Если Амира ничего не напутала, то это был наследник короля Дэи Вэ, Габриэль, как и Ласайента, наполовину ангел, но в отличие от непоседливого воздушного демона практичный, серьезный, немногословный и оттого с точки зрения девушки — пресный и занудный.
— Не хочу, — нахально отозвался дракон, перемешивая остатки мороженого, — но ведь ныть будешь.
Дэи вэ укоризненно покачал головой:
— Не буду, но обижусь.
Он пригласил ее на танец, потом еще на один, провел по всем уголкам водной платформы, знакомя с ее секретами и сюрпризами, выпросил у Сантилли две бутылки редкого зеленого вина, которое они приговорили всей компанией на пустынном берегу, сбежав от ставшего слишком шумным праздника. Амира старалась не задерживать взгляд на изуродованном лице Даэрри, но когда Тьенси, высунув от усердия кончик языка, начал пририсовывать брату кошачьи глаза на повязке, не выдержала и стала давать откровенно глупые советы, которые нашептывал ей Габриэль. И совсем он не нудный, как она думала, просто замкнутый. Вернулась Амира домой только под утро, мокрая, хмельная, но счастливая, и с твердым намерением устроить Клеру разгон.
А месяц спустя в голубой дворец наследника Дэи Вэ вошла полноправной хозяйкой веселая рыжеволосая девушка.
Приблизительно в это же время, окончательно завершив боевые действия, то есть, разгромив не захотевшие сдаваться военные части, Совет устроил на Земле грандиозный наркотический апокалипсис, огненным катком пройдясь по компаниям, плантациям, лабораториям и проведя жесткие чистки среди населения без скидок на общественное положение и богатства. Демоны ни с кем не собирались церемониться: хочешь — бросай, хочешь — лечись. Или умри. Беспорядки подавлялись жестоко. Жителей обязали расчищать города и восстанавливать то, что можно восстановить. Безжалостно разбирались небоскребы, сносились безликие здания, расширялись улицы и парки — мегаполисы в скором времени грозились остаться лишь в хрониках и на фотографиях. Что демоны, что драконы, что маги ийет терпеть не могли человеческие муравейники, расселяя людей по небольшим городкам.
Марку, первоначально возмутившемуся такими порядками, предложили выступать на площадях с проповедями или заняться делом.
Таамир скрежетал зубами: замена земного оборудования, обучение рабочих, установка фильтров на канализацию, переработка свалок и так далее — все это существенно било и по казне и по самолюбию дракона, но с законами, которые сам и устанавливал, особо не поспоришь, если хочешь, чтобы строптивые подданные тебя уважали и, главное, подчинялись.
В течении этого месяца опустели тюрьмы, но преступность, как ни странно, резко убавилась, хотя некоторых бывших заключенных видели на очистительных работах. А некоторых — вообще нигде. А вот на отдельном архипелаге без названия появились сказочные персонажи из разных миров: от вымышленных говорящих животных до разумных пней, вещающих о смысле жизни на свободе, а Элерин начала жаловаться на нервный тик и головную боль. Организаторы обещали открыть новый парк для посещений приблизительно через год, как только будут достроены сказочные города, замки и полюбившаяся драконам избушка на курьих ножках. В шутку предложенное кем-то название «Логово Кощея» прижилось и стало официальным.
Черти блаженствовали, в открытую фланируя по улицам городов и наводя на людей священный ужас. Ангелы признаков жизни не подавали, за что им были безмерно благодарны.
Рошейн в последнее время почти отошел от дел, свалив все на плечи старшего сына. О Матисе до сих пор ничего слышно не было, но Сантилли был твердо убежден, что тот жив. Сами демоны плотно готовились к новым гастролям, заодно сгоняя лишние килограммы, появившиеся после праздников и благополучно пережитых свадеб сыновей. Турайю у слепого Даэрри никто украсть не решился, а чтобы Ла-али не было обидно — то и ее тоже, пообещав отыграться на первом же юбилее, лет через сто. Но было весело и шумно.
А в доме на берегу появилась Роберта - бойкая языкастая шестнадцатилетняя девчонка, готовящая не хуже Сьюзен, но характером переплюнувшая всех йёвалли, взятых оптом. В первый же день она успела поругаться в пух и прах с Леонардо, получила от каждого по шее, но не успокоилась и к вечеру большие напильники для заточки зубов были нарасхват. Ашурт, терпение которого лопнуло раньше остальных, за локоть притащил ее в кабинет и как следует прополоскал мозги. После этого Роберта перестала огрызаться, преувеличенно вежливо приседая в реверансах. В расклешенной мини-юбочке это смотрелось трогательно. Сантилли, мысленно дорисовав ей рожки, два пушистых бантика и хвостик, остался доволен получившимся образом очаровательного чертенка и со спокойной совестью отправился доводить до ума двигатель для третьей яхты: первую он отдал Шону, выкупая Ласайенту, вторую посадил на рифы. Эта обещала быть самой быстрой, если Гроос не выставит на соревнования свою «Касатку».
Уже машинально проверив лестницу в подвал поисковиком, ашурт поймал себя на мысли, что с возвращением Непоседы жизнь снова вошла в привычную сумасшедшую колею: если в первое время он еще шарахался от дверей, то сейчас автоматически использует поток, чтобы открыть их и с безопасного расстояния оценить видимое пространство. Убегающие кресла, не открывающиеся бутылки (пробовали новые заклинания и забыли отменить), смена полярности на замках (задумалась) или изумрудная вода в бассейне (случайно упал краситель, мешка два, не иначе) — все это мило и знакомо, но доброе утро в виде выскочившей из унитаза светящейся кобры, хвала богам, иллюзорной, сонный император встретил громогласно и очень нецензурно. Змея внушительно щелкнула клыками перед носом остолбеневшего демона и втянулась обратно.
— Зато как взбодрился, — нашла положительную сторону Элерин, с нездоровым любопытством заглядывая в таинственные недра. — Мельчают демоны, я бы еще что-нибудь добавила.
Правды добиться так и не удалось, но Сантилли в одном был уверен точно: шарик с иллюзией спустил в систему не он. За неделю, что игрушка шныряла по трубам, все к ней успели привыкнуть, периодически забываясь сами и забывая предупредить гостей, но потом она ко всеобщему разочарованию растворилась, а ашурт приготовился к продолжению.
Сегодня в доме царило временное затишье, и он чисто случайно вспомнил о Леонардо. Оказалось, что юноша, как и было ему приказано, подал документы, но не в технологический институт, как по наивности думал Сантилли, а в Академию Искусств на факультет ландшафтного дизайна, причем прошел он вне конкурса, ввергнув демона в легкую прострацию.
