтобы покоряться рабам, и Паллант наглой заносчивостью, перейдя границы допустимого для вольноотпущенника, навлек на себя его неприязнь». Однако далее тот же Корнелий Тацит пишет, что удаление Палланта произошло после того, как Агриппина Младшая отвергла подарки сына и «нашлись такие, которые поспешили передать ее слова принцепсу, не преминув добавить к ним яду», и именно после этого «Нерон, обрушив свой гнев на тех, кто поддерживал в его матери высокомерие, отстранил от заведования финансовыми делами Палланта». Причем «Паллант заранее добился от принцепса обещания, что ничто из его прошлой деятельности никогда не будет ему вменено в вину и что его счеты с государством признаются законченными».
Вторая версия причины отставки Палланта, рассказанная Корнелием Тацитом, представляется куда более убедительной, чем первая. Если бы Паллант посмел нагрубить Нерону, его бы просто выгнали, а то и казнили, — ведь несмотря на все свое богатство, Паллант был всего лишь вольноотпущенником. Паллант же сумел оговорить выгодные условия своей отставки и «покидал дворец в сопровождении целой толпы приближенных».
С удалением Палланта Агриппина уже не имела возможности существенно влиять на государственные дела, однако эта неукротимая женщина не успокоилась. В ярости она стала угрожать Нерону тем, что «Британник уже подрос, что он кровный сын Клавдия и достоин того, чтобы унаследовать отцовскую власть, которой пользуется, чтобы обижать мать, усыновленный отпрыск чужого рода». Агриппина заявляла, что отправится вместе с Британником в преторианский лагерь, и тогда еще неизвестно, кого послушают солдаты — ее, дочь Германика, или каких-то там Бурра и Сенеку.
Кто знает, как бы могли развиваться события, если бы Агриппина не действовала столь прямолинейно, а попыталась сделать все внезапно. Нерон понял, что мать способна на все, и не стал дожидаться исполнения ее угроз. Он решает вопрос радикально: Британник был просто отравлен за обедом у Нерона.
По словам Тацита, поскольку все блюда и напитки, подаваемые к столу, сначала обязан был пробовать специально выделенный для этого раб, была придумана хитрость. Во время обеда Британнику был подан обычный, проверенный напиток, однако настолько горячий, что он отодвинул свою чашу, тогда слуги долили в напиток, якобы для охлаждения, отравленную воду и вновь подали его юноше. После первого же глотка Британник упал, потеряв сознание, и умер. Нерон при этом сохранял полное спокойствие и проявил редкое лицемерие, заявив, что это падучая болезнь (эпилепсия), которой Британник страдает с детства, и что скоро Британник придет в себя. Присутствовавшие были поражены. Как пишет Тацит, «в чертах Агриппины мелькнули такой испуг и такое душевное потрясение, несмотря на ее старание справиться с ними, что было очевидно, что для нее, как и для сестры Британника Октавии, случившееся было полной неожиданностью». Тацит высказывает мнение, что Агриппина увидела в этом «прообраз ожидающей ее участи», однако скорее всего она просто была ошеломлена (заметим, что и тут поведение Агриппины косвенно опровергает версию об отравлении ею императора Клавдия — ведь Агриппина действовала в интересах его наследника, возможно, старалась выполнить какое-то данное Клавдию обязательство). Сестра Британника Октавия, несмотря на свои юные годы, также сумела скрыть свои чувства.
Британник был весьма популярен в народе и армии, и, чтобы не вызвать волнений, Нерон приказал похоронить его той же ночью без всяких почестей. Такие похороны сына бывшего императора, названого брата действующего императора, как ничто другое свидетельствовали о том, что Британник не умер от эпилепсии, а был отравлен. Римляне были потрясены этим преступлением, но и народ, и сенат безмолвствовали.
Дата гибели Британника точно не зафиксирована, но Корнелий Тацит упоминает о том, что близилось время его четырнадцатилетия. Если это так, то Британник был отравлен в первой половине февраля 55 года.
Это было только началом. Постепенно, одного за другим, Нерон к концу своего правления уничтожает всех, кто имел отношение к династии Юлиев-Клавдиев и мог бы когда-либо претендовать на престол.
Почему Британник был отравлен прилюдно? Несмотря на соблюдаемые Британником меры предосторожности, его охрана контролировалась Нероном, и уничтожить Британника можно было значительно проще, например, отравив его медленнодействующим ядом, — ведь «о том, чтобы среди приближенных Британника не было никого, кто ставил бы во что-нибудь честность и совесть, позаботились ранее». Скорее всего, пойдя на явное отравление Британника, Нерон сделал предупреждение своей матери, а кроме того, показал всем, что любая жизнь для него ничто. Такое предупреждение заставило молчать и Агриппину, ранее угрожавшую сыну, и Октавию, хотя отравили ее брата, и остальных римлян. Вельмож и сенаторов побудило к молчанию еще и то обстоятельство, что, как пишет Тацит, после отравления Британника Нерон «щедро одарил виднейших из своих приближенных. Были люди, осуждавшие тех, кто, выставляя себя поборниками несгибаемой добродетели, тем не менее разделили между собой, словно взятую на войне добычу, дома и поместья». Среди них, наверное, были и те, кто брал эти подарки в силу необходимости, опасаясь навлечь гнев на себя самого, однако таких, которые отказались, не было.
8. АГРИППИНА НЕ СДАЕТСЯ. НЕРОН ЛИШАЕТ МАТЬ ТЕЛОХРАНИТЕЛЕЙ
