— Просто объявление. Не волнуйтесь — женщина тепло улыбалась любопытствующим, пытаясь передать частичку уверенности подопечным. И те благодарно расцветали робкими улыбками.
Через десять минут в зале была уже вся школа. Оглянувшись, Найджел увидел, что каждый из факультетов немного поредел. Больше всего Хаффлпафф и Гриффиндор. В первом были осторожные люди, умевшие чувствовать ветер перемен. Вторые же не имели альтернатив. Те, кто успел, уже были за проливом. Кто не успел — подавались в бега или были убиты.
— Добрый вечер, — директор буквально соткался из теней в центре зала. — У меня для вас объявление. В правила вносятся некоторые изменения. Первое: все организации и кружки обязаны регистрироваться непосредственно у директора. Никаких исключений. Второе: студентам запрещено собираться группами более трёх человек, за исключением времени приёма пищи или проследования на уроки. Третье. В окрестностях Хогвартса будут дежурить дементоры Азкабана. Это сделано для безопасности данного учебного заведения и поддержания дисциплины.
Прошу. Соблюдать осторожность. Всех вас. Собрание окончено.
«Это Поттер. Точно Поттер. Никого ради не стали бы так заморачиваться!» — подумал Найджел, бросая взгляд в витраж. Несмотря на вечер, в неверном свете луны были видны свободно парившие темные тени. — «Веселый будет год…»
Комментарий к Вот так, как-то. Надеюсь это хотя бы читабельно.
====== Часть 29 ======
— Маглы также способны на благородные поступки. И даже, несмотря на отсутствие магии, поступают более достойно, чем…
— Круцио!
Выступавший с речью Долгопупс упал на пол, сотрясаясь всем телом, но упрямо не желая кричать.
Сидевшая рядом с Найджелом Ханна Аббот дернулась вперед, желая остановить экзекуцию, но парень крепко вцепился в её локоть, не давая сделать глупость. Девушка, однако, вырвала руку и отсела.
Всё же он обрел пару помощников, которые могли присмотреть за факультетом. Ханна Аббот и Сьюзен Боунс, а вместе с ними и Захария Смит, не задали ни одного вопроса на общем факультетском собрании. Они не стали выступать, пытаться вывести Найджела «на чистую воду» или нападать. Они просто взяли на себя заботу о младших курсах, разгружая Крауча, который к Хэллоуину, или, по-новому, Самайну, уже зашивался с непривычки. С самим Томом они вполне мирно общались, иногда даже давая дельные советы. Но Найджела они игнорировали, не наигранно и зло.
«Спасибо вам, ребята. Когда всё закончится, я смогу вам это сказать прямо».
— Поднимайтесь, Долгопупс. Сядьте на место и думайте в следующий раз, прежде чем отвечать. Урок закончен.
Алекто Кэрроу наконец сбросила с себя личину профессионалки. И то, что вылезло на свет, заставило студентов пожалеть об окончании интеллигентных споров о предназначении маглов. Безэмоциональность преподавателя была не по причине дефекта личности. Это был приказ самого Тёмного Лорда: «Вежливо и корректно объяснить непонимающим истинное предназначение тупых животных, годных лишь в услужение великой расе волшебников!».
Впрочем, она никак не показывала, что ей доставляют удовольствие пытки и наказания студентов. Но частота, с которой она прибегала к ним, заставляла усомниться. Вскоре студенты поняли правила игры, тихо скрипели перьями и не высовывались. Но не все.
Невилл Долгопупс после того инцидента с Томасом Краучем и Найджелом ринулся воевать против Кэрроу. Теперь Магловедение у седьмого курса редко обходилось без гриффиндорца под Круциатусом.
Найджел даже советовался с директором, но тот лишь покачал головой. Вмешаться он не может.
Долгопупс же уперся рогом. И всё чаще перечил Кэрроу, что сестре, что брату.
Также, по слухам, собранных Томом, Джинерва Уизли и Полумна Лавгуд последовали примеру старшего товарища, но их попытки были не так продуктивны. Уизли не пользовалась любовью большинства, в чём Найджел непосредственно поучаствовал. А речи Полумны были настолько туманны, что все теряли суть её высказывания, но студенты все равно были довольны. Ведь перебить преподавателя, в азарте рассказывающего о самых ужасных проклятиях, сообщить о неведомых зверях, присутствующих в комнате, и не подвергнуться наказанию могла только «Полоумная Лавгуд». А выражение лица Кэрроу в этой ситуации было бесценно.
Задумавшись, Найджел даже не сразу заметил, что вышел из класса.
— Завтра Хэллоуин. Точно какая-то мерзость будет, я тебе говорю! Каждый год так.
Мимо шли какие-то пятикурсники, не заметив Найджела, вовсю строя предположения, какая беда в этот раз случится.
«А ведь действительно. Пожалуй, сегодня не стоит ложиться спать».
— Найджел… Я это… Спросить хотел.
— Да, Том? Я внимательно тебя слушаю, — Найджел встрепенулся и сел ровнее, радостно хватаясь за возможность взбодриться. Бдение в ночь перед Хэллоуином он решил совместить с расчетом рун для мантии Тёмного Лорда, но сосредоточиться оказалось невозможно. В гостиной кроме него и Крауча никого не было, но тот так старательно притворялся, что увлечен трактатом по зельеварению, что Найджел невольно к нему присматривался, поминутно отвлекаясь. — Что ты хотел спросить?
— Ты… Ты же… встречаешься… Ну… Вот… И я…
Парень упрямо глядел в пол, продолжал запинаться и тянуть согласные, а Найджелу всё тяжелее было удержать лицо беспристрастным. Хотелось то ли неприлично заржать, то ли совершенно по-детски закрыть уши руками, чтобы не начинать этот, по-видимому, очень смущающий разговор.
— Стоп! Том, кхм… Ты, насколько я понял, нуждаешься в совете? — аккуратно поинтересовался Найджел, чтобы быть уверенным, что не ошибается в своих выводах. Пятикурсник запунцовел, но кивнул утвердительно. — И этот совет касается… девушек?
— Да, — каркнул Том внезапно подведшим голосом. — Точнее, одной.
— И… какой совет тебе нужен?
Желание засмеяться становилось все сильнее, щекоча изнутри, но Найджел держался, ведь наверняка это был бы истерический смех.
Парень менее всего представлял себя
