Приолга в снегу…
– Эльги нас застукает, отгребём оба. За издевательство над её бесценными садами. А потом она наябедничает Арвэ, и о пирожках с ягодами можешь забыть надолго.
Я скептически фыркаю. Да скорее наша владычица кухни ему те пироги будет тайком от королевы в спальню таскать! И любоваться со слезами умиления, как названое дитятко с аппетитом уминает её вкуснейшую выпечку! Лишь бы ел.
Оглядев своё синеглазое счастье, развалившееся на широченном подоконнике с кристаллом в руке, удовлетворённо выдыхаю. Наконец-то Джэд поправился после тех ужасных дней, когда он караулил меня у Грани. В кои-то веки не выглядит жертвой изощрённых пыток недоеданием. Даже вечно выпирающие ключицы не режут взгляд. Великолепно он смотрится, честно признаться! На фоне вечернего неба подсвеченный скользящими лучами Сэрбэл прекрасный силуэт весьма соблазнителен. Так и хочется погладить, приласкать…
– Дэрэк, ты ещё за ушком меня почеши!
Обязательно. И прижмусь губами, прикушу мочку уха…
– Всё равно – нет.
А ведь поддался, связь не обманешь. Потянулся, прижался, почти возбудился… и с тихим вздохом осадил себя.
– Синеглазый, серьёзное что?
– Суди сам.
Перед нами раскрывается запись из кристалла. Пожилой, судя по седоватому пушку на кончиках ушей, тихэни. Зелёные, как у меня, глаза смотрят прицельно и строго:
– Джэд, сын Аргена, король Саора. Я, Сариен, сын Арти, обращаюсь ко второму Закону Аргэха о правах родов. Понимаю всю сложность моей просьбы, но прошу тебя принять во внимание её значимость. В сложившейся ситуации мне не остаётся ничего, кроме…
– Ты теперь все прошения будешь в спальню таскать? – недовольно хмурюсь я. – Так у тебя больше пяти с половиной тысяч подданных. Сотни жалоб в месяц!
Вместо ответа Дэйкен высыпает на стол горсть точно таких же кристаллов. С тем, что у него в руках, семь штук.
– Это за неделю.
Бедный мой муж!
Сын Арти тем временем монотонно бубнит себе под нос:
– Если бы не крайняя необходимость, я не посмел бы…
– Более того, – недовольно морщится Синеглазый. – В каждой записи Сариен просит ничего не сообщать Кругу.
Хмыкаю:
– А я – это не Круг?
Меня дёргают за полурасплетённую косу:
– Ты – это ты. Всему Саору известно, что от тебя у меня секретов нет. Любой, кто подобное потребует, будет послан далеко и надолго… Дэрэк, он меня достал!
Смотрю на Джэда с пониманием. Слишком жив в памяти Эске. Но тихэни не тонхи! Откуда такой боевой настрой? И желание довести до белого каления короля Саора?
– Ты ему чем-то насолил? Лично?
– Да я его первый раз вижу – в записи. Отца знаю, Арти с Дэшем знаком. Милейшее создание, помог мне как-то. Ещё до тебя.
Я внутренне улыбаюсь. Прожитая жизнь у моего мужа делится на две части: до встречи со мной и после.
– Чего он хочет, если в двух словах?
– Его ссылка на второй закон, улаживающий ссоры, – чушь полная. Род Арти ни с кем не конфликтует. Сариен врёт мне в лицо! Но он на самом деле обеспокоен, а чем – не представляю.
Вот это заявление! С недоверием поворачиваюсь. Не шутит. Серьёзен до безобразия, до морщинки между бровей, появляющейся, сколько я помню, не более пары раз за год. Последний раз эта морщинка стоила Ориену изгнания. Заслуженного.
– Джэд, поставь запись на начало.
Он послушно возвращает назад. Я уже внимательно вслушиваюсь в слова.
– Поскольку эта проблема влечёт непоправимые последствия, я прошу тебя, король Саора, помочь моей семье. Следуя Закону Аргэха…
– Синеглазый, напомни Закон!
– Сам забыл, что ли?! – возмущается тот. – Принц бестолковый! В голове один разврат!
– Молчи уж, – ухмыляюсь я, – а заодно проверь, где твоя рука, блюститель нравственности… поздно отдёргивать! Закон излагай.
Руку с моей… хм, пятой точки он таки убирает. Естественно, положил неосознанно, по привычке. А я по той же привычке даже не почувствовал вначале. Надо же, краснеет, не отучился до сих пор! Зато хмуриться перестал.
– «Любой разумный имеет право настоять на присутствии своего Правителя, а в крайнем случае – и Правителя Саора, тогда, когда речь идёт о защите семьи. По приглашению недовольного Правитель обязан рассмотреть ситуацию изнутри, выслушать всех причастных, опросить свидетелей и…»
– Собирайся, – мотаю я головой.
– Куда?!
