— Что не так с тобой? — спросила Клэр через стол. — Ты ведешь себя так, будто больше не хочешь идти.
— Может быть, я не должна, — пробормотала Сальвия.
— Почему нет?
Я не хочу, чтобы ты была рядом.
— Сотня мелких причин, которые делают этот план нелепым.
Клэр не выглядела убежденной.
— Назови одну.
Сальвия возилась с концом своей косы.
— Мои волосы. Там будет невозможно содержать их в чистоте.
— Жалкое оправдание, — сказала Клэр.
— Нет, — настаивала Сальвия. — Это всегда будет мешать. Я никогда не держала их так долго грязными,
— Так отрежь.
Сальвия моргнула, глядя на подругу.
— Что?
— Решаю проблему. Перестань колебаться и возьми на себя обязательства. — Клэр покачала головой. — Это не похоже на тебя. — Она встала и прошла в пустую гостиную королевы по соседству, вернувшись с большими острыми ножницами. Клэр поставила их на стол и скрестила руки на груди. — Скажи себе, что ты идешь.
Было нелепо думать, что Сальвия не сможет отказаться, даже если пострижет волосы, но почему-то она чувствовала, что это положит конец внутреннему спору. Или хотя бы заставить замолчать одну сторону.
— Ты права, — сказала Сальвия, стягивая кожаный шнурок с конца своей косы. — Давай сделаем это.
Глава 20
Таверна была битком набита солдатами, и Хузар узнал чувство, пронизывающее воздух. Они уезжали завтра. Пришло время для последнего ура перед началом работы.
Все они были серьезными, хорошо сложенными мужчинами и молчали о своей миссии даже после нескольких раундов. Того, кто выпил достаточно, чтобы начать хвастаться, тут же удаляли его товарищи. Квинн удачно выбрал своих норсари. Х
узар выскользнул наружу после нескольких минут наблюдения из-за угла. Наблюдать было нечего, и он не хотел быть лицом, которое они узнают позже.
Его человек встретил его на улице и молча последовал за Хузаром в кожаный магазин за несколько поворотов. Внутри находился еще один их соотечественник, обслуживающий магазин своего работодателя. Хузар дождался, пока последний посетитель закончит свои дела и уйдет, прежде чем дать знак своему спутнику задернуть шторы и запереть дверь. Он устроился на табурете и положил одну татуированную руку на стойку, когда конюх вернулся к нему, лениво любуясь парой перчаток, разложенных на стойке.
— Какие новости? — спросил Хузар на деморанском. Он приказал, чтобы даже в одиночестве в Кимисаре не было разговоров. Простое комментирование погоды на их родном языке может означать смерть, если его подслушают. Лучше быть услышанным — и, скорее всего, проигнорированным — во время разговора с Демораном.
Лавочник сгреб в руку несколько обрывков кожи и бросил их в печку позади себя. В отличие от Хузара, его цвет лица был бледнее материалов, с которыми он работал, а глаза были более светлого оттенка коричневого — почти янтарного. Благодаря этому и его акценту он мог плавно сливаться с торговцами Теннегола. Он даже завоевал расположение девушки, которая работала в дворцовой прачечной. Хузар оценил дополнительный источник информации, но отношения вызывали у него беспокойство.
— Эти солдаты нас почти очистили — перчатки, куртки, ремни, сумки, — сказал мужчина. — Но никаких заказов, кроме того, что было готово сегодня.
Хузар кивнул.
— Как я и предполагал. — Он повернулся к конюху. — Что ты слышал?
Мужчина присвистнул сквозь отсутствующие зубы.
— Много замалчиваемых приготовлений. Очень мало информации. — Он стряхнул перчатки и облокотился на стойку с очень самодовольной улыбкой для человека, который мало что может рассказать. — Количество припасов огромно для такого количества мужчин.
— Должно быть, они куда-то направляются без поддержки местных жителей или армии. — Хузар нахмурился. — В каком направлении?
— А если бы мне пришлось угадывать? Юг.
