– Я где?
Вторая, брюнетка с короткой стрижкой, погладила по голове.
– У друзей.
Попытался подняться, но руки и ноги что-то удерживает. Приподнял голову. На запястьях и лодыжках полотенца. Крепко привязан к грубой деревянной кровати. Зачем? Рыжая мягко положила руки ему на плечи. Несмотря на видимую хрупкость девушки, в руках огромная сила. Или он так ослаб?
– Не надо. Лежи. Ты ещё слишком слаб. Как тебя зовут?
– Сергей… Сергей Исаев.
Рыжая всё ещё улыбается:
– Хорошо. Меня – Ева. Её, – кивок в сторону брюнетки, – Александра. Саш, сходи за Аликом, а я пока развяжу нашего гостя.
Та недовольно поджала губки и молча вышла. Ева, не спеша, развязала полотенца. Напоила из железной армейской кружки, оказавшейся на тумбочке у другой кровати в углу. Как оказалось, его «постель» в самом центре огромной комнаты без окон.
Сергей не подозревал, что так хочет пить. Ева отошла в угол к бидону литров на двадцать и вернулась с новой порцией. Снова с жадностью выпил.
– Ещё? – улыбнулась красавица.
– Хватит, – он покачал головой, хотя пить хочется, но уже не так сильно.
Вскоре дверь открылась. В комнату вместе с Александрой вошёл широкоплечий мужчина, среднего роста. Длинные волосы собраны сзади в хвост, как у начальника службы безопасности да ла Косты. Поразил цвет волос – почти белые. Белый, выглаженный медицинский халат расстёгнут. Под ним бордовая рубашка с распахнутым воротником и чёрные брюки.
Вошедший придвинул кресло и сел рядом.
– Дамы, оставьте нас, – тихим, властным голосом произнёс мужчина.
Очевидно тот самый Алик и, судя по всему, врач. Странная, однако, больница.
Девушки, бросив на Сергея заинтересованные взгляды, вышли. Исаев встретился с холодными голубыми глазами врача. Тонкие губы совсем не портят симпатичное лицо. А вот глаза…
– Итак, Сергей, – мужчина слегка прищурился левым глазом, – меня зовут Альберт Сигизмундович Коженевский. Главврач этого дома престарелых.
Ни хрена себе! Глаза Сергея расширились от изумления.
– Понимаю, вы ждёте объяснений.
– Д… дом престарелых? Я в доме престарелых? – Исаев обвёл взглядом помещение. – Больше похоже на… на подземелье. Средневековое.
– Да, это – подземелье, но не средневековое. Зданию около ста пятидесяти лет. Что вы помните из последних мгновений жизни, перед тем как очнулись здесь? – сменил тему Коженевский.
Сергей на секунду задумался. Помнит всё в мельчайших подробностях. Странно. Ещё более странно, что его привезли не в больницу, а в дом престарелых. С другой стороны, раны не болят и, по ощущениям, практически зажили.
– Был на охоте, с другом. В Бразилии. На меня набросился ягуар. Похоже, он меня хорошо потрепал. Я едва успел всадить в него нож. В него стреляли… по крайней мере, теряя сознание, слышал выстрелы. Не знаю, убили его, нет. А потом, потом… больше ничего не помню. Очнулся здесь…. Альберт Сигизмундович…
– Просто – Альберт.
– Альберт, а почему дом престарелых?
– Видишь ли, Сергей, – он поднялся и прошёл к изножью ложа, ибо назвать это сооружение кроватью трудно… – давай на «ты»?
Исаев кивнул. Главврач продолжил:
– Под когтями ягуара оказался весьма опасный вирус. Передаётся только через кровь. У тебя заражение. Сейчас болезнь временно отступила, но лечить её можем только мы. Да, у нас дом престарелых, но только мы принимаем пациентов с таким диагнозом.
Бред какой-то! Инфекция и дом престарелых! Но вслух спросил:
– Каким диагнозом?
– Вирус Гольфштейна-Бёрка, но тебе ведь это мало о чём говорит, верно? Достаточно редкое и опасное заболевание.
– Оно что, неизлечимо?
Коженевский подошёл ближе.
– К сожалению, нет. Мы помогаем человеку с этим жить. И поверь, даже так жизнь прекрасная штука. Ты пока ещё слаб. Набирайся сил.
Врач улыбнулся, но тепла в голубых глазах не прибавилось.
– Набирайся, – и пошёл к выходу.
– Альберт.
Тот обернулся уже около двери.
– Я что, теперь всю жизнь должен провести здесь?
– Нет, конечно, – усмехнулся уголком рта главврач, – но первую фазу болезни – обязательно.
Как только он вышел, в комнату впорхнула Александра.
***
– Вас ждут, – миловидная женщина лет тридцати пяти, в красном юбочном костюме указала на дверь.
Вот уже два часа Андрей сидит в «Солидарности», искоса размаривая красивые ножки, до середины бёдер прикрытые красной юбкой.
