На его призыв никто не ответил.
Это его скорее удивило, чем встревожило. Он знал, что днем Бетти любила понежиться в постели и что она ненавидела ветер. В ненастную погоду он лишь с большим трудом мог вытащить ее из дому.
Он не стал кричать вторично, просто снял пальто и шляпу и повесил их на крючок возле входной двери, достал из кармана сигареты, подошел к кухне и громко спросил:
— Куда спряталась моя маленькая?
Дверь была приоткрыта. Ничего не подозревая, он толкнул ее ногой, но не рассчитал своих сил, так что створка качнулась назад, чуть не ударив его по лицу.
В то же мгновение он заметил небольшого человечка, прислонившегося к правой стене, но что было в тысячу раз страшнее — он увидел свою Бетти.
— Бетти!
На ней были надеты только белые в кружевах панталончики и розовый бюстгальтер. Она стояла спиной к задней двери, руки ее были вытянуты над головой. С первого же взгляда Грин с ужасом увидел, что ее запястья связаны вместе, а конец веревки перекинут через крючок для одежды за дверью. Поэтому Бетти приходилось стоять почти на цыпочках, чтобы ослабить натяжение веревки… Она была смертельно перепугана, он это видел по ее глазам, они даже потускнели от страха. Она не могла ему ничего объяснить, потому что ее рот был заклеен кусками изоляционной ленты, на свободе был только нос да остренький подбородок.
— Входи же, Орас! — пригласил человек справа, в то время как из-за двери вышел второй. — И не вздумай кричать или делать какие-нибудь глупости, потому что из-за этого кто-то может сильно пострадать. Входи и закрывай дверь.
Глава 10
УГРОЗА
Казалось, пальцы Ораса Грина приросли к дверной ручке. Он слышал обращенные к нему слова, но не понял их, а продолжал смотреть на фигуру своей жены, подтянутую к дверной притолоке: чуть-чуть приподнялись округлые холмики ее груди, ввалился живот. И выражение животного страха и отчаяния в глазах.
Человек справа нетерпеливо повторил:
— Входи и закрой дверь!
Рука Грина соскользнула с ручки, но он не двинулся дальше. Мужчина сделал два быстрых шага и ударил его по лицу. Грин продолжал смотреть на жену, пощечина произвела на него не больше впечатления, чем если бы муха проползла у него по щеке. Только губы едва заметно шевельнулись.
— Говорю тебе! — завопил ударивший, схватил его за правую руку и принялся ее яростно выкручивать, второй толкнул Грина в спину на Бетти, но того задержал стол. Человек захлопнул дверь и заорал:
— Если бы ты понимал, что полезно для тебя и для твоей сучки, ты бы не стоял вот таким истуканом, а слушался бы, когда люди говорят!
— Бетти! — едва выдавил из себя Орас. — Моя Бетти!
Человек, ранее прятавшийся за дверью, зашевелился. Он был много выше первого, у него была вытянутая лошадиная челюсть и впалые щеки, темные глаза смотрели зло и насмешливо. Он подошел к Бетти и шлепнул ее звонко, но не сильно, по голому животу.
— Экая милашка! — сказал он. — Ты что, ее не узнаешь?
У Грина что-то булькнуло в горле, можно было подумать, что он упадет сейчас. Затем, ничем не обнаружив своих намерений, он обхватил двумя руками кухонный стол и бросил им в человека, ударившего его, и в то же мгновение прыгнул на второго. Этот, оскалившись, выставил вперед кулаки, как боксер на ринге.
В глазах Бетти появилось выражение настоящей паники.
Грин находился в каком-то ярде от своего обидчика, когда тот попытался достать кулаком до его живота. Но Грин был проворнее, он согнулся и ударил головой своего противника. Тот отлетел назад, со всего размаха стукнувшись затылком о стенку. Рот у него раскрылся, физиономия приобрела идиотское выражение, глаза странным образом округлились, и он начал медленно сползать вниз.
Маленький оттолкнул в сторону стол, сунул руку в карман и достал из него велосипедную цепь. У него были мелкие черты лица, изящная фигура, довольно привлекательная наружность, но все это портило выражение какой-то озлобленности.
Он поднял цепь над головой, размахивая ею, ожидая возможности нанести удар. Высокий окончательно свалился на пол, но не потерял сознания, и если бы Грин мог оглянуться назад, он бы увидел, что тот приподнимается.
Грин произнес все тем же потрясенным голосом:
— Ты свинья! Ты паршивая свинья!
Он прыгнул вперед. Маленький вертел своей цепью. Тело Бетти дернулось. Грин пригнулся, цепь скользнула в каком-то сантиметре от его головы, он же, вытянув вперед две руки и вложив в них всю силу своего прыжка, толкнул человека на стену. Тот ударился головой. Грин видел, как бессильно повисли его руки, цепь со звоном полетела на пол. Он обернулся назад, теперь на него надвигался высокий, зажав в руке кастет.