– В Айон. Жилище Сариена. Разбираться с ситуацией изнутри.
Джэд поднимается с такой готовностью, словно только этого и ждал.
– Дэрэк, если ты поможешь! Я даже не знаю, что я сделаю!
– Снег, – мечтательно протягиваю я. – Ты сотворишь снег. Хочу приолгу в снегу. А объяснения с Арвэ возьму на себя.
Счастье семейной жизни с парнем – что он не тратит время на сборы. Не кидается суматошно в ванную и не верещит: «Дэрэк, мне ещё причеса-аться надо!» Не роется по полчаса в гардеробе, прикладывая к себе одну тряпку за другой, терзая вопросом: «А мне это идёт? Или лучше надеть во-он ту, голубенькую?»
Впрочем, Дэйкен всегда выглядит идеально. Блестящий водопад волос нарушает разве что одна непокорная прядь, падающая на лоб, но я так к ней привык, что без этого косого иссиня-чёрного мазка облик будет уже иным. А на одежде ни складки, ни пятнышка… магия высшего порядка, и в переносном, и в буквальном смысле. И при его полном равнодушии к тому, что на нём надето, вкус у него безупречен. Потомок двадцати шести королей, чёрт возьми!
В Айоне мы оказываемся сразу у порога Жилища рода Арти. Заходящее Сэрбэл ласково касается вод Ао, проложив серебряную сверкающую дорожку, и озеро в этот момент настолько прекрасно, что в голову закрадываются неподобающие мысли – а ну их, эти разборки тихэни! Джэд тихонько дует мне в ухо – не отвлекайся, мол…
– Прости. Синеглазый, а разве можно войти в Жилище?
– Королю Саора или Правителю – только в том случае, когда его пригласят.
– А Сариен…
– Не звал открыто. Это-то меня и смущает! Если он так хотел, чтобы я пришёл, – почему не сказал?
Мне становится не по себе.
Тихэни – особенные существа в Саоре. Созданные последними из пяти рас, они своей скрытностью создают много легенд и слухов. Например, что у них очень сложные семейные связи, а их семьи состоят из пяти особей. Что ради воспроизведения потомства они проводят немыслимые кровавые обряды, более ужасающие, чем ритуалы хоренгов. Честно признаюсь, при взгляде на Дэша я только улыбался этим небылицам.
Но вот я стою перед Жилищем, самым необыкновенным домом нашего мира. Его стены из гладких и ровных жердей, однако их почти не видно. Однажды посаженная у порога основателем рода, постоянно растущая гигантская лоза оплетает дом снизу доверху. Её плети образуют арки и балконы, обрамляют окна, создают лестницы и переходы, она же заменяет крышу, широкие толстые листья прилегают друг к другу столь плотно, что стыки еле заметны. Рост лозы заканчивается только со смертью последнего носителя крови.
Насколько мне известно, такое уже происходило. Во времена Грихэна пресёкся род Вэара, когда Лорт, сын Арпе, проиграл Поединок. Победитель не преследовал побеждённого, но Лорт в приступе отчаяния сам лишил себя жизни. Детей у него не было, не успел завести, его семья, состоящая из трёх женщин и одного подростка, больше ни с кем не связала себя узами… Когда род Вэара угас, лоза погибла. За одну ночь пожухла, стала из пурпурной чёрной и сухой и рассыпалась в пыль… Я видел в кристалле. Джэд показал, взяв обещание, что не буду болтать об узнанном направо и налево.
Личную жизнь тихэни охраняют Законы Аргэха – кроме второго, приведённого Сариеном, пятый и шестой, касающиеся именно этих разумных. Пятый Закон запрещает кому-нибудь без разрешения наблюдать за жизнью тихэни внутри Жилища. Мне ещё ни разу не довелось.
– Джэд, а ты уже был в Жилищах?
– Пару раз. Самый первый ещё в семнадцать лет.
Смотрю на него с завистью:
– И как?
– Непривычно. Очень.
– А что там внутри?
– Дэрэк! – недовольный изгиб губ. – Пошли уже! Сам смотри!
Вместо двери – огромный лист. При нашем приближении он тихонько отклоняется в сторону, приглашая войти. Внутри на удивление светло, широкие окна впускают лучи Сэрбэл завораживающего розоватого оттенка. Пол – гладкие белые доски, прилегающие так плотно, что кажется, это одна сплошная светлая поверхность. Вместо стен – переплетение листьев и веток, в котором угадываются сиденья, полки, столы, лежаки и прочее, чему сложно с ходу подобрать названия.
– Король?! – к нам спешит тихэни, совсем молоденький, ещё очень подвижный и насыщенного сиреневого цвета – признак, что ему только пошёл второй десяток.
Как мне нравится следить за Джэдом в эти моменты! Когда из озорного парня, охламона и шалопая он превращается в Правителя мира, спокойного, собранного и сдержанного. Кивающего вышедшему нам навстречу мальчику с неповторимым