Он встал и направился в кабинет. За большим Т-образным столом в дорогом кожаном кресле восседает тот, кого Серый окрестил Некто. Этого типа Снетко видел на похоронах Исаевых и Марго. Вчера приходил к Мартынову на девять дней. До этого был на поминках родаков Серого. Андрей то и дело ловил его заинтересованный взгляд…
Хозяин кабинета встал и пожал руку. Кисть сильная и твёрдая.
– Присаживайтесь, – указал на ближайший за столом стул.
Андрей сел. Некто откинулся на кресле и стал внимательно рассматривать посетителя. Наглядевшись, закрыл лежащую на столе папку и заговорил:
– Руководство концерна довольно вашей работой, Андрей Михайлович. К сожалению, мы понесли тяжёлую утрату. Погибли родители Сергея Исаева, – он скорбно вздохнул, – я хорошо знал его отца. Служили вместе в Бразилии, в Анголе. Пропал сам Сергей, и мы не знаем, жив он или нет…
– Не знаю, как так получилось… – начал было Снетко.
Некто жестом оборвал.
– Мы не виним вас. Охота всегда сопряжена с риском. Вы сделали всё, что могли. Жаль, жаль. Какая потеря для всех нас!
Он помолчал.
– Вот что, Андрей Михайлович. У нас есть к вам предложение. Хотим назначить вас и.о. генерального директора компании «Альфа Лимитед».
Снетко вздрогнул:
– П… простите, что?
– Вы правильно расслышали, – улыбка искривила тонкие губы.
Андрею стало не по себе: у гадюки она и то симпатичнее.
– Компания осталась без руководства, а вы ПРЕКРАСНО, – Некто сделал ударение на этом слове, – справляетесь с любой, подчёркиваю, любой, порученной работой. Согласны?
– Д… да, – выдавил Андрей, уже догадываясь, куда клонит этот страшный человек, – простите, э-э…, – выдержал паузу, ожидая, что мужчина представиться.
Тот промолчал.
– Простите, как к Вам обращаться?
– Шеф. Просто – шеф.
– Хорошо, шеф.
Начальник встал. Андрей тоже поднялся. Некто подошёл и взял его за плечи.
– Если выяснится, что Сергей Исаев мёртв, вы станете директором и совладельцем «Альфы», – водянистые холодные глаза, казалось, гипнотизируют. – Вы меня понимаете?
Андрей медленно кивнул.
– Не слышу.
– Д… да, да, понимаю, – уже твёрже добавил Снетко, – шеф.
Некто наконец отпустил плечи.
– Вот и прекрасно. Идите, работайте.
***
Андрей, час назад вернувшийся в «Альфу», сухо попросил Викторию подать кофе. Когда секретарша принесла дымящийся напиток, и кокетливо спросила, не нужно ли Андрею Михайловичу что-нибудь ещё, грубо попросил девушку оставить его в покое.
И вот уже час сидит, практически не шевелясь. Тупо глядит перед собой. Тихо шелестит кондиционер. Нетронутый кофе успел остыть.
Неужели шеф в курсе? Как он сказал? Прекрасно справляется с любой порученной работой. Не может быть. Андрей попытался вспомнить голос человека, кому звонил из Сан-Паулу. Вроде похож, а вроде и нет. Телефон искажает голос.
Протянул руку к ящику стола и вытащил нож Серого. Потёртые кожаные ножны. Повертел перед глазами. Взялся за рукоятку и медленно потянул. Воронёный клинок матово блеснул в лампах дневного света. Белая арабская вязь засияла.
– Би-сми-Лляхи-р-рахмани-р-рахим, – медленно прочёл витиеватую надпись над долом, следом ту, что снизу, – ля-Илляха-иль-Алла. Н-да. Сколько ж на тебе крови гяуров?
Поскрёб ногтём инкрустацию, дол с обухом. Серебряная. Соврал Серый. Зачем? Куда ж ты подевался, дружище, а? Жив или нет?
Андрей вздохнул. Клинок медленно вернулся обратно в ножны. Снетко убрал опасную игрушку в стол, но передумав, переложил в кейс. На стуле валяется брошенный пиджак. Подошёл и полез во внутренний карман, извлекая завёрнутый в цветастую тряпочку предмет. Брал с собой в концерн. Не пригодился. Положил на стол и аккуратно развернул ткань. На куске материи ничем ни примечательный деревянный нож. Такой пацаны выстругивают из дерева. Только сильно потемнел от времени. Ножик подарила прабабушка Аксинья незадолго до смерти, когда юный Андрюша Снетко ещё учился на первом курсе юрфака…
Бабушка Аксинья называла чудной нож амулетом. Нужно коснуться пальцем острия лезвия, и назвать имя. Тогда придёт человек (слово «человек» бабушка произнесла с презрением) и выполнит любую просьбу. Имя – Тадеуш. Амулет всегда нужно носить с собой, он придаёт силы. Не столь физические, сколько внутренние. Обращаться к помощи амулета можно не чаще чем, раз в девять месяцев. Поэтому использовать странный нож нужно только тогда, когда иного выбора нет.