Справа от Грина стоял тяжелый кухонный стол. Он приподнял его и ударил им высокого. Удар был столь стремительным, что тот не успел даже от него уклониться. Ножка стола угодила ему в скулу, под самым глазом. Он, взвыв от боли, отпрянул назад и выронил кастет. Грин, быстро наклонившись, схватил его и с яростью обрушил на голову противника. Человек упал, потеряв сознание.
Грин тяжело, со свистом дышал, губы у него были плотно сжаты. Он повернулся к Бетти, еле слышно повторяя ее имя. Подойдя к ней, он легко приподнял ее за талию и снял ее руки с крючка, потом осторожно опустил на пол, не выпуская из объятий.
Она бессильно прижалась к нему.
— Все олл-райт, моя маленькая, — заговорил он ласково, — все олл-райт. Сейчас я принесу бренди, чтобы отмочить тебе пластырь. Все будет хорошо, моя маленькая.
От понес ее на руках в переднюю комнату и уложил на кушетку. Она дрожала как в лихорадке. Грин поспешил в холл, сорвал с вешалки ее меховую шубу и укутал ее. Потом включил электрокамин.
— Ты сейчас согреешься, — приговаривал он. — Не волнуйся, все будет хорошо.
Он вышел, завернул было в маленькую столовую, но передумал и снова заглянул на кухню. Человек, ударившийся головой о стенку, понемногу приходил в себя. Глаза у него приоткрылись. Второй был еще без сознания. Грин увидел на столике ролик изоляционной ленты, с помощью которой бандиты заклеили рот Бетти. Теперь он оторвал от него кусок и залепил им губы бесчувственного человека. Затем повернулся к другому, который пытался подняться.
Когда Грин шагнул к нему, он отшатнулся назад:
— О'кей, Грин, о'кей. Я знаю, когда дело проиграно…
Он вытянул вперед дрожащие руки, пытаясь защитить ими свое лицо. Грин молча отбросил их в сторону и залепил большим куском пластыря его рот.
— Поднимайся, — приказал он хриплым голосом. Когда человек не сразу послушался, он схватил его за руку, вывернул ее назад, и таким образом приподнял своего противника с пола.
— Если ты не станешь делать того, что я велю, я сверну тебе шею!
Толкая человека перед собой, он вывел его из кухни и загнал в чулан под лестницей в темную пыльную яму, забитую всякой всячиной. Человек, споткнувшись о какой-то хлам, упал. Грин, не обращая на него никакого внимания, запер дверь на ключ и вернулся на кухню, схватил за плечи все еще не очухавшегося длинного, волоком перетащил его во второй чулан и втолкнул внутрь.
Когда он покончил с этим делом, дышал он, как паровоз, но движения его стали более медленными и упорядоченными, ибо самое срочное было сделано. Он пошел в столовую, достал бутылку бренди, смочил в нем носовой платок и поспешил в переднюю комнату.
Опустившись на колени возле жены, он принялся осторожно отмачивать пластырь, действуя, как опытная медсестра. Запах спиртного ударил ему в нос, действуя как стимулятор, и Грин действительно почувствовал себя гораздо лучше. Глаза у Бетти тоже прояснились.
Наконец пластырь был снят, и Грин бросил его в камин.
— Теперь все олл-райт, — сказал он, но в голосе его звучало беспокойство. — Ведь ВСЕ олл-райт, правда?
Над верхней губой Бетти виднелась маленькая капля крови, единственный, как будто бы, след нанесенного ранения, если не считать легкого покраснения и припухлости кожи вокруг губ.
Она кивнула, глядя на него каким-то новым взглядом, губы у нее зашевелились.
— Ничего не говори, — предупредил он ее, — я сейчас принесу тебе кофейку и…
— ЧТО С ЭТИМИ ЛЮДЬМИ?
Она снова задрожала.
— Я запер их по кладовым под лестницей, — успокоительно сказал он. — Они в порядке, тебе о них не стоит думать… Полежи тут тихонечко, я пойду приготовлю крепкого кофе.
— Хорошо, — пробормотала она, — только не уходи надолго.
Грин посмотрел на нее с порога. Она все еще смотрела на него тем же незнакомым ему взглядом, который его немного беспокоил. Но он не стал терять время на раздумья.
Подойдя к входной двери, он первым делом запер ее на засов, потом отправился в кухню и поставил кофейник. Ни из одного чулана не доносилось ни звука. Он помыл лицо и руки холодной водой в кухонной раковине, потом достал из холодильника сливки и растворимый кофе, поставил все это на поднос вместе с двумя чашками и сахаром и отнес в переднюю комнату.
