«Полицейские» взялись за автоматы, поменяли головные уборы на балаклавы и стали походить на кавказских террористов, задумавших совершить теракт.
– Вижу «вертушку»! – доложил один из пилотов.
Шелест сунулся в кабину.
– Где?
– Правее, в километре от нас, идёт наперерез.
– Чёрт! Только этого нам не хватало! Опуститесь ниже!
– Куда уж ниже.
– Ниже, я сказал! Прижмитесь к болоту!
Вертолёт начал опускаться, поднимая винтами волны в травяных полях.
– Кажется, ваши конкуренты не дремлют, – хмыкнул Вепрев.
– Может, проскочим.
– Вряд ли, это по наши души.
Стал виден вертолёт – военный «Ми-28», украшенный подвесками ракетных модулей. Он явно намеревался заставить коллегу отвернуть, напоминая крокодила, ринувшегося в атаку.
– Что они говорят?!
– Ничего, – ответил пилот, – молчат.
Шелест оглянулся на Вепрева. Он был встревожен, но не испуган.
– Попадёте отсюда?
Майор оценивающе пригляделся к «крокодилу».
– Пусть подойдут поближе.
– Они запросто могут открыть огонь!
– Если это действительно «китайцы» и если они точно знают, кто мы.
– Лучше перестраховаться.
– Сколько осталось до места высадки?
– Километров десять.
– Ладно, откройте люк по команде, пусть лётчики повернут машину дверцей к «вертушке».
«Ми-28» приблизился на расстояние в полсотни метров, продолжая идти в том же направлении и с той же скоростью, будто собирался взять санитарную машину на абордаж.
– Поворот!
По команде Шелеста пилоты развернули вертолёт влево.
Шелест с помощью бородача Гоглоева открыл дверцу кабины.
Вепрев присел на корточки, вцепился в край люка одной рукой, чтобы не выпасть, и навёл ствол «шприца» на винт «Ми-28».
Хутор Выселки. 24 августа, день
Берег Сылвы напротив хутора оказался вполне цивильным, он даже имел деревянный причал с леерным ограждением и широкие сходни. По всему было видно, что за ним ухаживают.
Лодок видно не было. Справа и слева от причала располагались низкие бараки – гаражи, но ни у одного из них не стояла на воде какая-либо посудина. Впечатление складывалось такое, будто все владельцы лодок дружно убыли на рыбалку и ещё не вернулись из похода.
Зато к причалу был пришвартован бело-синий катер, небольшой, с кокпитом на одного человека под прозрачным козырьком и миниатюрным кубриком на корме. Имени катер не имел, только номер – 028.
– Корыто советских времён, – сказал Алексей. – Почту возит. Осадка маленькая, шустрый, может ходить по мелководью.
– Вряд ли мы уговорим хозяина, – неуверенно проговорила Евгения.
Варавва поднялся по сходням на причал, нарочно топая по настилу ногами погромче.
Дверца кубрика, украшенная иллюминатором, открылась, оттуда высунулась заспанная небритая физиономия: светлый чубчик, клювастый нос, широкий подбородок, скуластое лицо. Цвет глаз аборигена Варавва рассмотреть не смог.
– Добрый день, сэр, – сказал он. – Это ваш катер?
– Ну? – хрипло ответил «сэр».
– Ваш или нет?
– Ну? – повторил ответ средних лет мужичок.
– Нам захотелось прокатиться на нём до впадения в Сылву Вязовки. Мы заплатим.
– Не получится.
– Почему?
– Я при исполнении.
– То есть вы не владелец?
– Моторист.
– Свяжись с хозяином, уговори, а лучше возьми нас на борт втихаря, и ни с кем не надо будет делиться. Мы потратим на прогулку не больше часа.
– Не могу…
– Такой хороший день, а ты не в настроении, – укоризненно покачал головой Алексей. – Кто отворачивается от хорошего заработка, неблагодарен, ибо выказывает пренебрежение милости божией.
– А скоко дадите?
– Тысячу.
– Гроши, – скривился моторист.
– Две, – повысил ставку Варавва.
– Три.
– Уговорил.
– Но всех я взять не смогу.
– Почему? Уместимся как-нибудь, нас всего трое.
– Двоих возьму, – упёрся моторист.
Варавва оглянулся на спутников.
– Женя, может, останешься?
– Давайте лучше я останусь, – оценил мимику журналистки Алексей. – Будем держать связь. В случае чего я найду способ присоединиться к вам.
– Договорились, – согласился Варавва. – Жди нас здесь через час-полтора.
Он подал руку Евгении, оба перелезли на борт катера.
Моторист вылез из кубрика целиком, оказавшись в коричневой робе инспектора рыбнадзора, снял с тумбы на причале кольцо швартовой верёвки, встал к штурвалу.
Катер заворчал мотором, медленно отошёл от причала.
