– А что случилось на охоте? Говорят, – это был несчастный случай. Значит, здешние леса кишат разъяренными кабанами? Неопасно ли здесь гулять? – прикинулся я простаком.
– Что Вы, Алекс! Ни в коем случае не отказывайте себе в удовольствии от прогулок! Никакой опасности, если Вы это имели в виду. – Полковник внимательно посмотрел на меня. – Действительно, на охоте произошел несчастный случай. Свояка Филиппа растерзал кабан, но это официальная версия. Расследование не было проведено. Дело темное. Вам лучше в него не вникать, молодой человек. – Полковник поднял с земли палку и, бросив ее подальше, дал Френки команду «апорт». Он явно не хотел говорить на эту тему, однако я не отступал:
– Значит, это не был несчастный случай?
– Я этого не говорил.
– Его смерти кто-то желал? Это был Филипп? Каким меценат был, перед тем как, э-ээ…
– Умереть? – Полковник остановился и задумался. – Филипп незадолго до смерти был чем-то удручен. Мы виделись с ним за два дня до его конца. У него было нормальное самочувствие, мы играли в шахматы, но он явно был чем-то обеспокоен и два раза проиграл мне. Помню, он сказал: «Иногда мы делаем ошибки, которые нас преследуют всю жизнь».
– Что он имел в виду, Вы не знаете?
– Нет. Это было сказано после его проигрыша. Говоря эту фразу, Филипп явно говорил не только об ошибке в шахматной партии, он подразумевал что-то большее. Так мне тогда показалось. Думаю, что это связано с его семьей.
– Поскольку у нас получился такой откровенный разговор, позвольте, задать мне еще один не деликатный вопрос.
– Валяйте, Алекс! – полковник снова бросил палку, громко выкрикнув «апорт».
– Как Вы знаете, я снимаю апартаменты и мне небезразлично, какая атмосфера в этом доме. – Я сделал паузу и посмотрел в упор на полковника. Его лицо не выражало никаких эмоций. – В последнее время там происходит что-то странное.
– Вы о привидениях? Я не верю ни в какую чертовщину, меня не интересуют летающие тарелки, инопланетяне и прочая дребедень. Конечно, я отрицаю существование и призраков, но знаю, что обитатели особняка под платанами верят в них. Думаю, что им было бы приятно, если бы близкие люди продолжали жить с ними под одной крышей как прежде. Все это плод женского воображения, молодой человек! Френки! Апорт! К счастью, у моей девочки все очень просто. – Он усмехнулся, и с любовью посмотрел на собаку.
Подходя к дому, мне показалось, что окно на втором этаже быстро зашторили. Было ощущение, будто кто-то наблюдал за мной. Войдя внутрь, я прислушался – обычную воскресную тишину особняка нарушало лишь тиканье старинных часов в холле, да еще из Музыкальной гостиной долетали едва слышимые звуки рояля, – кто-то играл вальс Шопена. Кажется, Матильда что-то говорила об этом. Поднимаясь в свои апартаменты, я столкнулся с горничной. Она была, как мне показалось, чем-то напугана и, наткнувшись на меня, как на мебель в темной комнате, от неожиданности вскрикнула. Извинившись, Лиза сконфуженно съежилась и убежала. Пожав плечами, и, недоуменно посмотрев в след девушке, я сделал несколько шагов вверх по лестнице, но тут же застыл на месте – мне показалось, что возле самого моего уха кто-то отчетливо, тяжело вздохнул. Осторожно сделав несколько шагов, я почувствовал холодный ветерок, словно меня обдало сквозняком, но ощущения были несколько иные. Это не был сквозняк. Мои конечности оледенели. Я почувствовал озноб.
– Черт, побери! – выругался я, разозлившись на себя, и уверенно зашагал по лестнице. Полковник был прав – только эмоциональные женщины и нервные мужчины могут верить в привидения. Мои нервы просто расшатались!
Поднявшись в свои апартаменты, я включил компьютер и проверил почту. Было несколько сообщений от компаньона по проекту, письма от друзей, спам. Просмотрел новости. Обычно это успокаивало и вносило привычную размеренность в ежедневные будни, но сегодня я был слишком рассеян, и ничто не интересовало меня. Открыв нужные материалы, я все же честно сделал попытку начать работать, но из этого так же ничего не вышло, – странное, непонятное состояние не покидало меня. «Двойное пиано» – вспомнил я выражение Матильды. Так и было – звуки были едва слышны. Почему же госпожа Алиса категорически отрицала «музицирование», как назвала его старая дама? Я закрыл ноутбук и спустился вниз.
