— Разумно устроено, — согласился Гон. — А можно по компьютеру проверить, куда подевалась тузопросительница Ланчикова? Она еще в полдень сквозь нашу проходную прошла, а назад так и не появилась. Может, ее шимпанзе на лианы затащили?
Бывший нелегал Кочканян нажал на кнопки кейборда, открыл нужный файл и сообщил:
— Ланчикова совместно с особо охраняемым лицом спустилась на президентском спецлифте в 16 часов 06 минут и теперь находится в спецлимузине.
12.
Андрея Яковлевича Детского генеральный директор РСУ-61 господин Мутрук с самого начала взял к себе на работу как профессионального обманщика.
“Уж больно все мы — шесть тысяч с хвостиком атомных монтажников — честные ребята, — подумал тогда Мутрук, направляя Андрея Яковлевича в отдел кадров с утверждающей визой на заявлении. — А излишняя честность при капитализме только вредит. Нужен нам хоть один ловкий человек, чтобы мы, косные атомщики вписались в рынок”.
Будучи по кондовой своей природе крепким хозяйственником, Мутрук попытался сам, еще без Андрея Яковлевича, вписаться в рынок, но ничего у него не получилось. В жестких рыночных условиях ремонтировать атомные реакторы — это никакой не товар. Или, точнее, такой вшивенький и залежалый товар, который никому нельзя ни впарить, ни, тем более, продать, кроме как обветшавшим и пришедшим в полную негодность атомным электростанциям. А потом все равно получишь от этих атомных электростанций в качестве оплаты за косметический ремонт водо-водяных реакторов обесцененные железнодорожные векселя — это мы уже проходили.
А как же все хорошо начиналось!
Только из Бровар, из-под под Киева появился в Химках, в служебном кабинете Мутрука учредитель, владелец и генеральный директор “Сургутглавмазутснаба” господин Детский, как тут же в РСУ-61 все расцвело всеми цветами радуги. Неделю еще не проработал господин Детский в Атомно-ремонтном Управлении, как принес в пухлом портфеле подряд-заказ на восстановление Чапчаховского пивзавода шампанских вин. Изголодавшиеся по живой, а главное, по оплачиваемой работе, все шесть тысяч сто тридцать два атомных монтажника сразу обнадежились и под руководством Мутрука дружно засучили радиоактивные рукава, взялись за дело и склепали у себя в подсобном цехе четыре бродильных жбана (ударение на “на”) объемом в 250 тысяч пинтадекалитров каждый. И на тех же сорокавосьмиосных автоплатформах, на которых они восстановленные атомные реакторы по стране развозят, ребята из Химок повезли клепанные жбаны (на “ы”) через всю Москву в славный городишко Чапчахов. По ходу, конечно, пришлось всю троллейбусно-осветительную сеть сдирать, небо от проводов освобождать, потому что высота у пивных химкинских жбанов — даже в лежачем положении — оказалась 25 метров, а в стоячем положении вообще за 100 метров зашкаливает. Но тут ничего не попишешь — надо, значит надо, ведь еще из школьной химии известно, чем больше жбан — тем лучше пиво, а о шампанском и говорить нечего. Дорогие наши москвичи по всему маршруту, как водится, совершенно ничегошеньки не заметили, спокойно и безмятежно спали, пока три тысячи атомных ремонтников всю московскую уличную электропроводку со столбов сдирали, сто тридцать два ремонтника везли на платформе очередной клепанный жбан, бережно поддерживая его со всех сторон, чтобы ненароком он не скатился на мостовую и не разлетелся на мелкие кусочки, а следом оставшиеся три тысячи атомных ремонтников всю московскую электропроводку обратно на небо натягивали. И так четыре ночи подряд.
Оплата за капремонт Чапчаховского пивзавода, как и указано в подряд-заказе, находящемся в портфеле у господина Детского, будет произведена алкогольной продукцией, причем, полной и исчерпывающей ее гаммой, включая четыре сорта водки — и без какой-либо накрутки, копейка в копейку, по себестоимости оптовых цен. Таким образом, Андрей Яковлевич с самого начала работы на РСУ-61 прекрасно себя поставил и зарекомендовал.
