Джессика в отчаянии мерила шагами кабинет, хотя у нее было очень много работы. Сначала она честно пыталась работать и как только оказалась в своем офисе в "Афродите", бодро взялась за работу, но, видимо, усталость, скопившаяся за ночь из-за бессонницы, сказывалась именно сейчас. Джес не спала всю ночь, несмотря на то, что вернулась с приема в третьем часу. Помнится, еще в машине Максвелла, пока они ехали домой, она едва не клевала носом. Он видел, что она дремлет, и потому не разговаривал, но она чувствовала его напряжение. К тому же Джес притворялась спящей, потому что у нее не было сил на выяснение каких бы то ни было отношений. Она чувствовала себя глубоко виноватой перед ним, ведь на приеме она почти не сводила глаз с Дэна. Никогда еще она не видела мужчину более ослепительного, чем Дэн во всех отношениях. В строгом темно-синем костюме, который еще больше подчеркивал восхитительную синеву его глаз, он выглядел потрясающе. Его темные, почти черные волосы слегка вились вокруг смуглого от загара лица. Он был похож на древнегреческого бога. Его красота притягивала взоры всех женщин, присутствовавших на празднике. Но казалось, он был выше всего этого. Его мысли будто витали где-то далеко, и никто не имел к ним доступа. Среди множества людей, которые окружали его с самого детства, среди тех, кто был ему близок, он был самым одиноким в мире человеком.
Джессика видела это одиночество в его пронзительном взгляде, когда он смотрел на нее, не отрываясь, и рвалась к нему всем сердцем. Ибо когда он так смотрел на нее, ее чувства уже были ей неподвластны; она переставала быть сама себе хозяйкой. С ней еще никогда такого не было, — чтобы мужчина мог так безраздельно над ней властвовать. Она чувствовала его присутствие всей кожей. Если они находились в одном помещении, она была сама не своя; это было похоже на пытку. Дэн словно специально мучил ее своими взглядами и мучился сам, когда она тоже смотрела на него. Джессика это знала так же, как чувствовала, что он думает о ней. Ибо в эти мгновения сама думала о нем. Это было прекрасно и жестоко, но это было ей так же необходимо, как воздух, чтобы жить. Без мыслей о Дэне она начинала задыхаться, как в бреду.
А ведь порой ей действительно начинало казаться, что все происходящее с ней — сон или бред. Ни она, ни Дэн не были свободны, чтобы с ними происходили такие безумства. И однако же они происходили вопреки их воле и их желаниям. Потому что любовь редко приходит по приглашению, а люди редко любят за что-то. Как правило, любовь существует вопреки всему. И как только в глубинах души и сердца появляются ее первые ростки, человек начинает бороться за ее существование, пытаясь доказать самому себе, своему любимому и всему свету, что эта любовь имеет право на жизнь, как и все сущее.
Вот и Джессика отчаянно боролась с тем необъяснимым чувством близости к Дэну, которое росло в ее сердце день ото дня. Умом она понимала, что сейчас они никак не могут быть вместе, ведь Дэн встречается с Клер, а она — с Максвеллом. И по иронии судьбы получилось так, что Клер ее лучшая подруга, а Макс — друг и напарник Дэна. Все это походило на какой-нибудь дамский роман или запутанную мелодраму, но она до сих пор боялась признаться самой себе, что отчаянно влюблена в Дэна. Влюблена, как девчонка в семнадцать лет, которая делает все, чтобы ее избранник обратил на нее внимание и ответил ей взаимностью, и страшно смущается и радуется, когда он это делает. Она сама искала встреч с Дэном, дразнила, поощряя его, и сама же избегала каких бы то ни было столкновений с ним. Но ее тянуло к нему неумолимо, и, что самое болезненное, — он прекрасно знал об этом и пользовался этим. А Роберт, как мог, помогал ему, несмотря на то, что дружил с Клер со времен колледжа, и был хорошим другом для нее, Джессики. За это она злилась на него, на Дэна, но больше всего — на себя за свои чувства.
Она знала, что Дэн делал все, чтобы они постоянно встречались или общались. Он звонил ей на работу и домой. Иногда поджидал ее около здания "Афродиты", а когда она уличала его в этом, делал вид, что случайно проходил мимо. Порой он так же случайно заходил к ней домой. Рональд и Элвира были бесконечно рады его визитам, вынуждая ее тем самым так же любезно и вежливо принимать его. Максвелл ничего не знал об этих посещениях, и всякий раз как приходил Дэн, она молилась, чтобы следом за ним не появился Макс. Иначе как бы она объяснила ему такую странную дружбу? Ведь она не находила в себе силы пресечь ее и еще больше страдала.
Дэн же, прекрасно зная об ее мучениях, упорно продолжал свои "дружеские" отношения с ней. В иные моменты ей даже казалось, что он насмехается, видя ее смущение и мучительную радость. У нее не было сил попросить его не мучить ее, ведь он все равно не принял бы ее просьбу всерьез. Да и как она могла просить его об этом, когда на нее с восхищением и нежностью смотрели его пронзительно голубые глаза, от взгляда которых у нее все замирало внутри?..
— О боже, Дэн! — Вздыхала она вслух, глядя в окно на раскинувшийся под ним город. — Что же нам с тобой делать? Ведь мы оба знаем, что нужны друг другу…
Зазвонил телефон и заставил ее испуганно вздрогнуть. Она безошибочно могла сказать, что это был Дэн. Часы показывали без пяти двенадцать — время ленча. Улыбка, больше похожая на насмешку, тронула ее губы. Подойдя к столу, она сняла трубку и ответила:
— Привет, Дэн…
— Ты уже узнаешь меня? — Услышала она его завораживающий голос. — Похвально.
— Такое ощущение, что ты меня приручаешь, — без всяких намеков заявила она.
— Именно этим я и занимаюсь, дорогая, — шутливо проговорил он.
Но они оба знали, что он говорит всерьез и что она скоро признает себя побежденной в этой неравной борьбе. И словно в опровержение этого, Джессика произнесла:
— У тебя никогда ничего не получится. Еще не родился тот мужчина, который сможет меня приручить.
Она услышала, как он тихонько смеется, и по коже у нее побежали мурашки. Это волнение было приятным, ведь она могла слушать Дэна часами.
— Откуда ты знаешь, что не родился? — Спросил он. — Ты уже проверила?
— Нет. И не собираюсь. Я столько раз обжигалась, что уже не верю в мужскую любовь.
— А что если ты встретишь мужчину, который заставит тебя поменять свои взгляды?
Она не понимала, флиртовал он с ней, шутил или говорил серьезно. Его голос звучал то ласково и нежно, то завораживал и гипнотизировал, то возбуждал любопытство. И ей это нравилось. Очень. Джессика злилась на себя за то, что хотела, чтобы Дэн был рядом с ней — здесь, сейчас, сию минуту.
— Перестань говорить глупости, — решительно возразила она.
— Может, обсудим это за ленчем?