Плёс Сылвы лёг перед его носом извилистой лентой шириной всего двадцать-тридцать метров.
Однако далеко катеру отплыть не удалось.
Из-за поворота реки вдруг вынесся другой катер, пошире и подлинней, с высоким фальшбортом и надстройкой на корме под белым пластиком. На носу у него торчала тумба, на которой крепился прожектор. При повороте стало видно название катера: «Гроза». Он лихо подрезал катер Вараввы, заставив рулевого остановиться.
– Всем на борту! – загремел жестяной голос. – Стоять, не двигаться! Поднять руки!
Варавва оценил ситуацию в долю секунды, отвернулся, активировал мобильный, ткнул пальцем в сенсор с позывным «Алекс».
Лейтенант откликнулся по-военному быстро:
– Да?
– Алексей, звони своему шефу, вызывай тревожную группу, как я и просил. Немедленно! Я найду способ связаться с тобой. А лучше бы ты запросил Москву, моё управление, начальник – полковник Старшинин.
– Что случилось?! – всполошился чекист.
– Нас вяжут. – Варавва поднял руки на уровень плеч, посмотрел на испуганную Евгению. – Подними руки. Всё будет хорошо, верь мне.
Катера сошлись.
На борт судна небритого моториста спрыгнули трое: мощного сложения сержант-полицейский с «калашниковым» в руках, капитан Шульман и давешний глыбистый блондин с лицом водителя асфальтового катка.
– Обыщи их, – бросил он сержанту.
Варавва мог бы освободиться от всех троих за пару секунд, но с ним была женщина, и он оставил планы освобождения на будущее.
– Я безоружен, она тем более.
Сержант всё же похлопал его по бокам, по груди, провёл ладонями по штанам, начал было обыскивать журналистку и схлопотал пощёчину.
– Наглец! Я не ношу оружия!
Сержант грубо схватил женщину за руку, дёрнул к себе… и перелетел через бортик от удара Вараввы, с плеском плюхнулся в воду.
Крутоплечий блондин проводил его глазами, оценивающе глянул на Варавву, в глазах его загорелся нехороший огонёк.
– Отменный удар, майор! Чем занимался? «Барс», сгоб, карате, «боса»?
– Всем, – коротко ответил Варавва. – Не распускайте руки, это чревато.
Блондин пошевелил плечом.
Сознание отметило это движение, напрягло память: где-то он уже видел подобный жест.
На палубе соседнего катера появились ещё двое мужчин: матрос в синей робе и следователь Борщевский. Матрос помог сержанту вскарабкаться на борт катера. Борщевский упёр взгляд рысьих глаз в глаза Вараввы. Несколько мгновений они смотрели друг на друга как сквозь прицелы снайперских винтовок.
– Похоже, господин из прокуратуры, вы решили окончательно перейти границу, – усмехнулся Варавва. – О последствиях подумали?
Борщевский отвёл глаза.
– С вами хотят поговорить.
– Кто?
– Я, – сказал глыбистый молодой человек, снова шевельнув правым плечом, как это делает боксёр, отбивая удар противника. – Кубрик здесь маловат, но для короткой беседы сгодится. Мобилу отдай.
Варавва помедлил, снял часы-айком, отдал блондину. Тот кинул мобильный Шульману.
– Проверь звонки. Вперёд!
Варавва посмотрел на Евгению.
– Не волнуйся, я скоро.
Кубрик и в самом деле был совсем крохотным, рассчитанным на одного матроса. В нём умещался только узкий лежак, стул и откидной столик.
– Садись, – сказал блондин, закрывая за собой дверь.
Варавва сел на лежак.
Блондин уселся на стульчик.
– Давай знакомиться.
– Я тебя узнал, – бесстрастно сказал Варавва. – Капитан Супрун. Точнее – бывший капитан.
– Надо же, какая память, – ощерился блондин. – А я тебя не сразу узнал, встречались только раз, да и то мельком. Какого дьявола тебя сюда занесло?
– Ну, это тебя сюда дьяволом занесло, я получил задание.
– Какое?
– Догадайся.
– Неужели Старшинин всё-таки решил устроить проверку?
– Откуда полковник Чешко знал, что мне дадут задание?
– Пора бы уже поумнеть. Главный опер в отделе теперь ты, не считая ТТ, вот я и посоветовал Чешко убрать тебя заранее, зная твой послужной список и несговорчивый характер.
– А он подослал ко мне шурина.
– Мог бы и киллера.
– Спасибо за откровенность. Но ведь Старшина мог отправить сюда и Вепрева.
– Вепрев на Камчатке.
– Ты и это знаешь? Ты-то почему оказался здесь после увольнения? Клад нашёл?
– Клад, – развеселился Супрун. – В точку! – Он посерьёзнел, глаза потемнели. – Предлагаю присоединиться к нам.
– К кому? К компании Чешко?