Смонтировали атомные ремонтники на Чапчаховском пивзаводе клепанные жбаны, установили, отрегулировали давление, и пиво рекой потекло — очень удачный оказался капремонт и принят был с высокой оценкой. На следующий же день после госприемки на той же сорокавосьмиосной платформе приехали ребята за зарплатой, и им все — честь по чести, бутылка в бутылку выписали — и пивом, и шампанским, и водкой — пей не хочу. Пожали атомные ремонтники из РСУ-61 руки пивоварам и довольные поехали на склады (ударение опять таки на “ы”). Сунули накладные в окошко и стали загружать на платформу ящик за ящиком. И тогда господин Мутрук совершенно случайно обратил внимание, что среди загружаемых на платформу ящиков нет ни чапчаховского знаменитого пива, ни советского шампанского ни, тем более, хоть какого-нибудь из четырех сортов водки — а все только одна газированная вода “Колокольчик”. Срочно послали за Андреем Яковлевичем, разыскали его все в той же Химкинской баньке. Господин Детский — тут надо и ему отдать должное — немедленно бросил массировать академика Бобылева, тереть очень нужную научную спину и с пухлым портфелем прискакал в Чапчахово. Достал Андрей Яковлевич подряд-заказ — тары-бары, растабары — и что оказалось: Чапчаховский пивкомбинат действительно выделил все, что он должен был РСУ-61 за капремонт и замену старых прохудившихся жбанов на новые клепанные жбаны — то есть и водку, и шампанское, и, разумеется, пиво. Но выделил он все это только через склады. А по-другому, не через склады, Чапчаховский комбинат пузырьковой продукции вообще ничего не выделяет и выделить не может — в Уставе у него так прямо и записано. Склады же эти принадлежат вовсе не Чапчаховскому пивкомбинату, а кому бы вы думали? — правильно, — склады — и не только эти, а все склады — и автозапчастей, и лакокрасок, и газетнобумажные все до одного, какие ни есть в Чапчахове и в Чапчаховском районе, принадлежат законнику Живчику. А чтобы не спаивать предрасположенное к зависимости народонаселение, Живчик категорически запретил своим пацанам, то есть кладовщикам, выдавать по безналу, а тем более по каким-то сомнительным взаимозачетам всю алкогольную продукцию, а особенно водку, шампанское и тем более знаменитое чапчаховское пиво. Сначала атомные ремонтники все никак понять не могли, что их опять кинули. Достали бельевые веревки и, говорят, мы сейчас всех вас свяжем и все, что нам положено, сами заберем. Пацаны тогда волыны достали, два раза в воздух выстрелили, раза три в землю, а четырем атомным ремонтникам, чтобы не забывали, кто в районе хозяин, по пуле в живот. Так что не всегда со стрельбой только отъем связан, иногда приходится вразумлять, и именно со стрельбой, чтобы люди свое забрали и не кочевряжились.
Что тут поделаешь? — пришлось атомным ремонтникам за свои клепанные жбаны отоварится газированной водой “Колокольчик”. Андрей же Яковлевич господин Детской опять не бросил атомных монтажников на полпути, снова вошел в их безвыходное положение и тогда же — впервые! — обратился к Оленьке Ланчиковой, хотя до этого все боялся натуральную блондинку по пустякам лишний раз беспокоить. Ведь этот пивной ремонт был еще задолго — недели за три — до вексельной прокрутки — тогда еще отношения между Ланчиковой и руководством РСУ-61, то есть господином Мутруком, были самыми доверительными и теплыми.
Перед Оленькой Ланчиковой действительно надо шляпу снять — ведь она терпеть не может газированную воду на сахарине, особенно розлитую в бутылки емкостью 0,33 литра — в грязноватые, с криво наклееными этикетками, липкие, омерзительные, в так называемые, “раиски”. (Эти препротивные бутылочки на самом-самом верху придумали, чтобы наши алкаши великую нашу перестройку не позорили и приучались жрать ханку евродемократически, то есть маленькими порциями. Конец у нашей перестройки подкачал, лажей все дело закончилось, но начало-то было — и тут никто не даст мне соврать — любо-дорого вспомнить).
Оленька же хотя и обожает только английский джин в большой, фигуристой и симпатичной посуде — в “сабонисе”(0,75), но из уважения к Игорю Дмитриевичу Мутруку и к его тяжелой атомной судьбе она разместила на консигнационной основе — то есть оплата после реализации — все тридцать восемь контейнеров с раисками, наполненными газированной водой “Колокольчик”, в Костромских и Новокостромских супермаркетах, и оттуда нет-нет, да и капнет денежка на расчетный счет РСУ-61.
А теперь вот и сама Оленька в Тузпроме пропала, словно на небо вознеслась. Атомные ремонтники все сучат бельевые веревки, скоро истреплют их совсем, а Ланчикову никак не дождутся. Наконец, белобрысый громила возвращается за второй двадцатидолларовой бумажкой и все, как есть, без утайки, то есть раскрывая служебную тайну, сообщает господину Детскому:
— Ваша бухгалтерша покинула Тузпром в 16 часов 06 минут.
