этому не верю, ибо он дал бы мне знать.
— Когда день рождения фрау Ренеты? — вдруг, изменив тему разговора, спросил Швайберг.
— Такими вопросами не интересуюсь.
— Следует, дорогой Шерикбей.
— Неужели и это входит в вашу функцию? — удивился коммерсант.
— Вы одиноки здесь, Шерикбей. В день рождения у Ренеты собираются солидные люди, в числе которых будет и несколько дам.
— Значит, вы хотите сказать, что я получу приглашение от Петцета на семейное торжество, — улыбнулся Шерикбей.
— Да. Только слишком дорогого подарка имениннице не следует преподносить, а то перепугаем гестаповцев.
— Неужели гестаповцы следят и за абверовцами? — развел руками коммерсант.
— Гиммлер и Канарис враждуют между собой, каждый из них хочет стать первой фигурой перед рейхсканцлером.
...Прогноз Швайберга подтвердился. Шерикбей действительно оказался в числе гостей, удостоившихся присутствия на именинах жены Петцета. Не успел он переступить порог дома, как фрау Ренета, оставив других гостей, подошла к нему. Видимо, золотое кольцо, подаренное в свое время ей коммерсантом, оказало более сильное действие, чем все сегодняшние подарки от именитых гостей.
Конечно, Шерикбей, как богатый джентльмен, не мог придти и сегодня с пустыми руками. Ренета представила его гостям, а затем, взяв под руку, повела в угол гостиной, где на диване сидело несколько разукрашенных соблазнительно одетых дам. Момент для вручения имениннице подарка был самый подходящий, и Шерикбей не растерялся.
— Несколько дней тому назад мне из Парижа прислали вот эти скромные духи, — сказал он, преподнося Ренете подарок — духи в золотой коробке. Затем взял руку именинницы и поцеловал ее. — Ради моего друга и вашего супруга будьте всегда счастливы, дорогая Ренета.
Дамы, окружавшие Ренету, кинулись рассматривать подарок. Именинница была довольна.
— Дорогой друг, я так обязана вам и смогу ли сделать хотя бы половину того, что вы сделали для меня? — благодарила коммерсанта Ренета, отведя его в сторону.
— Мадам Ренета, я буду вечно вам благодарен, если вы познакомите меня с одной из этих прелестных ваших подруг, — ответил Шерикбей.
— Ради вас я сделаю все, господин Шерикбей. — Затем она с ним направилась к двум дамам, издали пристально следившим за беседой именинницы с Шерикбеем.
— Позвольте представить вам сразу двух моих близких подруг, — сказала сияющая Ренета. Подруги Ренеты любезно назвали себя. Одну из них звали Хельгой, другую — Бетой. Ранета, хохоча, воскликнула:
— Господин Шерикбей, единственный недостаток моих подруг заключается в том, что они одиноки и ни при каких обстоятельствах не покидают друг друга.
— Трудности, конечно, мадам, будут, — многозначительно подметил коммерсант.
— А может, у господина Шерикбея есть еще один златокузнец? — с чуть заметной лукавостью сказала Бета.
— Идея! — обрадованно произнес Шерикбей. — Хельгу никому не отдам до возвращения моего друга Делибея. — Этим коммерсант дал подругам понять, что он свой выбор останавливает на Бете.
— А где ваш друг? — полюбопытствовала Бета.
— На лечении, но он скоро поправится.
— Нас это устраивает, господин Шерикбей, — в один голос сказали подружки Ренеты.
Начались танцы. Коммерсант первым из мужчин подошел к имениннице. Он оказался превосходным партнером. Ренета была в восторге. В удобный момент, когда они немного отделились от остальных танцующих пар, она поинтересовалась:
— Ваше мнение?
— Обе чудесны. Боюсь, что у меня отнимут одну из них на сегодняшнем вечере.
— Да, такое опасение имеет основание, — без шутки произнесла Ренета, немного понизив голос.
— Никому не отдам до приезда моего друга.
— Как бы не так.
— Не понимаю.
— Делибей на лечении будет еще долго, — заметила Ренета. При этом слова «на лечении» она произнесла, как показалось ее партнеру, со скрытой иронией.
— Неужели у него что-нибудь серьезное? — создавая видимость озабоченности за судьбу близкого человека, спросил Шерикбей.
— Он лечение проходит там... Только для вас, а для остальных... об этом, смотрите, — Ренета поднесла свои пальцы к губам.
— До гроба, — ответил коммерсант, не отводя глаз от полуоткрытой груди немки.
Остальную половину вечера Шерикбей провел в кругу Хельги и Беты, танцуя то с одной, то с другой. Слишком частые беседы с фрау Петцет могли бы вызвать различные толки среди гостей.
Перед прощанием с Хельгой и Бетой Шерикбей вручил им свои визитные карточки.
— А мы привыкли считать, что на Востоке только одни дикари, — нежно улыбнулась Бета.
— Шерикбей — настоящий джентльмен, — заключила Хельга.
3
Начальник отдела НКВД Рамазанов, закрыв папку, в которой хранились материалы по розыску немецкого шпиона Делибея, подошел к открытому окну. Ему хотелось подышать свежим воздухом.
Окна кабинета были обращены к Каспию. Катились к берегу седые упругие волны. И почему-то Рамазанов вспомнил в эти минуты своего коллегу, выполняющего специальное задание в одной из европейских стран под чужой фамилией. Рамазанов знал, что в материалах, касающихся Делибея, есть частица труда и Швайберга. Ему вспомнились и те далёкие годы, когда он и другие чекисты боролись за укрепление Советской власти в Дагестане. Будто бы сейчас стоял перед его глазами молодой сотрудник, впервые переступивший порог здания чекистских органов. Подтянутый, с военной выправкой, брюнет, он очень скоро «показал» свой характер: честность, решительность, любознательность. Рамазанов не забыл