Не хорошо. Кимисары были рассеяны на востоке и юге. Хузар провел месяцы, обдумывая, как вернуть их всех домой, и все время возвращался к той части их первоначальной миссии. Прошлой весной группа должна была возглавить большую часть деморанской армии в погоне через Джованский перевал к этой стороне гор, используя наследного принца в качестве приманки. Вернув его через Теганн, Хузар должен был договориться о выкупе, который прокормит его голодающих людей, но Д'Амиран забрал принца себе. Затем герцог имел безрассудство обвинить Хузара, когда заложник сбежал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наличие толстого, богатого дворянина в плену могло гарантировать его людям безопасность в долгом путешествии через Джован и Тасмет. Единственный другой путь домой лежал через сотни миль пустыни Казмуни и еще один узкий, усиленно охраняемый проход на юг. В лучшем случае он потеряет половину своих людей. Похищение, возможно, не показало большого воображения, но оно давало гораздо лучшие шансы.
Он надеялся, что норсари выберут место для тренировок подальше, что даст ему время собрать всех, взять одного-двух заложников и мчаться к границе. Были ли деморанцы уже начеку? Он постучал пальцами по прилавку и повернулся к кожевнику.
— Нам нужно рассказать всем…
— Вы даже не спросили, кто идет, — перебил конюх.
Дух, даруй ему терпение. Хузар хмуро посмотрел на мужчину.
— То, что Квинн главный, подтверждает девушка Филипа в замке. — Он ткнул пальцем в человека за прилавком. — Также едут два офицера, которые были с ним в Теганне.
— Это все, что она сказала? — Мужчина ухмыльнулся. — Любая барменша в городе могла бы вам это сказать.
Рука Хузара вырвалась и схватила конюха за тощую шею. Он держал его там, не утруждая себя приблизить.
— Я не играю в игры с информацией, которая может означать жизнь или смерть, и вы тоже.
Кимисар несколько секунд задыхался и выворачивался
— Принц, — выдохнул он, когда Хузар немного ослабил хватку. — Принц идет с ними.
Хузар бросил его.
— Идиот. Принц Роберт в Монделее.
— А ублюдок принц мало чего стоит, — добавил Филипп.
Конюх ахнул, опустившись на колени у ног Хузара.
— Ни Роберт, ни кто-то другой. Николас. Самый молодой.
— Он всего лишь мальчик, — сказал Филипп.
Конюх потер шею, выпрямившись с победоносной ухмылкой.
— Он оруженосец. Он и трое других приписаны к каждому из четырех взводов.
Хузар задумчиво нахмурился. Деморанцы очень серьезно относились к обучению офицеров — чем он восхищался — и ожидалось, что их оруженосцы будут выполнять множество независимых обязанностей. Даже принц не был бы освобождён.
Один из самых ценных заложников на открытом воздухе. Рядом с границей.
Может быть, только может быть, это была возможность, которую он ждал.
Глава 21
Новобранцы Норсари собрались на равнине за городскими воротами в свете раннего утра. Алекс вел двух своих кобыл в поисках Сальвии. Она пропустила вчерашнее задание, хотя он и отправил ей приглашение. На самом деле он был рад ее не видеть. Все время, пока он говорил об учебных патрулях, Алекс осознавал, как много он упускает, как много откровенной лжи он сказал своим людям. Сальвия увидела бы его насквозь.
Несколько горожан пришли их проводить, а несколько его людей были заняты тихими разговорами с возлюбленными. У большинства солдат-срочников не было денег или постоянного местонахождения, чтобы их можно было подобрать должным образом. В результате они либо женились дешево, без свахи, либо ждали, пока накопится достаточно, чтобы купить собственную землю — а солдатам это удавалось редко, — либо стремились получить комиссию, как один из его новых лейтенантов. Таннер добился своего звания на поле боя, ему было отказано в дворянстве, потому что он не умел читать, пока ему не исполнилось двадцать.
Это только напомнило Алексу о том, как он познакомился с Сальвией, и как она стремилась научить его читать, думая, что он не умеет. Она даже не чувствовала вины из-за их первоначального непонимания; Сальвия просто хотела помочь ему стать лучше, чем он мог бы быть. От ее отношения выиграл не только принц Николас. Со всеми, кого она встречала, Сальвия бессознательно дразнила их тем, что им нужно, чтобы стать лучше, будь то обучение чтению или — в его случае — вспоминание того, кем он был под слоями долга и ответственности.
