нечто важное.
— Отлично сказано, — кивнул я. — Так я пойду? Отец ждёт.
— Идите, Роман, — ответила классный руководитель, явно сокрушаясь о том, что её слова остались мной не услышаны. — До свидания.
— До свидания, — отозвался я и, поправив на плече рюкзак, вышел в коридор.
Осмотрелся вокруг себя.
Блин, и где её искать теперь? Наверное, ушла уже. А Попов, как собачонок, следом побежал. Алла потратила драгоценные минуты на бессмысленную болтовню.
Тут мой взгляд зацепился за рыжую. Она с кем-то заболталась по телефону и стояла у окна на первом этаже.
Катя
— Да, — говорила я в трубку. — Классный час закончился. Сейчас уже буду выходить и…
Телефон вырвали из рук. Я обернулась и наткнулась на Романа.
Опять он?! Да отстанет он от меня сегодня уже?
— Дай сюда, — протянула я руку за телефоном, на котором он нажал кнопку отбоя и поднял его вверх, чтобы я забрать не могла.
— Прыгай, — изогнул он одну бровь.
— Отдай телефон, я сказала, — повторила я, смело глядя в холодные глаза избалованного гадкого мажора.
— Прыгай, я сказал, — повторил и он. — Хочу поиграть с тобой в «собачку». Ты высоко прыгаешь, а, заучка?
— Питерский, ты просто идиот, — вздохнула я, начиная злиться и не понимая, как отнять свою дешёвенькую модель смартфона, которая ему точно ничем более не интересна кроме того, что моя.
Его глаза тут же стали ещё злее и ещё холоднее.
— Я щас его вообще разобью о стенку, — ответил он, сжав телефон в кулаке.
— Не надо, — вырвалось из меня помимо воли. — Я не смогу купить такой же…
— А мне плевать, — усмехнулся он и взглянул на смартфон. — Дерьмо какое… Как ты им пользуешься вообще?
— Нормально, — отозвалась я. — Не все родились принцами, как ты, Питерский.
— Ну да, — окинул он меня презрительным взглядом. — Некоторые рождаются, чтобы нас обслуживать. И телефоны у них соответствующие.
Нервно сглотнула ком в горле. Когда же этот год закончится? Мои нервы не выдержат просто.
— Отдай мне телефон, Ром, — устав пытаться вырвать его силой под смех мажора, попросила я.
— Никак, что ли, не достанешь? — ржал этот конь на весь коридор. — Че ты такая короткая и недоразвитая, а? Ущербная со всех сторон.
— Это ты шпала недоразвитая! — вспылила я и ударила его по груди. Рома машинально перехватил мою руку и сжал запястье пальцами. — В рост вытянулся, мышцы нарастил, а про мозги… забыл!
Последние слова я договорила, растеряв былой пыл и испугавшись. От Романа снова стала исходить ощущаемая кожей опасность. Он наклонился ниже, чтобы то, что говорил он, слышала лишь я одна.
— А ты себя всё глубже закапываешь, да, заучка?
— Ром, просто отдай мой телефон, — почти шептала я, пытаясь вырвать свою руку из захвата. — Меня бабушка ждёт, она будет волноваться. Да и тебя отец ждёт, я видела, что он здесь.
— Я ведь могу твою жизнь совсем в ад превратить, — проигнорировал он мои слова. — Превратить тебя в обслугу, в рабыню.
Я смотрела на него широко распахнутыми глазами.
Что?
— Ты сама сбежишь отсюда и лишишься своего прекрасного бесплатного места. То, что было — просто цветочки. А сейчас начнутся лютики. Или я сделаю так, что ты здесь учиться перестанешь, или ты будешь делать то, что я тебе скажу. Ты меня поняла, Катя?
Меня всю перетрясло. Я не могу лишиться этого места! Я не могу потерять это место, но и быть его служанкой я не готова тоже. Я смотрела на него, закусив нижнюю губу, и не знала, что говорить. Рома легко может устроить мне всё то, о чём сказал минуту назад.
— Я не слышу ответа, — изогнул он одну бровь. — Опять прикидываешься глухой, рыжая? Хочешь жить в аду?
— Я тебя поняла, — сказала я.
— И?
— Не хочу жить в аду.
— Тогда первое, что ты сделаешь сейчас — извинишься передо мной за цирк, который ты устроила в классе, «идиота» и «шпалу».
— Ты сам напросился! — вспылила я.
— Да? Ну хорошо, — ответил Питерский и вручил мне мой телефон обратно. — Забери свою рухлядь и не плачь потом, что я тебя не предупредил о последствиях.
Он уже сделал шаг к выходу, как я остановила его.
— Подожди.
Питерский повернулся ко мне, и я, действуя словно по наитию, осмелилась подойти ближе. Это мой единственный шанс спасти себя. Я смотрела в его глаза, он смотрел в мои и ждал.
— Извини, — сказала я. — Я не должна была никого оскорблять. Я не права.
— Ты меня на весь класс клоуном выставила, рыжая. Ты думаешь, тебе это просто сойдёт с рук?
— Я не буду так больше делать, — продолжала я смело смотреть в его лицо. — Обещаю.
— Можешь попробовать сделать ещё раз, — хмыкнул Роман. И навис надо мной сам, опершись о стену рукой над моей головой. Ну, самый настоящий медведь. Я рядом с ним как мушка мизерная. — И узнаешь тогда мой гнев в полной мере, мелкая! Извинилась — молодец, послушная девочка. Только ничего ещё не окончено, ясно?
— Ром, — пролепетала я и положила руку на его грудь, пытаясь снова остановить и как-то успокоить, что ли… Взгляд так и не сводила с его лица, которое теперь оказалось совсем близко, и я понимала, что куда-то начинаю будто проваливаться — его глаза, и больше ничего вокруг. — Я прошу тебя — не поступай так со мной. Ты же знаешь, что… Что я не могу потерять это место — моя жизнь будет разрушена. Это у тебя есть папа, он тебя куда хочешь отправит учиться, а у меня только бабушка. Старенькая бабушка, которая часто болеет, ей нужны дорогие лекарства. Я должна получить образование, чтобы иметь возможность содержать себя и её. Нам больше некому помочь. Понимаешь? Ром…
Его имя я почти мурлыкала, пытаясь найти к нему подход и человека. Должен же быть в нем человек, в конце концов!
— На жалость давишь, рыжая? — спросил он тише обычного. В его