Было по-прежнему тихо. Никаких звуков. Конечно, мне все показалось! От нечего делать и, пользуясь отсутствием хозяйки и строгой домоправительницы, я стал слоняться по особняку. Прислуга не могла помешать. Бухгалтер Семен получил выходной и так же отсутствовал. Я заглянул в будуар. Французское окно было открыто, и из него открывался прекрасный вид на сад. Антикварный секретер с сельскими сценками девятнадцатого века был украшением этой комнаты, как и огромное окно от пола с воздушным занавесом. Возле него в напольной вазе стоял букет гладиолусов. Солнечные пятна расцвечивали зеленый, узорчатый ковер, создавая иллюзию лужайки. Здесь госпожа Алиса любила находиться после полудня и делать каждодневные записи. Закрыв двери, и, повинуясь любопытству, или лучше сказать – интуиции, я устремился дальше по коридору.
В Музыкальной гостиной никого не было. Крышка рояля была открыта. Я нажал несколько клавиш, – звуки гулко отозвались со всех уголков комнаты. Акустика была великолепной. Закрыв инструмент, я вышел, прикрыв дверь. В строгой столовой кроме коллекции картин и множество овальных старинных портретов на стене, мое внимание привлекла не менее роскошная коллекция фарфоровой китайской посуды. Воспользовавшись моментом, я решил рассмотреть ее.
Красота чудесным образом влияет на человека, восполняя его энергетику. Под впечатлением увиденного, я непроизвольно облокотился на дубовую панель стены. Что-то щелкнуло и панель, оказавшаяся тайной дверью, открылась. Любопытство заставило заглянуть за ее порог: узкая винтовая лестница устремлялась вниз, вероятно, в одну из комнат в подвале. Я прислушался, – было тихо. Как школьник, решившийся заглянуть в директорский кабинет, я на цыпочках стал спускаться в запретную часть особняка.
Пространство, открывшееся взору, представляло несколько смежных комнат, соединенных арками на резных, деревянных столбах в стиле эпохи Ренессанса. Убранство резко контрастировало со строгим стилем дома. Оббитые лиловым бархатом пуфы, уютные диванчики, изысканная кушетка, подушечки, французская, расписная ширма восемнадцатого века, ковры и даже высокая антикварная деревянная статуя мадонны – все напоминало дамский, изысканный будуар, соединенный с молельней. Вероятно, здесь его обладательница чувствовала себя по-настоящему дома. Вместо окон – зеркала, задернутые кружевными занавесками. Свечи, свежие цветы возле статуи, печенье в серебряной вазочке говорили о том, что тайные апартаменты часто посещаются. «Вот куда исчезает госпожа Алиса – подумал я. – Нет ли у нее других тайн?» Я подошел к статуе. «Кажется, работа семнадцатого или восемнадцатого века» – подумал машинально, по привычке оценивая произведение искусства, – моя мать была искусствоведом, и я с детства жил в соответствующей атмосфере. Исследуя предметы далее, мой взгляд упал на фотографию в антикварной рамочке, на которой была изображена та же девушка, что и на моей картине «Девушка в голубом». «Мария» – прошептал я, разглядывая фото. Вдруг резко запахло розами, и раздался едва слышный, словно издали доносящийся, переливающийся звон серебристых колокольчиков. Будто ветерком приподняло тонкую тюль, висевшую на ширме. Однако здесь не было окон! Внезапное волнение охватило меня, и я поспешил покинуть странное место. Поднявшись по винтовой лестнице, вдруг увидел, как толстая, металлическая дверь на моих глазах стала медленно закрываться! Быстро устремившись к ней, я едва успел предотвратить свое заточение. Представив последствия, ужаснулся: ведь неизвестно когда бы здесь появилась таинственная хозяйка! Кто-то желал закрыть меня здесь! Неужели у меня появился недоброжелатель? Кто он?
Выйдя из столовой, я оглянулся: мне показалось, что тень Матильды едва скользнула в конце коридора. Необдуманно стремительно, повинуясь лишь чувству, я устремился вслед, но никого не увидел. Заглянул на кухню – там были кухарка и садовник. Бесполезно. Следующая дверь за кухней вела на задний двор и в сад, а лестница для прислуги в конце коридора – на второй этаж и в мансардное помещение, где находились комнаты с мезонинами. Она могла легко уйти незамеченной. Была ли это Матильда? Если да, то почему она следила за мной, скрывалась от меня и даже пыталась закрыть в тайной комнате, вместо того, чтобы обличить в своеволии? Впрочем, слишком прыткая для своего возраста бабуля, разъезжающая в кресле-каталке!
Проходя мимо Музыкальной гостиной, я снова услышал те же звуки вальса Шопена. Решившись, тихо открыл дверь и… был поражен. От ужаса я застыл на месте: возле рояля, облокотившись на его крышку, стояла Мария, а играла вальс молодая женщина, очень похожая на нее и так же совершенно прозрачная. «Это Амалия!» – догадался я. Вот кто играет на рояле! И вот почему госпожа Алиса любит часто освящать помещения!
